Книга Тюрки или монголы? Эпоха Чингисхана - Анатолий Оловинцов

На вопрос, как они веруют в Бога. Они ответили: «Мы веруем только в единого Бога». И я спросил: «Веруете ли вы, что Он дух или нечто телесное?» Они сказали: «Мы веруем, что Он дух». Тогда я спросил: «Веруете ли вы, что Они никогда не принимал человеческой природы?» Они ответили: «Никогда» [там же, с. 161].

А вот как описал Рубрук часовню в Каракоруме, которую он принял за христианский храм: «Увидел дом, над которым был крестика. Тогда, сильно обрадовавшись и предполагая, что там находится что-то христианское, я вошел с уверенностью и нашел алтарь, убранный поистине красиво. Именно на золотой материи были вышиты или настланы изображение Спасителя, святой Девы, Иона Крестителя и двух ангелов, причем очертания тела и одежд были расшиты жемчугом. Здесь же находился большой серебряный крест с драгоценными камнями по углам и в середине и много других церковных украшений, а также перед алтарем горела лампада с маслом, имевшая восемь светилен» [100, с. 171].

Вот эти описания первых европейских путешественников, якобы увидевших христианские храмы, породили у европейцев предположения, что на территории Монголии существовали христиане-несторианцы. Основанием для этого послужило сходство тенгрианских крестообразных знаков с символами христианства. Однако это далеко не так. На всей территории Евразийской Степи кочевники почитали тенгрианство еще за тысячу лет до образования христианской религии.

В христианском мире тюркский Тенгри остался непонятым и непризнанным.

Говоря о тенгрианстве, нельзя не отметить об огромном вкладе по изучению этой древней религии, который сделал заслуженный деятель науки Республики Дагестан Мурад Гаджиевич Магомедов. Например, при раскопках степного города Беленджера им были найдены древние равносторонние кресты, символы Тенгри и другие архифакты. О его заслугах в области изучения хазар и тенгрианства восторженно отзывается венгерский ученый-историк Актал Барта и советский профессор С.А Плетнева.

Приведем основные церковные каноны Тенгрианства от неутомимого исследователя и пропагандиста тюркологии Мурата Аджи:

«Бог может быть добрым и строгим, спасающим и карающим. Он все видит, а дальше судьба человека зависит только от самого человека, каковы его мысли и поступки – таким и будет к нему Бог.

И в этом глубокая мудрость тенгрианской религии, не унижающей, а возвышающей человека, готовящей его к поступку, к подвигу. Любой из нас сам, своим поведением делает себя счастливым или несчастным. Наше горе и радость исходит от нас самих… Ведь Бога не обманешь. Он Высший Судья и дает по заслугам…

Природные, сверхчеловеческие силы тюрки приписывали только желанию Тенгри. Поэтому Всевышним называли Его. Если Он захочет, то человек гору сдвинет. Даже чувства и страсти человеку даются волей всесильного Тенгри – Владыки мира. Воистину все от Него: «Добро и зло, бедность и богатство даются только Богом». Эти слова, как клятву, тюрки высекали на скалах древними рунами – все, от мала до велика, помнили эту первую заповедь жизни.

«Ата чин аш Ижеси…», то есть «Отец, Бог пищи и духовный…» – этими словами начиналась древнетюркская молитва во имя Всевышнего Тенгри.

А не угадываются ли эти священные для древнего тюрка звуки в русской молитве «Отче наш, Иже еси…?»

Интересный вопрос, не правда ли? Он, наверное, мог бы заинтересовать теологов, и они, имея доступ к староцерковной литературе, восстановили бы полный текст молитвы. Только на тюркском языке она читалась в старину на Руси» [83, с. 228, 229].

Да, молитва «Отче наш…» известна на армяно-кипчакском языке и опубликована исследователем А.Н. Гарковец в книге «Кипчакские языки: куманский и армяно-кыпчакский», изд-во «Наука» АН КазССР, Алматы, 1987 г.

Рукопись молитвы хранится в Национальной библиотеке в Париже (есть фото в Интернете).

Кроме того, еще один интересный факт. В книге амстердамского бургомистра, географа и этнографа Николаса Витсена (1641–1717) «Север и восток Татарии», изданной в Амстердаме в 1692 г., приведен список 35 якутских слов с переводом на голландский, а также перевод якутского текста молитвы «Отче наш» на голландский язык. Н.К. Витсен в 1669 г. около четырех месяцев находился в Москве в свите голландского посланника Я. Бореля, где собрал богатую коллекцию разнообразного материала о Сибири.

Отсюда возникает вопрос: каким образом молитва «Отче наш» попала к якутам? От русских миссионеров или от монголов Чингисхана? (по материалам из Интернета (источник – форум евразийского исторического сервера).

«На вопрос, почему Монгольская империя не стала христианской империей (а также мусульманской, буддийской), следует дать такой ответ: это была империя Великого Неба. Монголы сражались и победили киданей, исповедующих буддизм, кереитов и найманов, приверженцев несторианства, мусульман и христиан всех толков и направлений. Был ли у них стимул обратиться в религию одного из покоренных ими народов, если Вечное Небо повелевало им править всей землей?» [140, с. 120]. Железная логика, лучше не скажешь.

И опять же обратимся к исследователю Мураду Аджи. Он первый, кто неопровержимо доказал, что каноны тенгрианства плавно, в течение IV–VI веков перешли в христианство.

«Да, многое забылось с той далекой поры, именуемой средневековьем. Но остались следы. Иконы, иконостасы, храмы с их неповторимой архитектурой, лампады, ладан, парчовые одежды священников, молитвы с земными поклонами и многие другие чисто внешние атрибуты тенгрианства. Они – самые надежные доказательства принятия новым христианством тюркского – тенгрианского канона.

Минули с тех пор века, обрядовая сторона службы, конечно, в чем-то видоизменилась: в Византийской, или Восточной церкви она сохранилась строже, в Римской, или Западной – менее полно. Но следы былого остались, они как генетический код, как узоры на теле человека, от них не освободиться» [83, с. 216–217].

Элементы взаимствования христианством тенгрианских символов наглядно видно на примере как византийский император Константин в 312 году переделал символ Тенгри в «Константинов крест».

«С помощью гуннов Константин стал единоличным правителем византийской части Римской империи. Мировое значение этой победы заключается в том, что Константин после этой победы в 312 г. признал и провозгласил в Европе религию гуннов – тенгрианство, которое на Никейском Соборе переименовал в Христианство, а последователей тенгрианства начал преследовать и уничтожать.

На равностороннем «кресте» Тенгри Константин выполнил следующие новшества: в центре креста расположена крупная христограмма «ХР», над ней лавровый венок. А по сторонам хритограммы – крупные латинские буквы «DN» и «CS», внизу буквы «Vi», которые расшифровываются соответственно как «DOMINUS NOSTER KONSTANTINUS VICTOR или «НАШ ГОСУДАРЬ КОНСТАНТИН ПОБЕДИТЕЛЬ».

Хризма или хрисмон (хи-ро) – это монограмма Христа, которая состоит из двух начальных буквы имени Христа «Х» (хи) и «Р» (ро) скрещенных между собой.

Итак, перед нами изображен так называемый «победный» крест византийского императора Константина или «Констатинов крест» (см. иллюстрации) [112, с. 172–173].