Книга Творцы миров - Юрий Никитин

– Хорошо, – выдохнул я, делая глоток и судовольствием рассматривая ее. Она так и не набросила маечку, ограничившисьтрусиками и ультракороткими шортами, да и то потому, что теперь надо подложитьв трусики необходимые прокладки. Молодые и уже созревшие груди разогрелись исмотрят на меня вызывающе раскрасневшимися оттопыренными кончиками. – Тыпросто прелесть…

– Скоро этот рай кончится, – вздохнула она. –Опять в подворотнях трахаться…

– Что случилось? – спросил я.

– В понедельник родители вернутся. Сейчас на дачечто-то копают, роют, сажают… Как я все это ненавижу! С детства отказываласьтуда ездить. Дачи – это наши виллы, правда? Но на виллах отдыхают, а у нас всев земле, как кроты роются. Приезжают после такого отдыха, спины не могутразогнуть.

– Ну, – пробормотал я, – такова традиция…

– Глупость это, а не традиция, – отрезала онаобиженно. – Нет, родители меня не понимают. Хоть у нас и благополучнаясемья. В смысле, уже три года живут. У меня есть мать и отец, хотя уже непомню, какой по счету. А все равно как будто пропасть между поколениями! Я ихценности не понимаю, они – мои…

– Ты еще учишься?

Она мотнула головой:

– Угу. Перешла в одиннадцатый. Лето заканчивается, черездве недели снова в школу… Так не хочется! Школа – эта такая скука.

Господи, мелькнула мысль, так она еще школьница. Я думал,ответит, на каком курсе… Несовершеннолетняя, как бы родители не вернулись сдачи раньше времени. Сгорю, как швед без масла да еще и под Полтавой.

Заодно уж настроив комп вообще, теперь будет загружатьсяшибче и работать быстрее, без лагов и подвисания, я чмокнул ее в щечку, теперьмы друзья, и отбыл, завтра тяжелый день. Да у меня они все такие, даже когдатрахался, все время помнил, что Кулиеву надо напомнить про новый инструментарийпо текстурированию, а за Ворпедом проследить, чтобы не забыл закончитьразработку лестницы классов и подклассов.

А, возвращаясь мыслью к Клариссе: это дурость насчетнепонимания между поколениями. Даже мне это видно, хотя я пока что не отношуськ поколению родителей. Я так, где-то посреди. И вижу, что про непониманиеговорят только сами тинейджеры. Ах-ах, родители их не понимают, взрослые их непонимают, вообще общество их не понимает!..

Хрень это все. Старшее поколение прекрасно, прекраснейшепонимает. Само было тинейджерами, кололось, курило травку и употребляло чегопокрепче, трахалось в подъездах и на крышах, проводило ночи на дискотеках,после чего заваливало экзамены… А вот тинейджеры еще не знают, что такое бытьвзрослым, когда от тебя требуется содержать семью, крепко стоять на ногах,обладать необходимым минимумом: хорошая квартира, хорошая машина и достойнаязарплата. Ладно, дачу можно сюда не включать, это отрыжка совковой эпохи, нодостойная зарплата обязательна, а ее не получить, если юность протрахаться вподъездах, курить травку и сбегать с лекций. Взрослые это знают, а тинейджерыеще нет. Вот и конфликт, когда отец, все испытав на своей шкуре, пытаетсяуберечь сына или дочь от тупиков, на что те отвечают бунтом: ах-ах, меня непонимают, ах, я не хочу меняться, принимайте меня таким, какой я есть! И слекций буду убегать, а уж какой из меня получится специалист и возьмут ли меняс такими знаниями на работу… это еще не скоро, думать не хочу.

На работу прибыл почти первым, только Кулиев и Скоффин ужетам, но можно даже не спрашивать рожи помятые, работали до поздней ночи,поспали пару часов и снова вкалывают, как озверелые. Наперебой началирассказывать, какую хитрую систему боя придумали, ни в одной байме нет, а этотак просто, программеры просмотрели, что три десятка движений меча можновложить вот в этот простенький алгоритмик, только посмотри, шеф, а копье икинжал займут еще меньше ресурсов, их уложим вот так и вот так…

Постепенно подошли Секира, Николай, Аллодис, в коридорепослышался бодрый голос Ворпеда. Сходу включились в дискуссию, у каждого идеи,какие движения добавить, чтобы схватки проходили динамичнее и непредсказуемее…

Я, все еще во власти встречи с Клариссой, даже запах еедухов стоит в ноздрях, заговорил медленно:

– Погоди-ка… Что ты все о схватках и осадах?.. Кромевсяких сражений есть еще одна составляющая нашего поведения…

– Какая? – спросил Скоффин задиристо. – Вонлайновых играх нет ничего интереснее и увлекательнее, чем осады и эвенты…

Он повернулся, посмотрел на меня расширенными глазами. Якивнул:

– Угадал. Вот именно это я и хочу вставить в игру,чтобы она выросла до масштаба баймы.

Он ахнул.

– Шеф! Я думал, вчера мы трепались просто так, дляхорошего настроения. Ну неужели ты это всерьез? Так опозоришь всех нас. Сделатьпорнуху…

– Порнуху? – переспросил я.

– Ну да…

– Почему именно порнуху? – переспросил я. – Апочему не обычные отношения…

Даже сдержанные Кулиев и Аллодис заулыбались, а Скоффин,ободренный их смешками, сказал горячо:

– Шеф, ты же сам знаешь, что, какие бы скромныеотношения ты ни попробовал ввести, сразу же все будут пытаться трахать все, чтодвижется! А то и такое, что даже не шевелиться.

Я развел руками.

– А разве в основе всех наших церемонных ухаживаний нележит этот базовый инстинкт? Не будем лицемерами. А то мы берем только одинэлемент нашего бытия: тягу к оружию и убийствам – и лицемерно обходим другой…Думаю, что если совместить их, то все игроки как раз остановятся на некомбалансе. Зато это сделает игру полнее…

Скоффин фыркнул.

– Еще как полнее! Все эти онанисты прибегут…

Кулиев сказал осторожно:

– А разве нам не это надо?

– Чтобы мастурбировали перед мониторами?

– Чтобы массовость была, – сказал Кулиевтерпеливо. – А что они будут делать перед дисплеями – их личное дело. Мы исейчас не знаем, что они делают. Возможно, вообще играют без галстуков.

Скоффин мотал головой, но заговорил Аллодис, очень медленнои непривычно степенно:

– С технической стороны это несложно. Уже немалосимуляторов подобного рода прошло, начиная с Sims, Sims-2, Sims-3, а такжемелких эротических квестов. Все движения проработаны умело, сторонников такихигр хоть в пруду топи. Так что добавить движений и возможностей нетрудно. Амашина потянет, это не нагрузка… Вот только…

Он мялся, смотрел на меня, я спросил нетерпеливо:

– Что?

– В таких симуляторах нет никаких ограничений. Всмысле, мужчины могут не только с женщинами, но и друг с другом. Как и женщины.

Они молчали и смотрели на меня, я молчал тоже, Николайсказал со смешком:

– Женщины – пусть, это даже красиво, а вот педерастоввсех под корень!