Книга Битва за Россию. Хроники геополитических сражений - Леонид Ивашов

Перед Сергеем Шойгу стоит задача выработать стратегию военной безопасности России, и он пока правильно действует: скрупулёзно систематизирует всё, что сохранилось от передовой военной науки, технической мысли, собирает научные кадры, в том числе молодые.

«СП»: – То есть, надо ли понимать так, что в перспективе нас ожидает переутверждение военной доктрины?

Л.И.: – Однозначно. Понимаете, опубликованная военная доктрина может изменяться с согласия Верховного Главнокомандующего, но есть её открытая часть, которая адресована широкой публике – некий информационно-пропагандистский документ, а есть закрытая, непубличная, приказы министра, распоряжения Верховного Главнокомандующего, которые о другом.

«СП»: – Леонид Григорьевич, вы затронули тему кадров. Не секрет, что в военной промышленности катастрофически низкий уровень зарплат, скверное социальное обеспечение, хорошие кадры туда не идут, а идут троечники, да и те стараются потом найти работу не по специальности. Как удержать молодого специалиста в отрасли военной науки? Как закрепить высококвалифицированного рабочего в военной промышленности? Прошлым летом рабочие концерна «Ижмаш» – стрелковое оружие, востребованное во всем мире, – осаждали Дом правительства, требуя повышения минимальной зарплаты с 4 тысяч рублей до 10 тысяч. А зарплата гендиректора там полтора миллиона рублей, замдиректора по кадрам – 700 тысяч. И это не такая уж уникальная в отрасли ситуация. Кто пойдет сегодня в оборонку? Что будет предпринимать новое руководство, чтобы люди оставались в военной отрасли, а не шли торговать на рынок?

Л.И.: – Вы знаете, я в 2012 году президенту сказал: вы прилагаете усилия для повышения обороноспособности, но правительство, вся либеральная тусовка делают всё возможное, чтобы эти ваши усилия дискредитировать. Ведь молодой талантливый инженер, конструктор, выпускник «Бауманки» или Военмеха приходит в конструкторское бюро на оборонное предприятие, а ему предлагают зарплату 6 тысяч рублей. Поэтому и средний возраст конструктора у нас 66 лет! Путин страшно удивился: мол, как, да не может быть такого! Что-то пометил у себя…

Сейчас и вице-премьер Рогозин, и новый министр обороны должны восстановить военную приёмку и восстановить хотя бы советский уровень социального обеспечения: молодой инженер, пришедший на гражданский завод, в СССР получал 180 рублей зарплаты, на оборонный – в среднем на 50 рублей больше. В то время 50 рублей – это деньги были… Так выстроить приоритеты, чтобы у каждого выпускника был стимул прийти на военный завод, поскольку там платят больше. В советское время была система поощрений, наград, работать в оборонке было престижно с точки зрения социального статуса. И только тогда из этого потока можно будет отбирать самых лучших. А если будет 6 тысяч, то выбирать будет не из кого. Нужен решительный разворот.

«СП»: – Кстати, конкретно по «Ижмашу» могу доложить – усилия коллектива не пропали даром. Вопрос был вынесен на правительственную комиссию по ВПК, приезжала комиссия и в Ижевск. Рогозин надавил на «Ростехнологии», и сейчас минимальную зарплату повысили на «Ижмаше» с 4 до 20 тысяч. Но это отдельный прецедент, не затрагивающий всю систему, просто, благодаря упорству рабочих, попавший в поле зрения правительства…

Л.И.: – Нужно волевое решение президента как Верховного Главнокомандующего весь военно-промышленный комплекс взять под личную ответственность, сделать подчинение напрямую.

«СП»: – Так она и так полностью в его ведении, это президентская прерогатива…

Л.И.: – Нужно военную промышленность вывести из подчинения субъектов Федерации, всевозможных ООО, которые надо подчинить оборонным задачам, и создать современную высокотехнологичную передовую армию. Дмитрию Олеговичу Рогозину и Сергею Кужугетовичу Шойгу нужно не «в общем» руководить промышленностью, а вычленить самые передовые научно-исследовательские центры, опытно-конструкторское бюро, опытные производства, провести инвентаризацию научного потенциала, ориентированного на день завтрашний, разрабатывающего новые виды оружия и технических систем, и руководить этим непосредственно, напрямую.

Сплошь и рядом у нас одна и та же картина – мне приходится всё чаще на таких предприятиях бывать, – как только вырывалось предприятие вперед, начинало производить высокотехнологичную продукцию, превосходящую западные образцы, его тут же распоряжением Медведева, тогдашнего президента, акционировали. Вот, скажем, Институт химии и технологии элементоорганических соединений (ГНЦ ГНИИХТЭОС – «СП») – прорывные технологии и для космической отрасли, и для других отраслей – акционировали, а дальше «Ростехнологии» ставят задачу: мол, вы должны быть рентабельными, должны приносить нам прибыль. А что значит прибыль применительно к предприятию, реализующему оборонные задачи?

Генеральный директор, естественно, возразил, его снимают, и тут же шустрые дяди приезжают, начинают территорию мерить… Это же почти центр Москвы – шоссе Энтузиастов, и вот уже зачищают территорию под супермаркет. Это не ошибка, это государственное преступление, которое можно к измене Родине приравнять! И вот такие перспективные научные центры, предприятия сначала акционируются, а потом богатые дяди с Запада предлагают свои услуги – вписывайтесь в наши программы, давайте нам ваши мозги, работайте на нас…

Эту практику нужно немедленно прекратить. Наоборот, передовые производства должны быть под госзащитой, должны получать приоритет, быть под повышенным вниманием. Вот сейчас Ейский станкостроительный завод тоже приватизируют – так, потихоньку, вся оборонка расползается по частным владельцам. А что – прекрасная территория. Почему не поставить бизнес-центр, отель или магазин? Думают исключительно о своих карманах, банкротят предприятия, растет число миллиардеров, а государству прямой ущерб.

«СП»: – Леонид Григорьевич, раз уж заговорили о золотом тельце, хотелось бы спросить: какова, на ваш взгляд, перспектива коррупционных расследований в отношении минобороновских чиновников из команды бывшего министра обороны? Очень много говорится о коррупционере Сердюкове, однако, смотрите: он практически по всем сюжетам проходит в качестве свидетеля. Инкриминируют ему всего лишь «халатность», да и то по одному незначительному эпизоду. Кроме того, и он сам, и его дама сердца, и зять наверняка будут пытаться воспользоваться объявленной амнистией, и есть ощущение, что шанс у них неплохой. Как вы полагаете, ограничится ли следствие этими эпизодами, или расследование по «Оборонсервису» будет продолжаться? Есть ли у фигурантов возможность уйти от ответственности?

Л.И.: – Я прогнозирую, что они попадут под амнистию, будут оправданы, а потом начнут ещё и судиться с государством за возмещение морального и материального ущерба. Я уверен, что проблема не просто в некомпетентности или корыстолюбии Сердюкова и его дамочек, а в том, что ему кто-то поручил тихой сапой уничтожить армию.

«СП»: – То есть, Вы полагаете, его действия были умышленными?

Л.И.: – Абсолютно. Здесь сочетание и некомпетентности, и преднамеренности, ангажированности. Под этот заказ он притащил команду людей, большинство из которых и мимо воинской части-то не проезжали никогда. Позови дилетанта, примани его золотой монеткой – эффект будет разрушительным. Война с Гитлером не смогла уничтожить армию, а реформы Сердюкова смогли. Почему я убежден, что всё неспроста, что его вели, поощряли, поддерживали? Смотрите, более 120 представлений на Сердюкова во все инстанции сделал главный военный прокурор Фридинский. Кто об этом знает? Каковы были последствия? Никаких. Никто не реагирует, никто не замечает. Была отлаженная система прикрытия сердюковского разбоя.