Книга Монополия на верность - Эйми Карсон

Потягивая тот же бурбон, который он налил себе, когда вернулся в номер час назад, Хантер рассматривал шикарный пентхаус. В свою бытность агентом ФБР, государственным служащим с ограниченным бюджетом, он брал один из самых дешевых номеров на нижнем этаже. Теперь он мог позволить себе самое лучшее: просторный номер с дорогой мебелью, толстым, мягким ковром и богатым баром, который заслуживал более пьющего постояльца. С момента своего запоя после измены Мэнди его интерес к алкоголю ослаб.

Неожиданная встреча с Терри вызвала в Хантере лавину неприятных эмоций, с которыми он боролся последние восемь лет. Когда-то Хантер был бы вполне удовлетворен, бросив Терри в лицо унизительный комментарий по поводу его низкой зарплаты, зная, что может легко купить и продать жизнь этого человека десять раз. Но в действительности это была ненастоящая победа. Хантер не возражал против дешевых номеров, бюджетных служебных машин, ограниченных возможностей или зарплаты федерала. Профессия, удовлетворение от работы давали все, что ему было нужно: понимание цели. Призвание, в которое он верил. И – самое сладкое – острые ощущения и удовольствие от возможности перехитрить и обойти мошенников в их собственной игре.

Пока его профессиональная этика не была поставлена под сомнение.

Едкие воспоминания о тех темных днях обжигали его – стыд, разочарование и унижение, которые он испытывал, продолжая работать, в то время как Отдел по вопросам профессиональной ответственности тщательно проверял его, как одного из преступников, за которыми он следил на протяжении двух лет.

Он вцепился в холодный стакан, ощущая, как горечь наполняет каждую его клетку. Душит его. И поворачивает нож, который до сих пор торчал у него в спине.

В коридоре послышался шорох, и Хантер напрягся, все еще не готовый к общению с людьми. Кто-то провел картой по замку, дверь открылась и снова захлопнулась с мягким щелчком.

Карли.

Глава 10

Почувствовав облегчение, что наконец нашла его, Карли остановилась в нерешительности: с одной стороны, ей до смерти было интересно, что на ее глазах произошло между Хантером и его старым коллегой, а с другой – она очень хотела, чтобы напряженное выражение лица Хантера сменилось улыбкой. Как-то раз она видела алмаз Хоупа, и глаза Хантера напоминали сейчас этот драгоценный камень. Голубые. Безжалостные. Холодные. В них была какая-то… пустота.

– Когда ты исчез из конференц-зала, – сказала она через всю комнату, – я искала тебя здесь.

– Я пошел прогуляться.

Она решила не обращать внимания на его не самый дружелюбный тон.

– Агент Терри Смит козел.

– Да. – Даже не взглянув на нее, Хантер продолжил: – Он всегда им был.

– Вы с ним никогда не ладили?

После небольшой паузы он ответил:

– Он считал меня соперником на работе.

Взгляд Карли упал на стакан в его руке, и она знала, как продолжить разговор.

– Счет за бурбон, который ты пьешь, пойдет на твое имя… или на имя мерзкого агента Смита?

Взгляд Хантера немного оттаял.

– На мое.

Воодушевленная, Карли пересекла комнату и подошла к Хантеру.

– Я поняла следующее, – сказала она, по дороге бросив свою сумочку на кровать. – Пит – это тот, кто каждый год взламывает компьютер в отеле и подменяет счета, правильно? А ты их анонимно оплачиваешь. – Такой сценарий полностью бы соответствовал всему, что Карли знала об их тандеме. Эксцентричный математический гений и его великолепный и преданный друг, готовый в любой момент прийти на помощь и разобраться с проблемами.

Хантер приподнял бровь.

– Учитывая наше прошлое, продолжающееся соперничество было бы понятно. Но взламывать компьютеры в отелях незаконно, – возразил он.

Она остановилась рядом с его стулом, и что-то в тоне Хантера, в его интонации заставило ее высказать свое предположение:

– Так ты преступник?

Он наконец взглянул на нее с едва уловимой улыбкой:

– Зачем мне признаваться в совершении уголовного преступления?

И на сердце у нее стало легче. Она обожала это выражение на его лице и с облегчением наблюдала, как исчезал эмоциональный барьер. Но мучительное любопытство не давало ей покоя.

– И ты мне не скажешь? – спросила она.

– Нет, – ответил Хантер. – Не скажу.

В нерешительности она теребила пальцами лямку своего платья. Карли должна была спросить, хотя подозревала, что уже знает ответ. Наконец набралась смелости:

– Твоя бывшая подружка была журналисткой?

В поведении Хантера ничего не изменилось, только пальцы, сжимающие стакан, побледнели.

– Да, – ответил он.

Это объясняло многое в его первоначальном отношении к ней, но что же могло произойти между ним и его почти невестой? Она была больше чем просто подружка, которая решила двигаться дальше? Больше чем просто женщина, которая передумала и бросила якобы любимого мужчину? В голове Карли вертелись всевозможные варианты.

Она знала, что он не ответит, но все же попыталась:

– Ты собирался когда-нибудь рассказать мне об этом?

Наступила долгая пауза.

– Наверное, нет.

Его ответ оказался более болезненным, чем она ожидала.

– Что произошло?

– Это не важно, – мрачно сказал он и проглотил остатки виски.

Осторожно поставив стакан на столик, Хантер посмотрел на нее с выражением, от которого у Карли все сжалось в груди, – абсолютная незащищенность, соединенная со жгучим желанием. Интригующая комбинация, которая придала его тону грубоватость.

– Ты надела этот наряд для меня?

С тяжело бьющимся сердцем Карли взглянула на леопардовое платье-комбинацию, в котором она была на первом телешоу. Она надела его, собираясь подразнить Хантера и поднять ему настроение после той неожиданной встречи, но теперь оно казалось неподходящим. И очень неправильным. В его глазах горел обнадеживающий огонь, но сквозь него пробивались усталость и пустота, которые он скрывал.

– Хантер, – сказала она, глядя на него сверху вниз. – У тебя был трудный день, и ты устал.

– Я в порядке.

– Ты ел?

Глядя ей в глаза, Хантер обхватил ее запястье.

– Я не голоден.

Решимость Карли поколебалась.

– Ты должен отдохнуть. Тебе нужно поесть.

– Нет. – Все еще держа Карли за запястье, он протянул другую руку, обхватил ее за шею и пробормотал: – Мне нужна ты.

Ее сердце бешено забилось в груди, когда он поцеловал ее. В движениях его губ и языка сквозило отчаяние, которое было больше, чем просто сексуальное желание. Да, оно было интенсивное. И страстное. Но его рот оказался таким требовательным и настойчивым, словно Хантер был утопающим, который собирался потопить и ее вместе с собой.