Книга История руссов. Держава Владимира Великого - Сергей Лесной

Сколько можно судить, в выборе посадника играл большую роль его возраст, старейшинство почиталось. Имелись случаи, что посадник добровольно уступал посадничество, ибо старейший возвратился в Новгород. Что это все были люди немолодые, видно из того, что многие умирали вскорости после получения посадничества. Именно их старостью объясняется то, что при них посадничали часто (очевидно, как помощники) их сыновья или братья.

Вообще институт посадничества не изучен, и вряд ли мы будем когда-нибудь иметь ясное представление, что он собой представлял: летописи не дают подробностей.

6. Сравнивая содержание новгородских летописей, можно заключить, что они основывались на «Повести временных лет»; именно только с момента конца «Повести», т. е. около 1117 г., новгородские записи становятся подробными, регулярными и полными своих, новгородских, событий. Очевидно, со смертью Нестора новгородцы взяли «Повесть» в основу и стали вести уже свою собственную летопись. Представление о большей древности новгородских летописей ошибочно, как нами это выяснено в предыдущих выпусках.

9. Отрывок «Влесовой книги» о Кие, Щеке и Хореве

Так как чтение «Влесовой книги» представляет собой исключительные трудности, разумно будет читать ее по отрывкам: более понятные сначала, более трудные впоследствии, постепенно выясняя различные темные, трудные места и разъясняя недоумения. Только когда большинство отрывков будет прочитано, можно будет приступить к выяснению последовательности, порядка их. Только тогда суть каждого отрывка предстанет в их настоящем свете.

Начнем разбор по небольшим частям (полный оригинальный текст, разбивка его на слова и перевод прилагаются отдельно).

«СЕ БО ОРЕ ОТЕЦЬ IДЕ ПРЕНД НЫ». Выражение «се бо» повторяется очень часто и служит, видимо, только для плавности речи, означая «и вот». Часто также упоминается «ОРЕ ОТЕЦЬ» — предок руссов, о котором речь будет подробнее особо. Интересна форма «Оре», это не звательный падеж, а, вероятно, случай употребления глухого «е»[82], перешедшего затем в «ь». Надо полагать, произносилось «Орь», с подобным явлением мы встретимся еще. «IДЕ» — ясно[83]. «ПРЕНД НЫ» можно понимать двояко, как «прежде», «до нас» и как «впереди нас», т. е. временно и пространственно; очевидно, речь идет о значении временно́м, ибо в противном случае говорилось бы о том, что он делал, как это сказано о Кие, Щеке и Хореве. Упоминание Оря, очевидно, для того, чтобы показать приблизительно время событий, т. е. после Оря.

Далее: «А КIЕ ВЕНДЕ ЗА РУШЬ I ШЕКО ВЕНДЕ ПЛЕМЫ СВЕА, А ХОРЕВЬ ХОРВЫ СВЕА». Слово «а» встречается почти в каждой строчке, означая не противопоставление, а соединение, т. е. играя роль «и». Интересна форма «Кiе» с «е» на конце; с этим мы еще встретимся. Слово «венде» означает «ведя»; словообразование по фонетике аналогично «пренд». С этими носовыми звуками и вариациями, уцелевшими в современных славянских языках главным образом у поляков, мы встретимся еще неоднократно, — это характерная черта «Влесовой книги» и вместе с тем весьма архаическая[84].

Оборот: «ЗА РУШЬ», т. е. «за Русь» — несколько темен, следовало бы ожидать «на Русь», но, может быть, это и не так. «I ШЕКО ВЕНДЕ ПЛЕМЫ СВЕА» — смысл ясен, но не сказано, что Шек был братом Кия; кроме того ясно, что Шек руководил не семьей своей, а племенем или чем-то в этом роде.

Далее: «ХОРЕВЬ ХОРВЫ СВЕА» — и здесь на конце имени, по-видимому, глухое «е», переходящее в мягкий знак[85]. Здесь мы сталкиваемся с замечательно интересным фактом: в «хорвах» можно явственно усмотреть хорватов. Таким образом, речь идет о Хореве, предке хорватов, имя которых произошло от имени их родоначальника. Примерами подобных образований слов история полна: итальянцы от Итала, эллины от Эллина и т. д.

Далее идет довольно темное «I ЗЕМЬ БО ГРАДЕНЦЬ. НА ТО А ЯК(О) ВЕ СЕ МЫ ВНУШАТЕ Б(О) Г(О) ВЕ».

Слово «земь» может означать и «взяли» или «сделали», далее идет «городок» (вероятно, подразумевается Киев), далее пропуск в понимании, и «мы внучата бога». Фраза, очевидно, окончена.

«ОДЕIДЕ ХОРЕВЬ I ШЕХ ОДО IНЕ» — «отошли Хорев и Щек от иных (остальных), «А СЕХОМЬ ДО КАРПАНЬСТЕ ГОРIА», — «и сели до Карпатских гор». Таким образом, предки руссов разделились: те, кто был с Хоревом и Щеком, отошли в сторону Карпат и там поселились.

«I ТАМО БЯХОМЬ IНI ГРАДЕ ТВОРЯЕАМ IНУ IМЯХОМЬ СОПЛЕМЕНЫ, IНЩ БОГЕНТСВЕ IМЯХОМЬ ВЕЛКО» — «и там были; иные города творя, иных соплеменников имея, иное имея великое богатство».

Далее: «СЕ БО ВР(А) 3I НА (ошибочно Е) ЛЕЗЕЩЕ НА НЫ» — «и вот враги напали на нас», «IТО ТЕЩАХОМЬ ДО КIЕ ГРАДО А ДО ГОЛУНЕ» — «и убежали до Киева града и до Голуня».

Из изложения неясно, о ком, собственно, идет речь: о предках, пришедших с Хоревом и Щеком или об оставшихся с Кием. Во всяком случае, видно, что они искали спасения от врагов в Киеве и в Голуне, городе, с которым мы встретимся не раз и который является загадкой. Возможно даже, что речь идет о городе Волыни, искаженное Голунь[86].

«А ТАХОМЬ ОСЕЛЕЩЕТЕСЕ, ОГНЕ СВЕЛ ПАЛЮШЕ ДО СВ(А) Р(О) ЗЕ, А ЖЬРТВЫ ТВОРЯЦЕ БЛАГОДАРЧЕТЕ БЗЕМЬ I ТАКОВЕ ОНЫ», очевидно, переводится «и там поселились, огни свои паля Сварогу и жертвы творя, благодаря богов»[87]и «тому подобное».

Далее: «I СЕ КЫЕ УМЕРЕ. ЗА ТРЩЕСЕНТЕ ЛЯТЫ ВЛАДЫЩЕТЕ НЫ» — «вот Кий умер, более 30 лет владевше нами». «За» очевидно переводится так, как и в настоящее время, когда мы говорим, например, «ему за сорок». Здесь связь между племенем летописца и Кием совершенно ясна: сказано — Кий владел нами. Уместно будет ввести здесь уточненную терминологию: жителей Киева называть киевлянами, а подчиненное Кию племя киянами, ибо причинные и временные связи между Кием, городом Киевом и племенем Кия мы еще не выяснили. Это тем более необходимо, что летописец употребляет часто слово «кiсько», подразумевая киян, но не всегда и киевлян.