Книга Безмолвная - Райчел Мид

«Спасибо, не надо».

Лицо женщины моментально меняется. Она отшатывается и перестает улыбаться. Она отворачивается от нас, пытаясь зазвать кого-то другого – кого угодно. Когда она снова смотрит в нашу сторону и видит, что мы по-прежнему здесь, она машет руками, прогоняя нас: этот жест понятен любому. Мы отступаем и находим себе новое место – в стороне от всех – в тени большого здания, которое объявляет о продаже лекарств и трав.

«Что это было?» – спрашивает Ли Вэй.

«Она нас не поняла, – отвечаю я. – Она немного напомнила мне Хранителя Дороги: оба опознают язык знаков, но им от него неуютно».

В этот момент из здания выходит какой-то мужчина и замечает, как я заканчиваю предложение. Он отшатывается и резко поворачивается, обходя нас по широкой дуге. Я смотрю на Ли Вэя, проверяя, заметил ли он это. Заметил, и его лицо помрачнело.

«Мне не нравится этот город и эти люди, – говорит он. – Здесь что-то не так. Они знают про нас или, по крайней мере, про таких, как мы. И это их пугает».

«С чего им нас бояться?» – спрашиваю я.

«По-моему, дело не столько в нас…»

Он роняет руки: рядом с нами возникает фигура, закутанная в плащ. Судя по рукам и росту этой фигуры, я догадываюсь, что это – женщина. Под капюшоном лицо разглядеть трудно, и к тому же она смотрит в сторону, чтоб не быть узнанной. Кажется, она заметила, что мы говорим знаками, и я ожидаю, что она поведет себя так же, как остальные. Вместо этого она манит нас за собой и указывает на узкий проход между зданиями.

«Кажется, она хочет, чтобы мы пошли за ней», – говорю я Ли Вэю.

Еще один прохожий замечает наши знаки и вздрагивает с таким же встревоженным видом, как и продавщица фруктов. Таинственная женщина нетерпеливо топает ногой и снова знаками приглашает нас идти с ней. Видя, что мы не трогаемся с места, она обводит рукой других горожан и очень медленно начинает складывать пальцы в знаках. Она разговаривает, вот только пользуется не тем языком, который знаю я. Некоторые слова и движения мне незнакомы совсем, но какие-то я улавливаю – особенно когда она снова указывает на горожан и говорит: «Опасно». Она снова показывает, что нам надо идти за ней, и мне удается разобрать:

«Я… вам… безопасно».

Мы с Ли Вэем переглядываемся.

«Мы про нее ничего не знаем», – говорит он.

«Мы тут ничего ни про кого не знаем, – возражаю я. – Но она первая, кто знает наш язык. Вроде как».

Женщина в плаще вдруг резко взмахивает рукой. Я смотрю туда, куда она указывает, – два стражника решительно идут от ворот через толпу, явно кого-то выискивая. Лица злые. Они отпихивают людей и пристально смотрят по сторонам. Я холодею. Нет уверенности, что они ищут именно нас, но рисковать мы не можем – беремся с Ли Вэем за руки и идем за этой незнакомкой, в неизвестность.

Глава 10

Наша проводница заставляет нас развернуться и нырнуть в проход между домами. Мы движемся по такому запутанному пути, что вскоре я уже не могу сообразить, где рынок. Мы оставляем его далеко позади, как и множество густо населенных районов, меня это тревожит. Она обещала, что спасет нас от опасности, но вдруг мы просто идем в ловушку?

Наконец мы оказываемся, похоже, на противоположной стороне города. Я вижу вдали высоченную деревянную стену, но конечная цель – не она. Вместо этого незнакомка приводит нас к приземистому двухэтажному зданию, почти не украшенному. Надпись на фасаде гласит: «Постоялый двор „Красный Мирт“». Быстрым жестом нас направляют к боковой стене здания и какой-то безликой двери.

Оглядевшись и убедившись, что мы одни, наша проводница скидывает свой капюшон, и я с изумлением вижу, что она примерно нашего возраста, исключительной красоты. Незнакомка открывает дверь и собирается переступить через порог, но задерживается, заметив, что мы за ней не следуем.

«Все нормально, – говорит она. – Вас тут никто не обидит».

«Кто ты?» – спрашиваю я.

«И что это за дом?» – добавляет Ли Вэй.

«Меня зовут Сю Мэй, – отвечает девушка. – Я на этом постоялом дворе работаю. Я его… – Слово, которое она изображает следующим знаком, нам незнакомо. Когда она видит наше недоумение, у нее на лице отражается любопытство. – Кажется, ваш язык другой. Заходите, мы найдем чем писать. Не говорите знаками, пока не окажемся в безопасности».

Мы с Ли Вэем встревоженно переглядываемся. Я решительно не знаю, можно ли нам доверять кому-то в этом странном месте, но Сю Мэй, по крайней мере, от нас не шарахается, в отличие от продавцов на рынке. Ее лицо кажется мне открытым и обезоруживающим, а ее умение пользоваться нашим языком (или, по крайней мере, похожим на него) служит хоть каким-то упорядочивающим моментом в совершенно безумной ситуации. Чуть поколебавшись, мы идем за ней.

Заходим на кухню. Такой кухни я в жизни не видела. Пар клубами поднимается над кастрюлями, стоящими на горячей плите, делая все помещение жарким и душным. На меня наваливаются совершенно незнакомые запахи – видимо, продуктов, которые мне раньше не встречались. Это совсем не похоже на нашу кухню в поселке, где немногочисленные ингредиенты приходится расходовать очень экономно. Здесь деловито снуют две девушки и мальчишка, обрабатывая всевозможные овощи и мясо, посыпая их какими-то невиданными порошками. Рот у меня наполняется слюной, а на потрясенном лице Ли Вэя написан откровенный голод.

И, конечно, тут присутствуют звуки. Так много звуков, и для большинства у меня нет названий. Кастрюли и котелки небрежно швыряют, блюда бесцеремонно плюхают. Продукты, брошенные на горячие сковороды с маслом, создают шум, от которого у меня глаза на лоб лезут. Фэн Цзе такого не описывала. Ко всему этому примешиваются звуки человеческого разговора: занимаясь своими делами, все работники болтают. Один из них замечает нас и, вежливо кивнув, говорит что-то, обращаясь к Сю Мэй. Она улыбается и отвечает, это изумляет меня – она может слышать и свободно владеет звуковой и знаковой речью!

У меня нет времени это осмысливать; она выводит нас из кухни в гораздо большее помещение. Оно заполнено столами: некоторые стоят в центре, другие расставлены в углах и спрятаны за полупрозрачными занавесками. Стены украшены гобеленами и свитками, а также красиво расставленными керамическими изделиями. За столами сидят в основном мужчины в одежде самых разных цветов и фасонов. Некоторые одеты так же скромно, как мы с Ли Вэем. Другие могут соперничать с тем торговцем шелком, за которым мы вошли в город. Если не считать немолодой женщины, сидящей в большой группе за одним из столов в центре, единственная присутствующая в зале женщина, помимо меня и Сю Мэй, вроде как здесь работает. Она одета в шелк и стоит спиной к нам, расставляя еду и напитки.

Я читала про постоялые дворы в архиве, но мы с Ли Вэем сами никогда не бывали в таком месте. Где бы мы это сделали? Кто приезжает к нам в поселок? Сю Мэй указывает на один из занавешенных столов. Мы проходим мимо полуседого мужчины; он стоит у двери, скрестив руки на груди. Его лицо в шрамах, вся фигура выражает силу и решительность. Он наблюдает за Сю Мэй, но к нам не идет.