Книга Жизнь Короля - Мария Черняковская

– Но мистер Престон любит это, – оправдывалась та.

– С мистером Престоном я сама поговорю.

И вес приходил в норму, но душевное состояние Короля вызывало всё больше опасений.

– Джо, ты разве не видишь, что происходит?

– А что происходит? Лора, ты зря волнуешься. Это же Алекс. Всё пройдёт. У него такой период. Мы уже все привыкли.

– Да нет же, ему плохо, ему действительно плохо. Он опять зачастил к своей аптечке.

– Босс лучше знает, что ему нужно. Не вмешивайся, иначе и тебе достанется.

Джо оказался прав. Это была их первая ссора. Как только Лора заикнулась о лекарствах, Алекс тут же взвился.

– Я сам знаю, что мне делать. Спасибо, что ты так заботишься обо мне, но ты ничего не знаешь.

– Чего я не знаю, Алекс? Расскажи, может я смогу тебе помочь.

– У меня хватает помощников и советчиков. Я уже сыт по горло их, так называемой, помощью. Милая, – сменил Алекс гнев на милость, – не забивай свою хорошенькую головку моими проблемами. Тебе ведь хорошо со мной?

– Да, хорошо. Но я не могу видеть, как ты убиваешь себя.

– С чего ты взяла, что это вредит моему здоровью? Всё хорошо. Просто иногда болит голова, и я принимаю обезболивающее. Ты ведь так же поступаешь, когда у тебя что-то болит?

– А снотворные? Ты же пьёшь их горстями, засыпая прямо за столом. Ты забыл, что случилось на прошлой неделе? А вчера? Я не могла тебя добудиться. Я думала, что ты умер.

– Я ценю твою заботу, и, будь уверена, никогда этого не забуду. Но запомни, что касается моей жизни, я буду принимать решения сам и только сам.

– А я кто для тебя? Если моё мнение тебя не интересует.

– Ты моя любимая женщина, и я благодарен Богу за то, что он послал мне тебя, но, пожайлуста, давай не будем больше говорить об этом. Я не хочу ссориться.

Он опустился перед ней на колени и прижался лбом к её животу.

– Ты очень дорога мне, очень.

Лора положила руки ему на затылок, нежно поглаживая.

– И всё – таки, Алекс, задумайся над моими словами, я не хочу потерять тебя.

Он посмотрел на неё снизу вверх. В его глазах отражалась вечность. Лору пугал такой взгляд. Она часто задумывалась, что Алекс видит в такие моменты, но спрашивать не решалась.

– Всё будет хорошо, – глухо произнёс он.

– Я надеюсь.

– Ты можешь меня сейчас оставить ненадолго?

– Что случилось? Тебе плохо?

– Пожайлуста! – еле сдерживаясь, сказал Алекс.

Боясь назревающего конфликта, Лора предпочла ретироваться.

Алекс лёг на кровать, боль в спине нарастала. Он потянулся к тумбочке. Высыпал на ладонь две таблетки, проглотил и закрыл глаза, ожидая, когда лекарство начнёт действовать. Он не хотел пугать молодую женщину видом своих страданий. Она не знала всей правды, и пусть всё остаётся, как есть. Сквозь стиснутые зубы прорвался стон. Алекс прекрасно знал, что о нём думают парни: притворяется, придумывает болезни, чтобы врачи выписывали ему рецепты. И не собирался открывать им глаза на существующую действительность. Зачем? Чтобы окружили ещё большей заботой? Он и так задыхался от их излишней опеки. Ему хотелось насладится свободой, хотя бы глоток свежего воздуха.

Завтра последнее заседание суда. И всё… Семьи нет. И вряд ли будет новая. Он не строил иллюзий насчёт Лоры, да им хорошо вместе, но останется ли она такой же, когда он сделает ей предложение, Алекс не был уверен в этом. Второго предательства он не вынесет. Он сел, боль свернулась клубком где-то внутри позвоночника, ожидая удобного момента, чтобы вновь нанести удар.

… Алекс приехал с судебного заседания мрачнее тучи. Видя в каком настроении Король, его никто не донимал расспросами. Перед журналистами им с Памелой пришлось вести себя как цивилизованные люди, даже поцеловались перед фотоаппаратами. В зал судебного заседания они вошли, держась за руки. Памела постоянно заглядывала в его глаза, как побитая собачонка. Алекс вину за развод полностью взял на себя, объяснив, что причина их разрыва в его частых отлучках.

Судья ещё долго мучил его всякими вопросами, хотя певец был на грани нервного срыва. Усилием воли он взял себя в руки и дождался конца судебного заседания. Стук молотка показался ему оглушительным. Задыхаясь, он практически выбежал на улицу.

– Алекс, ты хорошо себя чувствуешь?

– Ты действительно хочешь это знать? Ты получила всё, что хотела. Теперь оставь меня в покое!

Заметив краем глаза вездесущих репортёров Алекс надел на лицо улыбку, надеясь, что она не выглядит слишком натянутой, и подмигнул бывшей жене.

– Прощай, Памела!

Он развернулся и пошёл к своей машине. В салоне он выдохнул.

Вот и всё… Ещё один осколок… Сколько же их ещё будет? И хватит ли у него сил донести этот крест до конца?

В дверь робко постучали.

– Да!

– Алекс, можно? – в дверном проёме показалась голова Лоры.

– Входи.

– Ты как?

– Замечательно. Развод позади. Можно жить дальше.

Алекс рассмеялся. Но смех не останавливался, у него начиналась истерика. Лора выбежала из спальни.

– Джо, вызови доктора, быстро!

Когда прибыл доктор Ник, Алекс уже успокоился.

– Я в порядке, док. Просто сдали нервы.

– Может, укольчик, мистер Престон?

– Нет, не надо. Оставьте меня.

Несколько последующих дней Алекс не спускался вниз. Время от времени к нему заходила Лора, но пребывала с ним недолго и в недоумении выходила из спальни. Они перекидывались дежурными фразами, и Алекс просил оставить его одного. В один из вечеров он вызвал к себе Ларри.

– Вот и всё, Ларсон. Мы разведены. Я думал, мне станет легче, но… Что мне делать?

– Алекс, в твоей жизни другая женщина, и она, по-моему, любит тебя, искренне любит.

– Может быть. Но это не имеет значения. Я никому не верю. Мы будем вместе, пока на то будет воля Божья, но создавать семью я больше ни с кем не буду.

– Алекс, послушай меня, в тебе говорит обида, и сейчас ты не можешь принимать взвешенных решений. Но пройдёт время, а оно – лучший лекарь, и ты на всё посмотришь по-другому. Вот увидишь. Многие через это проходят. Такова жизнь. Обрати внимание на Лору. Не обижай девочку. Возможно, она та, кто тебе нужен.

– Может, ты и прав. Спасибо за поддержку.

– Да не за что, мы ведь друзья. Не падай духом, ты молод, даёшь прекрасные концерты…

– Не надо лести, Ларсон. Я знаю, что мои последние шоу блистают посредственностью.

– Но залы каждый вечер забиты до отказа.