Книга Морская крепость - Андрэ Нортон

Но об этом она не посмела заговорить и, наверно, никогда не посмеет. Уна заставила себя улыбнуться.

— На этот счет можно было не беспокоиться. Ты говорил очень мало, только о своих чувствах к Морской крепости, а ты утверждаешь, что это не повредило бы тебе среди твоих товарищей.

— Да, — подтвердил он.

Тарлах неловко пошевелился. Ее забота порадовала его, но он чувствовал себя из-за неё тревожно. У Уны хватает собственных забот. Незачем добавлять к ним ещё и его беды.

Он чуть нахмурился: ему пришел в голову новый вопрос.

— Раны у меня легкие, иначе я не чувствовал бы себя так хорошо, — проговорил он. — Нужно ли было кому-то оставаться со мной? — Он видел, что она продолжает пристально смотреть на него, словно ищет что-то потерянное.

Уна коснулась повязки у него на виске.

— Мы опасались этой раны и боялись оставить тебя. Вдруг в ней что-то изменилось.

— Тебя не тошнит, голова не кружится?

— Нет.

— Больно?

— Не больше, чем следовало ожидать. Холодные пальцы коснулись его лба.

— Жара тоже нет. Она улыбнулась.

— Я думаю, тебе можно вернуться в башню и дать возможность жителям дома отдохнуть.

Тарлах увидел, что рядом с его постелью лежит вычищенный мундир.

— С радостью, только оденусь.

— А я приготовлю твою лошадь.

Он посмотрел на свое плечо, вспомнил, какие неприятности оно ему причиняло. Плечо тоже забинтовано.

— А это? — спросил он. — Рана неприятная, но неопасная. Главное, что нет признаков воспаления, которого нужно было опасаться больше всего.

Ее глаза потемнели.

— Хоть и легкая, эта рана могла тебя погубить.

— Это уже позади, — негромко ответил он. Осторожно расправил плечи, особенно раненое, и почувствовал облегчение, видя, что онемелость покидает их.

— Как спасшиеся матросы?

— В порядке — все. Они хотели поблагодарить тебя. Она печально покачала головой.

— Если не считать усталости и шока, ни один из них не пострадал так сильно, как ты.

Тарлах только кивнул. Ее ответ лишь подтвердил то, о чем он и так догадывался. Уна направилась к двери.

— Тебя очень хотел видеть твой лейтенант. Послать за ним?

— Да, конечно, иначе он решит, что я серьезно ранен. И поторопись с лошадью. Не хочу доставлять жителям дома лишние хлопоты.

Когда Бреннан вошел в комнату, командир был почти одет.

Он натянул рубашку, морщась от боли в плече.

— Наверно, ещё хотя бы денек, не следовало этого надевать.

Бреннан сочувственно рассмеялся.

— Радуйся, что вообще смог это сделать, друг. Как ты себя чувствуешь?

— Больно, — признался тот, — но в целом я здоров.

— Рогатый Лорд был с тобой, — серьезно произнес Бреннан.

Тарлах посмотрел на него.

— Как была ранена леди Уна? — Разве она тебе не рассказала? Ну, конечно. Лейтенант описал все, что произошло на верхнем карнизе.

— Прежде чем мы добрались до нее, веревка разрезала ей руки до кости, — закончил он. — Чудо, что не пострадали нервы и сухожилия и она не осталась калекой. А так у неё будут только шрамы.

Он покачал головой с невольным восхищением.

— Мало у кого из наших хватило бы мужества на такое.

Командир сел на кровать. Лицо его побледнело.

— Что я за человек? — прошептал он. — Держал её здесь всю ночь, тогда как она сама ранена.

Бреннан пожал плечами.

— Ты больше всех нуждался в её уходе, да она и сама захотела.

— Я не заметил, что она ранена.

— Ты был не в состоянии что-то замечать. Послышался стук, и, получив разрешение капитана, к ним присоединился Рорик.

— Леди Уна приказала оседлать твою лошадь и привести к дому.

Он критично разглядывал командира.

— Рад заметить, что ты выглядишь лучше, чем вчера вечером.

— Полагаю, что ещё есть возможности для дальнейшего улучшения, — сухо отрезал Тарлах.

Он набросил на плечи плащ.

— Пошли. Мы доставили достаточно забот хозяевам дома.

Тарлах на мгновение остановился в дверях, осматриваясь.

Море по-прежнему волновалось и выглядело разгневанным, но все остальные признаки бури исчезли. Ярко светило желтое солнце; несмотря на свежий ветер, воздух был поразительно чистый и теплый. Все краски словно усилились: многочисленные уцелевшие цветы, яркая голубизна неба, поразительный изумруд полей.

Поля казались в неплохом состоянии, сады и пастбища тоже, за исключением тех, которые были затоплены. Высокие стены надежно защитили небольшие участки земли. Жителям Морской крепости не придется голодать зимой.

Тарлаха сразу узнали из-за его перевязанной руки, и, как только офицеры фальконеров вышли, все взгляды устремились к ним.

Его собственные солдаты, застыв в приветствии, улыбались, но помня, что они не одни, воздерживались от возгласов.

Жители долины держались в стороне, но казалось, не могут оторвать от него своих глаз, и в этих взглядах было восхищение.

Если бы он действительно был лордом-чужаком и благодаря браку овладел бы долиной, ему не нужно было тревожиться об отношении населения к нему.

Он с досадой отогнал эту мысль и проклял себя за слабость: это желание никогда не осуществится.

Чтобы отвлечься, он быстро сел на лошадь, пустил её рысью и скоро подъехал к входу в Круглую башню.

Глава шестнадцатая

Тарлаха тут же познакомили со спасенными моряками, со всеми, кроме капитана, и он догадался, что сам капитан теперь у леди долины, в одной из её комнат. Судя по времени в столовой. Уна редко обедала в большом зале. Только по необходимости, когда какая-либо церемония требовала её присутствия там.

Его предположение тут же подтвердил Руфон, он пригласил Тарлаха присоединиться к леди и её гостю за столом. Фальконер сразу направился туда. Он в долгу перед человеком, чья сила помогла ему удержаться на разбитом корабле, и хотел выразить благодарность за это, как и сочувствие по поводу потерь.

Когда он вошел в комнату, салкар встал со своего места слева от Уны и заторопился ему навстречу.

Это был внушительный человек, с правильными чертами лица, прекрасно сложенный. Несмотря на свой большой рост, он производил впечатление очень подвижного человека. Его светлые волосы от постоянного пребывания на солнце и море стали платиновыми. На фоне его загорелой кожи они казались совсем белыми. Глаза голубые.