Книга Формула идеального мужчины - Джессика Харт

– Что ты скрываешь? – настаивала она.

Она, похоже, не понимала, что некоторые вещи не расскажешь матери.

Макс не мог рассказать ей о том, как у него каждый раз перехватывает дыхание, когда он смотрит на Аллегру. Не мог поделиться с ней воспоминаниями, которые навязчиво вертелись у него в голове, воспоминаниями о жаркой сладкой темноте, о наслаждении, которое он пережил. Не мог признаться, что Аллегра завладела всем его сознанием.

– У Аллегры все в порядке, – твердил он.

Казалось, у Аллегры действительно все хорошо.

Во всяком случае, гораздо лучше, чем у него. Она выглядела такой хрупкой, нежной, когда сидела на диване в своих забавных пижамных штанах. Максу хотелось запустить руки под выцветший материал, стянуть мешковатый кардиган с ее плеч и, уложив на диван, накрыть своим телом, но в момент, когда он поддался искушению и погладил ее ноги, Аллегра отстранилась.

«Прошлая ночь вне реальности, – сказала она. – Давай сделаем вид, будто ничего не произошло».

Макс не пытался заставить ее изменить мнение. Аллегра ясно дала понять, что не хочет, чтобы он прикасался к ней снова, и Макс не собирался ее принуждать. Возможно, она старалась убедить их обоих, что действует только в его интересах, но Макс не дурак. Она просто не верила, что будет счастлива с ним.

И она права. Все к лучшему. Он не мог представить себе Аллегру в Шофраре. Она хотела остаться в Лондоне, в полном сплетен гламурном мире Glitz. Что он мог предложить взамен? Блочный дом на территории компаунда[3]в пустыне. Подумаешь!

Поэтому Макс изо всех сил старался вести себя независимо. Он не собирался бегать за ней по пятам, как щенок. В конце концов, он мужчина и у него есть гордость. Он встретился с Эммой и задумался над словами Аллегры, что Эмма именно та женщина, которая ему нужна. Остались смутные воспоминания, но Макс вроде был готов попробовать, а Эмма намекала на то, что не против снова сойтись с ним. Макс сказал Аллегре, что они с Эммой «поболтали», и Аллегра обрадовалась, кисло отметил он.

По крайней мере, хоть кого-то сделал счастливым.

Настроение не улучшилось, когда он дошел до галереи и обнаружил там Аллегру с Дарси и вкрадчивым мужчиной, которого Аллегра представила как Уильяма.

Максу он сразу не понравился. Худой, красивый, с небрежно ниспадающими волосами, очки в черепаховой оправе: Макс про себя решил, что они ненастоящие и Уильям носит их, чтобы выглядеть представительнее. И боже, этот парень умел говорить! Дарси ловила каждое его слово, когда Уильям назидательствовал. Казалось, он имел свое мнение по каждому вопросу. Максу он понравился бы гораздо больше, если бы, посмотрев на представленную на выставке «кучу дерьма», Уильям признался, что не имеет ни малейшего понятия, что это значит.

Все поверхности в галерее были окрашены в белый цвет, что дезориентировало в пространстве. Макс был рад, что не страдает морской болезнью, иначе ему бы отчаянно не хватало горизонта. Но никто, казалось, не обращал внимания на этот странный декор. Галерея была забита светскими львами и львицами, с бокалами шампанского в руках. Все они старались перекричать друг друга, претендуя на самый претенциозный комментарий вечера. Жесткая конкуренция.

Сам Макс был глубоко впечатлен так называемым экспонируемым «искусством». Насколько он понял, «художник» собрал все барахло, какое смог найти, сложил в кучи и назвал это инсталляциями. По мнению Макса, красивый мост заключает в себе больше искусства, чем эта бессмыслица.

Уильям не соглашался. Он назначил себя гидом и настаивал на комментариях к каждому экспонату. Фразы «скрытый сексуальный подтекст», «эстетическое столкновение» и «антропоморфные интерпретации» слетали с его губ и завораживали Дарси. Аллегра казалась рассеянной, и Макс сгорал от любопытства, ревнует ли она Уильяма к модели.

В тот вечер на Аллегре была легкая юбка, массивные сапоги и короткий твидовый жакет. Максу хотелось думать, что она выглядит небрежно, но каким-то образом она умудрялась идеально вписываться в обстановку, в отличие от него самого – какую бы рубашку он ни надел. Несмотря на энергичность и веселость Аллегры, в ее взгляде была напряженность, и улыбка казалась не такой яркой, как обычно.

– Ты в порядке? – спросил он ее, когда Уильям повел Дарси к следующему экспонату.

– Да. А что?

– Не знаю. Выглядишь немного уставшей…

Отлично. Все знают, что «выглядеть уставшей» означает хуже некуда. От болтовни, отскакивающей от белых стен, у Аллегры разболелась голова. Она и чувствовала себя хуже некуда.

Обычно она любила такие сплетни, любовные связи, модные тусовки, но переполненная галерея вызывала клаустрофобию, несмотря на попытки дизайнера сделать помещение светлым и просторным. Аллегра протискивалась сквозь толпу, бормоча «Извините… простите…» каким-то приближенным к королевской семье, писателю-лауреату и знаменитому шеф-повару. Раньше Аллегра была бы в восторге, но сегодня ей в глаза бросался только Макс, и он смотрелся здесь решительно неуместно.

Каким образом Дики сумел убедить его надеть эту рубашку?

Аллегра утомилась за день, слушая стоны Дики, как он будет скучать по Максу. Макс научил его заказывать пинту в пабе; Макс открыл для него карри навынос; Макс обещал взять его на матч по регби. Казалось, он чувствует личную ответственность за повышение Макса.

«Макс занимался со мной любовью! – хотелось кричать Аллегре. – Я буду скучать по нему гораздо больше, чем ты!»

Конечно, она этого не сделала. Дики – это все-таки Дики, а ее карьера – все, что в настоящий момент у нее осталось.

– Ты должна была сказать non[4], – ворчал Дики со своим неестественным акцентом. – Non, статья не закончена, ты пока не можешь уехать.

Она пыталась убедить его, что у нее для статьи достаточно материала, но Дики рассчитывал, что оденет Макса для костюмированного бала.

– Он выглядел бы magnifique[5], – печально сказал Дики.

Аллегра втайне думала, что вряд ли. Макс никогда не будет красивым. Никогда не станет великолепным. Он строгий, сдержанный и обычный, и она хотела его больше всего в своей жизни.

А с каким удовольствием она бы танцевала с ним вальс на балу!

Последние несколько дней были невыносимы. Как утомительно притворяться, что все в порядке, постоянно напоминая себе, что она все сделала правильно, отказавшись провести с Максом эту последнюю неделю. Аллегра сказала, что хочет, чтобы он был счастлив, и она действительно этого хотела. Просто не догадывалась, как ей будет больно, когда Макс последует ее совету и напишет Эмме. Макс всегда отличался скрытностью, и Аллегра решила, что это не ее дело. Но она знала, что Макс встретился с Эммой и они «поболтали». Будь она Эммой, горы бы свернула, чтобы заполучить Макса обратно! Будь она Эммой, никогда бы и не бросила его.