Книга Рублевка, скрытая от посторонних глаз. История старинной дороги. 33 истории о великих жителях Рублевки, или Тридцать три богатыря - Георгий Блюмин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но грянула революция, и вскоре задачей всех оставшихся в России старых и молодых художников явилось участие в ленинском плане монументальной пропаганды. Не имея охоты прославлять на холсте революционных деятелей, художник переживает творческий кризис. Он отказывается от поступающих заказов, его пристрастно допрашивает комиссар, разгромлена его мастерская, и в конце концов Нестерова вынуждают уехать из Москвы. Вот тут-то спасительной пристанью для художника стало подмосковное Зайцево, что на известной нынешней Рублевке, и гостеприимный дом В. Н. Бакшеева. Хозяин дома радушно принимает гостя вместе с женой Екатериной Петровной Васильевой и с детьми. Бакшеев продолжает преподавать в Москве, а главное, что позволило выжить в трудные времена, это занятия сельским хозяйством.
На несколько лет Нестеров оставляет живопись: денег не хватает на холст и краски. Рассказывают, что художник занялся в Зайцеве вырезыванием из дерева шахматных фигур. Он сумел увлечь этим занятием местных жителей настолько, что мастера объединились в артель, а артель стала потом цехом Перхушковской фабрики культтоваров.
В 1930-х годах художник переживает новый творческий подъем. В нем пробуждается талантливейший мастер живописного портрета. Украшением Третьяковской галереи становятся вышедшие из-под кисти Нестерова портреты братьев Кориных (1930), академика А. Н. Северцова (1934), скульптора И. Д. Шадра, академика И. П. Павлова (1935), скульптора В. И. Мухиной (1940), автопортрет художника. За мастерски и проникновенно выполненный портрет И. П. Павлова живописец М. В. Нестеров за год до кончины был удостоен Сталинской премии первой степени.
Причастен к деревне Зайце-во, где им создан ряд интересных работ, и московский живописец Константин Федорович Юон (1875–1968). Он родился в Москве, тематика его художественных полотен, естественно, тоже обращена к Москве, родному и любимому городу. Юон записывал в дневнике: «Я люблю Пушкина, я по-пушкински люблю русскую природу. Хотелось создать пейзаж по-пушкински – пейзаж Подмосковья, средней полосы России». Находясь в Зайцеве, Юон пишет картины Москвы не только кистью художника, но и пером талантливого писателя (см. в кн.: Легенда о счастье. Проза и стихи русских художников. М.: Московский рабочий, 1987). Вот отрывок из его рассказа «Москва в моем творчестве»: «Одной из замечательных особенностей, отличавших Москву второй половины XVIII и начала XIX века от западных городов, был обычай окрашивать большинство домов в разные цвета: розовый, красный, синий, темно-малиновый, оранжевый. Здания принимали яркие или бледные тона; разные этажи иногда были раскрашены в два цвета. В соединении с белыми колоннами, карнизами, наличниками окон и дверей это выглядело исключительно нарядно, разнообразно и красиво.
К. Юон. Автопортрет. 1912 г.
Этот особый характер облика ушедшей Москвы не случаен; в нем получил свое выражение национальный характер вкуса и понимания красоты русским народом. Такого рода национальный колорит отличал древнюю русскую архитектуру как деревянных (раскрашенных), так и каменных построек. Любовь к чистым и ярким краскам можно видеть в произведениях древней русской живописи, на древних иконах, она же звучит и в древней раскраске собора Василия Блаженного. Использование этой особенности в строительстве новой столицы означало бы сохранить очень привлекательные народные традиции и придать Москве своеобразный колорит, утверждающий жизнерадостный, бодрый облик любимого города».
Немало творческих минут вдохновения обрел в Зайцеве ровесник Бакшеева, знаменитый мастер кисти Константин Алексеевич Коровин (1861–1939). Коровин – автор целого ряда художественных рассказов и очерков. Для истинного художника, который, по слову А. Блока, «видит творческие сны», совершенно естественно перейти от мольберта к письменному столу и написать хороший рассказ или хорошее стихотворение. Образы, когда они теснятся в воображении, требуют выхода, и тогда художник становится поэтом в полном смысле этого слова. Такого рода традиции заложены еще в эпоху Возрождения: Леонардо да Винчи и Микеланджело были не только гениальными художниками-живописцами, но и прекрасными поэтами.
Читаешь литературные сочинения Константина Коровина и будто видишь родной подмосковный пейзаж: слова яркие, сочные, словно палитра художника: «Речка Нерля была маленькая, как ручей, она шла по лугу близ дома моего, извиваясь в камышах и кустах и переходя в большие плесы, которые лежали по низу луга, у самого леса.
Портрет Константина Коровина. 1891 г. Художник В. Серов
С горки были видны эти большие, как бы лежащие зеркала воды, в которых отражался огромный лес. По обрывам был желтый песок. Зеленый и серый мох густо и сочно лежал у больших корней сосен. Иван-чай стройно высился, покрытый лиловыми цветами.
Какая красота была в этих бережках и в этих светлых струях вод кристальной речки.
В солнечные дни отражения огромных сосен и елей в воде были веселы, радостны, мощны.
Плескались золотые язи. Зеленые стрекозы летали над камышом. Ласточки со свистом носились над рекой и острыми крылышками задевали воду.
Каким разнообразным пением птиц, какими звуками был полон красивый бор. Цветами был покрыт луг, и мне казалось, что это рай.
Я думал: «Какой же может быть рай другой?» Это и был рай».
В плеяду русских писателей-живописцев (П. А. Федотов, В. Г. Перов, А. М. Васнецов и другие) вписано имя художника Павла Александровича Радимова (1887–1967). Он родился в Подмосковье и жил в Москве с 1920 года, будучи частым гостем В. Н. Бакшеева в Зайцеве. За свою жизнь художник Радимов издал около 20 поэтических сборников. Его стихи о природе нравились Сергею Есенину, например стихотворение «Земля»:
Никто мне не сказал про землю,
Но к ней моя любовь.
Долины, реки – все приемлю,
Люблю до страсти вновь.
И эту мелкую осину
На дальнем бугорке,
За ней весною небо сине;
С котомкой налегке
Брожу среди полей бескрайних
Под птиц веселый грай,
И сколько радостей случайных
Дает мне милый край.
Владимир Даль так определяет в своем «Словаре» слово «ямища»: небольшое крутоберегое болотце в зарослях. И приводит в качестве примера русскую поговорку, характеризующую вечное состояние российских дорог: «Ухабы – ямища на ямище!»
