Книга Демоны Антарктоса - Джереми Робинсон

И резко развернулся, собираясь уйти.

— Капитан! — позвал его Зау, заставив сына остановиться. — Если вы еще раз назовете меня «отец», когда вы в форме, я собственноручно вас пристрелю, а тело отправлю домой вашей матери.

Ли едва заметно кивнул.

— Идите, — разрешил Зау.

Ли, выпрямив спину, пошел прочь — безупречная осанка, ноги и руки напряжены.

Мальчик еще очень молод, и в голове у него путаница. Зау не сомневался, что из него когда-нибудь получится великолепный командир, но следовало немного поработать над его приоритетами. Когда мир погружен в хаос, времени на удовлетворение юношеских желаний нет. Да, Ли хотел стать фотографом, а вовсе не солдатом. Он гонялся за девушками и писал им стихи. Витал в облаках. Но участие в этой миссии покажет ему, что гораздо важнее служить своей стране. Он узнает, что проливать кровь врагов Китая — это настоящее искусство, а вопль смерти — поэзия, такая прекрасная, что срывается с уст лишь раз в жизни… Его ненужная любознательность иссякнет, неразумная воля будет сломлена, и Ли сумеет привести Поднебесную к великому будущему.

А если сын окажется недостойным, Зау бросит его в пути. Ему трусы не нужны. Они готовятся создать новый мировой порядок, где не будет места хаосу и аморальности, на их место придут дисциплина и иерархия. После того как они получат Антарктиду, заселят ее и начнут строительство под знаменем коммунизма, стабильность и процветание вернутся в мир… а их нацию возродит новая супервласть.

Глава 28

Уитни заметила, как отец посмотрел на пистолет, висевший у нее на поясе. Он никогда не любил оружие и был ярым пацифистом. Он выступал против смертной казни и часто повторял: «Мы все грешники, Мира. И заслуживаем шанс на прощение. Убийство в ответ на убийство — это все равно убийство. Разве человек, привязанный к электрическому стулу, может кому-нибудь угрожать? Преступник, запертый в тюремной камере, не опасен для общества».

Она же возражала ему, заявляя, что общество не должно платить за еду для убийцы и даже за воду, которую он спускает в туалете. Если же он мертв, оно может о нем забыть и двигаться дальше. Этот довод никогда не срабатывал; в ответ Уитни слышала: «Убить человека, чтобы получить деньги, или для того, чтобы их сэкономить, — это одно и то же. Нам не дано права распоряжаться чужой жизнью. И не нам приговаривать душу к адским мукам. Убийца может заслужить прощение, Мира».

Что скажет отец, узнав, что Сэм погиб из-за часов? Его убийца, двадцатилетний паренек, получил пожизненное. Нет, он не заслужил столь мягкого приговора. Нельзя позволить жить человеку, который легко отнимает жизнь у другого! Даже если остаток своих дней он будет гнить в тюрьме.

— Хороший пистолет, — заметил отец.

Уитни так удивилась, что споткнулась о корень. Она не ожидала подобного комментария. В нем не было даже намека на сарказм.

— Тебе его военные дали? — спросил Меррилл, на ходу отодвигая ветки кустов. Он шагал впереди по темной тропинке, уводившей их далеко в лес. — Будь осторожна, там впереди по обе стороны ловушки.

— Это мой пистолет, — ответила Уитни.

— А ты умеешь из него стрелять?

— Я могу попасть в банку из-под кока-колы с пятидесяти ярдов… стоя неподвижно.

— Неплохо, — сказал Меррилл.

Уитни была озадачена. Страстный противник оружия радуется тому, что у нее есть пистолет?

Меррилл взобрался на большой камень, за которым начинался подъем на склон.

— Кажется, я видел у тебя и другое оружие. — Он повернулся и, протянув Уитни руку, втащил ее на вершину заросшего мхом валуна.

— Да. Штурмовую винтовку ХМ-двадцать девять. Страшнее не бывает. Дуло двойное: верхнее с программным управлением, стреляет разрывными пулями, нижнее стандартное.

— Ты умеешь с ним обращаться? — удивленно спросил Меррилл.

— Пока нет, — ответила Уитни. — И надеюсь, мне не придется.

— Не слишком на это надейся, — проронил Меррилл.

— Папа… — Интонация дочери заставила доктора остановиться. — Что происходит? Ты же ненавидишь оружие.

Меррилл вытер лоб банданой.

— Да, ненавижу, — подтвердил он. — Но осознаю, что в определенных ситуациях иметь его полезно.

— В каком смысле?

— Возьмем, к примеру, твой пистолет. Я понимаю, почему ты его купила и всюду носишь с собой. Знаешь, если бы твоя мать погибла от рук человека, я, возможно, пересмотрел бы свое отношение к смертной казни.

Меррилл глубоко вздохнул. Жара и влажность отнимали у него силы. Он проделывал этот путь каждый день, но не привык разговаривать на ходу. С Везувием особенно не побеседуешь…

— Кстати, а где Везувий? — спохватился Меррилл.

— Я оставила его с Райтом. Они успели подружиться.

— Нам следовало взять его с собой, — сказал Меррилл.

Уитни видела, что отец по-настоящему нервничает. Везувий оставался его единственным спутником на протяжении всех этих лет, и потерять его было все равно что потерять члена семьи.

— С ним все будет хорошо, — заверила она.

— Я беспокоюсь не о нем, — ответил Меррилл. — Везувий здорово научился распознавать опасность и предупреждать меня о ней.

— О какой опасности ты говоришь? — удивленно спросила Уитни. — На сотни миль вокруг никого нет. А гонка начнется только через шесть часов.

— Мира, я поставил ловушки задолго до того, как узнал про последствия катастрофы и, кстати, про вашу дурацкую гонку.

Уитни затаила дыхание. Действительно, если ловушки нужны для того, чтобы добывать пищу, почему их так много? Кроме того, зачем Мерриллу нужно, чтобы они выдерживали большой вес?

— Ты видел что-то подозрительное?

— Ничего. Пока, — ответил он. — Но я чувствую опасность. У меня на голове шевелятся волосы, и в ушах стучит кровь. Словно какое-то первобытное чувство предупреждает, что я должен соблюдать осторожность. Как правило, Везувий улавливает эти сигналы одновременно со мной. Мне неизвестно, что там скрывается, — произнес доктор, глядя в темноту джунглей, — но я знаю, что оно за мной наблюдает.

Уитни огляделась по сторонам. Ее отец никогда не отличался мнительностью. Иррациональные вещи его не интересовали, если не считать религию и древнюю мифологию. Он был скучным человеком — для него все было либо черным, либо белым. Но она же не знала, что ему пришлось пережить в Антарктиде, ведь он здесь жил один, да еще так долго…

— А у тебя нет никаких мыслей насчет того, кто это может быть?

— Иди за мной, — сказал Меррилл, прибавив шагу. — Уже близко.

Через десять минут они вышли к толстенному стволу, закрывавшему обзор. Доктор повернулся к Уитни.

— За этим деревом то, что я искал всю жизнь… но теперь жалею, что нашел это. Если мои опасения верны, то мне, пожалуй, понадобится такая же, как у тебя, винтовка — ХМ-двадцать девять.