Книга Светлая и Темный - Ольга Гусейнова

Таким образом, утомленные и возбужденные донельзя, заснули мы с трудом, как и встали утром, уже по привычке, с первыми петухами.

Глава 10

— Сафи, простынешь. Платье теплое, но ты еще слаба после болезни… — мягко попеняла Ноэль, накрывая мои плечи плащом, подбитым мехом наподобие кроличьего.

Я обернулась к подруге и благодарно улыбнулась, объяснив, почему захотела постоять у открытого окна:

— Сегодня особое событие: замуж выхожу. Обычно в этот праздничный день девушкам полагается испытывать волнение, восторг, а у меня — смятение и неуверенность в будущем. И все! Хоть красивым восходом полюбуюсь!

— В прошлый раз ты испытывала страх и ненависть, а сейчас — всего-то неуверенность, — с печальной улыбкой заметила Ноэль, присоединяясь ко мне.

Я не могла не оценить поддержку и хихикнула:

— Да уж, жизнь налаживается! — В очередной раз осмотрела свое красное традиционное платье и мрачно констатировала: — Наверное, ни одна драка Приграничья не наряжалась в свадебное платье чаще, чем Сафира Дернейская. Глядишь, так дело пойдет — заношу до дыр…

Девушка не выдержала и прыснула от смеха.

— И не надейся, дорогая! Ты в последний раз надела его. Я непременно постараюсь дожить до глубокой старости, — раздался за спиной не менее мрачный, чем мой, голос Керо.

Сразу стушевавшись под потемневшим взглядом внезапно явившегося «жениха», через несколько секунд я опомнилась: с чего бы, ничего «такого» не сказала… и даже не имела в виду. А подслушивать не приветствуется в любом обществе.

— Как вам будет угодно, милорд! — позволила себе чуточку язвительный тон, потом, увидев входящего следом за Сэбианом Ройвана, вежливо поклонилась и добавила: — Чудное утро, милорды!

— Леди Сафира, вы невероятно прекрасны сегодня. Впрочем, как всегда… и несмотря ни на что, — похвалил меня последний с таким же поклоном, затем посмотрел на Ноэль, склонившуюся в реверансе, и, мягко улыбнувшись, обратился к ней: — А вы, госпожа Лояну, сегодня словно бутон арисы — нежная и восхитительная.

Выслушав Данкеро, драка покраснела, я, наверное, тоже, потому что почувствовала, как тепло прилило к щекам, к сожалению, продемонстрировав драканам нашу полнейшую наивность и неискушенность по части комплиментов.

Мужчины задумчиво уставились на нас.

— Мы идем? — нервно поторопила я, чтобы избавиться от неловкости.

— Занятно, миледи! — усмехнулся Керо, скривив уголок рта. — В первый раз вы не спешили стать моей женой.

Вспомнив, что надо было поблагодарить за комплимент, как положено настоящей леди, чему, в конце концов, Ирина в той жизни учила, а не молча краснеть, с досады я чуть слышно буркнула:

— Остается опять порадоваться за вас, милорд!

Данкеро не сдержал смешка, но промолчал. А Сэбиан, взяв меня за руку, повел к двери.

По настоянию гранта обряд проводили во дворе. Несложно догадаться почему: снова расходовать половину своего магического резерва, а может, и больше, из-за того, что на сей раз бракосочетание происходило в светлой обители, — темный не захотел.

Сначала нас обвенчала абаниса Эйра. И если я, несмотря на обстоятельства, испытывала душевный подъем и внутреннее благоговение во время святого таинства, то дракану пришлось тяжко. Ощутив, как дрожит мужская рука в моей по окончании священнодействия, я почувствовала жалость к мужу и неожиданно — уважение и благодарность. Ведь он знал, каково ему будет, но пошел на это ради меня.

Твердо решив ответить тем же, я уверенно смотрела Сэбиану в глаза, когда он начал проводить второй обряд согласно традициям темных. Даже когда полоснул по моей ладони ритуальным кинжалом, поморщилась, но не пыталась убрать дрогнувшую руку и слезы вытерла рукавом другой.

Но стоило нашей крови смешаться, а Керо — запеть, со мной начало твориться что-то непонятное. Однозначно — не то, что происходило с Сафирой. От места соприкосновения наших окровавленных ладоней растекалась волна холода, пробирая меня до костей. Я застонала и зажмурилась, захотелось обнять себя и сжаться в комочек. Попыталась выдернуть свою руку из когтистой ручищи, но маг держал крепко.

Неожиданно холодный поток словно загустел, превратившись в нечто живое, темное и жутковатое по ощущению и восприятию. Это что-то зашевелилось у меня под кожей, устраиваясь, обживаясь. И, кажется, делясь целым сонмом едва различимых эмоций…

В ужасе открыв глаза, хотела заорать, но в этот момент посмотрела на Сэбиана, и крик застрял в горле. Мужчина посерел, на щеках выступил лихорадочный румянец, что обычно бывает, когда во время болезни температура поднимается или обгораешь на солнце. В сумеречных глазах мага появилось смятение и удивление: он явно не ожидал того, что происходило с нами сейчас. И одновременно продолжал хрипло монотонно петь. Пришлось мне, сжав зубы, терпеть боль и страх, держась за его ладонь, как утопающий за спасательный круг.

Брачный браслет снова обжег кожу в том месте, где намертво врос, послав волну озноба по всему телу. Затем я почувствовала на запястье холод, облегчивший страдания, и все — больше никаких неприятных ощущений. Если бы не эмоциональный откат!..

Керо замолчал, по-прежнему удивленно глядя на меня. А я не выдержала и, вырвав наконец свою ладонь, чуть не плача, пожаловалась:

— Ты не предупредил, что во второй раз будет настолько больно и жутко!

Сэбиан резко шагнул ко мне, сграбастал и прижал лапищей мою голову к своей груди. Однозначно, с намерением заткнуть рот. А я — что? Все поймала на лету. Обиженно зыркнула на него и замолчала, подчиняясь безмолвному приказу не ляпнуть лишнего при посторонних.

Как ни странно, в объятиях иномирца, более того — темного мага, ставшего моим мужем, я ощутила спокойствие, которого так не хватало мне в последнее время. Доверчиво положила ему на грудь раненую ладонь и сама, все еще вздрагивая, уткнулась в кафтан. Пару раз всхлипнув, затихла наконец.

Муж бережно погладил меня между лопаток, затем наклонился к моему уху поближе и выдохнул:

— Тебе станет легче, если я признаюсь, что сам не ожидал образования полной связи?

Шмыгнув носом, я подняла лицо и, посмотрев в темно-серые глаза, спросила:

— А что это означает?

Здоровенная тяжелая ладонь, переместившаяся на талию, замерла, потом последовал лаконичный ответ:

— Я тебе скоро расскажу и даже дам почувствовать.

Уловив подтекст, опять шмыгнув носом, я с подозрением взглянула на мужа, заставив его усмехнуться.

— Вещи миледи погрузили, мы готовы в путь! — нарушил странный волнующий момент Данкеро.

От вкрадчивых мягких ноток в его голосе не осталось и следа, что меня насторожило, хотя взгляд оставался прежним — доброжелательно-изучающим.

А вот абаниса Эйра кротко улыбалась, но тревожно посматривала по сторонам. Разумеется, ей бы поскорее проводить загостившихся чужаков за ворота и забыть нас, как неприятный докучливый сон.