Книга Семь чудес и проклятие царя богов - Питер Леранжис

Камень на вершине горы Оникс.

Нет. Совсем не то.

Дверь в Висячих садах Вавилона.

Тоже нет.

Письмо от Чарльза Ньютона о том, что он нашел Галикарнасский мавзолей.

Хм…

Погодите.

Я перечитал заглавие, выполненное шрифтом большего размера. In hexad de heptimus veritas.

У письма Чарльза Ньютона тоже было название. И оно послужило ключом к разгадыванию тайного послания. Там, где обычно пишут дату, была надпись: «7-я, до конца». Подсказка отсчитать каждую седьмую букву.

Мой взгляд остановился на слове «heptimus». Оно напомнило мне гептакиклос.

«Гепта» означало семь, «киклос» – круг.

Я вытер со лба пот. Мда… Сколько же мы пережили из того, что было напрямую связано с числом семь. Все и всегда в конце концов упиралось в семерку.

Я выписал каждую седьмую букву стиха.

Т Э Д Ь Т И К П

Е С А Е Я Е Л Й Н Н

Л С Б Т Т А Е

Какой-то бессвязный набор букв. Отлично. Касс бы тут разошелся. Может, и Эли тоже. Марко, насколько я мог судить, скорее съел бы их на обед. Я? В подобном я был точно таким же асом, как в балетных танцах. Ноль из десяти по шкале неудачества Джека Маккинли.

Но из головы не уходили слова брата Димитриоса: «Если ты не справишься, один из твоих друзей умрет».

Угроза убийства может послужить первоклассным вдохновителем.

Ладно, «Ь» может идти после «Т», если это глагол. Из выписанных букв можно сложить «пить»… «лить»… «плакать»… Я торопливо заскрипел ручкой:

Пить лить плакать бить ад

Я кит тик так как санки

Лайки тапки сел тела дела

Балка яд тесак сесть наел

Бить бей лей кий настил

Лак тень лень пенька пенек

Белка беленький деньки денек

– А-а-аргх! – взвыл я.

Все не то. В расстройстве я швырнул на стол ручку.

7:58:34.

Целых восемь минут коту под хвост!

Так. Спокойно.

Нельзя было останавливаться. Нужно было понять, какой смысл был заложен в заголовке. In hexad de heptimus veritas. У меня дрожали пальцы, когда я запустил на планшете браузер. В строке поиска я набрал «in hexad de heptimus veritas», но поисковик не вывел ни одного результата. Тогда я начал вбивать одно слово за другим.

Hexad – группа из шести.

Heptimus – седьмой.

Veritas – правда.

Странно. Первые два слова были греческие, а последние – латынь. Ну и мешанина. Ясно одно – атлантийским тут и не пахло. Как и чем-то древним. Скорее всего, брат Димитриос со своими приятелями сами это придумали.

– Сосредоточься на том, что есть, Джек, – пробормотал я себе под нос. – Так… В группе из шести седьмые правда…

7:14:32…

Я отвел взгляд от таймера и тут же вновь посмотрел на него.

7:14:29…

7:14:28…

Семь-один-четыре-два-восемь.

На секунду часы показали число, имевшее для меня особое значение, – магическую последовательность для отношения к семи, 714285!

Я ненавидел десятичные дроби. Но эту последовательность знал назубок.

При делении любого однозначного числа на семь всегда получится один и тот же порядок цифр. Точнее, начинаться последовательность может с любой цифры, но порядок будет всегда неизменен.

К примеру, 0,142857 для одной седьмой.

Или 0,285714 для двух седьмых.

Или 0,428571 для трех седьмых.

Или 0,714285 для пяти седьмых, как было на часах.

Одни и те же цифры в одном и том же порядке, снова и снова.

Группа из шести цифр.

Hexad!

Кажется, что-то начинает вырисовываться.

In hexad de heptimus veritas.

Так.

Это означает… Правда в группе из шести от деления на семь.

Но какая именно из групп?

Я решил начать с одной седьмой: 0,142857. Может, если я выпишу соответствующие буквы, они сложатся во что-то осмысленное? Первая буква, четвертая, вторая, восьмая… и так из каждой строчки…

Нет. В одной строчке всего три буквы.

Так. Погодите.

Был другой вариант.

Я выписал в столбик заветную последовательность, по цифре на каждую строчку. Затем обвел кружком соответствующие буквы – первую букву для цифры «1», четвертую для цифры «4»…

In hexad de heptimus veritas.

1 Кто ищет, найдет это там, где

4 Юность сменяет морщинистый

2 Лик.

8 Где зло пламенеет,

5 Глупостью питаясь

7 И все накаляясь.

1 Рожденный Атлантидой,

4 Лишит он жизни вновь.

2 Сколь долго средь орбит,

8 Живет проклятье, сейчас

5 И навсегда.

Проклятье

Ниже я выписал полученные буквы:

КСИЛОКРИКОС

– Что за фигня? – Я торопливо вбил это слово в строку поиска. От первой же ссылки у меня перехватило дыхание. Я открыл страничку и уставился на экран. Наконец я сообразил нажать на кнопку перевода и прочитал:

От слов xylos (дерево) krikos (круг, кольцо), редкий мифологический образ. Фигура, вырастающая из колец на пне.

Я победно вскинул руку и подскочил на кресле.

– Йе-ху! Получилось! Брат Димитриос, я знаю, вы все видите! Ответ – ксилокрикос!

На экране появилось лицо Димитриоса. Я вздрогнул. Я не предполагал, что он может вот так контролировать работу планшета.

– О, браво, Джек, – сказал он.

– Спасибо, – торопливо ответил я. – Так вы оставите их в покое, да? Касса и Эли – с ними все будет в порядке?

– Пока, – отозвался Димитриос. – Твои друзья, уверен, будут безмерно рады узнать, что ты сдал первую часть. Давай же сообщим им об этом.

Картинка сменилась. Теперь я смотрел в комнату Касса и Эли.

Только там было пусто.

– Ну надо же, какая незадача… ай-яй-яй, – послышался голос Димитриоса.

– Куда вы их увели? – Я почти кричал. – Если вы их хоть пальцем…

– Они в порядке. Я человек слова, – не дал мне договорить Димитриос. – Десять минут назад они получили записку от некоего субъекта по имени Фидл.