Книга Гангут. Первая победа российского флота - Владимир Шигин

…Итак, в конце концов на совете решено было, что в случае, если гребной флот все же будет остановлен у Гангутского полуострова шведским флотом, заперев дорогу на Або и Аланды, то Апраксин незамедлительно известит об этом Петра, который намеревался к этому времени уже отплыть в Ревель.

Ледовая обстановка в финских шхерах задержала корабельный флот у Березовых островов до последнего дня мая. Пока извилистые фиорды не станут доступными для галер, он не мог оставить в одиночестве свой гребной флот. В этом случае он мог стать легкой добычей шведов, так как спрятаться в забитых льдом шхерах от огня шведских линкоров было нельзя.

Разумеется, царь не просто сидел у опушки шхер в ожидании таяния льдов. Все дни вынужденного стояния на якоре Петр был деятелен как никогда. К флоту то и дело приходили и уходили шнявы и палубные боты, на которых доставляли не только грузы, но и почту, и царь отсылал и получал корреспонденцию, в том числе и дипломатическую. Одновременно во все стороны были разосланы фрегаты и шнявы, которые искали в море шведский флот. И здесь Петр действовал по известному принципу: предупрежден — значит вооружен! Уже 16 мая к флоту доставили первое тревожное письмо от капитан-поручика Наума Сенявина. Он писал, что к Ревелю подошла шведская эскадра в составе 4 линейных кораблей, 3 фрегатов и шнявы. Разумеется, что это были еще не главные силы неприятеля, а всего лишь разведывательный отряд, присланный с целью выяснить наш состав и дислокацию. Однако это значило, что шведы не собираются отсиживаться в Карлскруне, а стараются перехватить инициативу.

* * *

Русская разведка работала весьма неплохо, и еще задолго до начала кампании было известно, что шведский флот будет вооружаться в числе 16 линейных кораблей. Это значило, что для того чтобы вступить с ним в генеральное сражение, надо было иметь в боевой линии не менее двух десятков кораблей. Такого количества молодой Балтийский флот России выставить просто был не в силах. Да, формально боевой состав линейного флота в 1714 году насчитывал уже шестнадцать линейных кораблей. Однако в реальности часть из них была неисправна, к тому же даже для остальных не хватало опытных офицеров и подготовленных матросов. Именно поэтому взор желавшего и мечтавшего о победной морской баталии Петра была устремлен в сторону Дании, единственного союзника, обладавшего пусть небольшим, но вполне боеспособным флотом.

О том, что в предстоящей кампании шведы не будут отсиживаться в портах, говорили и последние назначения в Стокгольме. Так, во главе шведского флота в 1714 году был поставлен опытный и грамотный адмирал Густав Ватранг. В службе этот скромный выходец из семьи обычного лекаря всего всегда добивался сам Службу Ватранг начинал матросом Толковый и расторопный, он быстро сделал карьеру. Уже в 29 лет стал капитаном, что для шведского флота было достаточно редким явлением В1694–1695 годах Ватранг отличился, конвоируя торговые суда в голландские порты и обратно. При этом всегда весьма удачно отбивался от атаковавших конвои каперов. Храбрый и удачливый капитан пришелся по душе молодому Карлу XII, и тот вначале пожаловал Ватранга контр-адмиральским, а затем и вице-адмиральским чином. В 1710 году Ватранг командовал в Финском заливе эскадрой, и, хотя ему так и не удалось обеспечить с моря безопасность взятого русскими Выборга и пленения двух с лишним десятков судов в Риге, король счел его действия правильными и два года спустя произвел в полные адмиралы. В декабре того же года Ватранг предпринял попытку провести в Германию транспортные суда, однако из-за противодействия датского флота она не удалась, и он был вынужден в январе 1713 года вернуться в Карлскруну. И вот теперь он был назначен командовать всем шведским флотом Король ждал от своего выдвиженца только победы, и тот клялся оправдать оказанное ему доверие.

Вторым флагманом и командиром авангардии в кампанию 1714 года был назначен вице-адмирал Лиллье. Год назад под Ревелем Лиллье, будучи командиром отдельной эскадры, неосмотрительно выслал вперед три корабля, которые были внезапно обнаружены и атакованы нашим отрядом под началом вице-адмирала Крюйса. Тогда шведов спасла случайность — преследовавшие их русские корабли выскочили на не обозначенную на карте мель.

Наконец, младшим флагманом и командиром арьергарда являлся контр-адмирал Нильс Эреншельд Морскую карьеру он начал достаточно поздно для того времени — в восемнадцать лет. Однако в двадцать шесть был уже капитаном, встретив на шканцах начало Северной войны.

Впрочем, современники считали, что своей стремительной карьерой Эреншельд в определенной мере был обязан не только своим талантам, но и родственным связям, так как являлся зятем главнокомандующего шведским флотом адмирала Анкаршерна. Последний возглавлял эскадру, прикрывавшую в 1700 году высадку Карла XII на Зеландию, а затем переправлял короля в Лифляндию. Впрочем, в 1705 году Анкаршерн не слишком удачно атаковал остров Котлин, был по всем пунктам оттуда отбит, после чего попал в опалу. Что касается самого Эреншельда, то он вполне заслуженно имел репутацию не только храбреца, но и везунчика. Причиной тому была история, когда его корабль «Норрчепинг» в 1708 году потерпел кораблекрушение на камнях возле острова Даго. Тогда, несмотря на критическую ситуацию, Эреншельду удалось после двух суток пребывания на разбитом остове спасти команду от верной гибели.

Если шведские линейные корабли, как и подобает старшим товарищам, держались в отдалении, то шнява подошла предельно близко для рекогносцировки русского флота. Как установили позднее, флагманом шведского флота был 74-пушечный «Верден», а шустрая шнява (в некоторых источниках ее числят бригантиной) именовалась «Гейей».

По итогам рекогносцировки командующий шведским корабельным флотом адмирал Ватранг писал королю Карлу XII: «Ввиду такого преимущества, по-видимому, невозможно напасть на них (русских. — В.Ш.) врасплох и причинить им какой-либо вред, даже если бы у нас имелся брандер…»

При этом у Ревеля каким-то чудом шведам не удалось в мае захватить 1714 года весьма ценный приз. Дело в том, что как раз в это время к Ревелю подходил, заканчивая свой переход из Голландии, купленный там линейный корабль «Перл». На счастье, его капитан сумел вовремя заметить шведскую эскадру у Ревеля и, воспользовавшись попутным ветром, укрыться в недалеком Пернове. «Перл» спас счастливый случай и расторопность капитана, так как никакого сопротивления корабль с небольшой перегонной командой из голландцев шведам бы не оказал. Скорее всего, голландцы вовсе бы сдали «Пернов» без боя — Голландия ведь со Швецией не воюет! Но, как говорится, пронесло.

Впрочем, шведы получили то, что хотели. Теперь они знали, что Ревельская гавань серьезно укреплена береговыми батареями, которые наши поставили прямо на молах, а потому пытаться атаковать русских там — дело проигрышное. Что касается флота, то противнику удалось рассмотреть мачты четырех наших линейных кораблей из отряда Сенявина

Заметим, что в 1714 году командующий шведским флотом адмирал Ватранг поступил куда более здраво и осмотрительно, чем спустя много лет, в 1790 году, командующий шведским флотом герцог Карл Зюдерманландский, решившийся все же атаковать русскую эскадру на Ревельском рейде и потерпевший сокрушительное поражение.