Книга Раскаленная броня. Танкисты 1941 года - Максим Кисляков

Внезапно в перелеске что-то вспыхнуло, через мгновение яркая вспышка повторилась, затем еще, и еще. Флориан нахмурился и тут же машинально пригнулся – несколько разрывов всколыхнули землю совсем близко, за шиворот посыпалась горячая земля. Флориан вновь высунулся из-за танка – интерес гнал вперед.

Внезапно что-то коротко простучало по броне, словно несколько градин упали в медный таз. Возле уха просвистело, щеку ожгло колючим холодом. Тут же Флориан услышал чей-то сдавленный возглас. Он обернулся и увидел, как рядом бегущий солдат скрючился, винтовка выпала из рук, лицо исказилось гримасой. Флориан оторопело смотрит, как его сосед медленно оседает в пыль, вновь пробарабанило несколько градин, рядом с ногой взметнулись фонтанчики пыли.

Флориан от неожиданности вскрикнул – чья-то рука ухватила его за портупею и с силой потянула к себе. Флориан едва не треснулся головой о крупповскую танковую сталь.

– Тебе жить надоело, Флори?! – кто-то прокричал рядом. Флориан бросил оторопелый взгляд на голос. Глаза уперлись в немолодое лицо немецкого солдата, каска с расстегнутыми ремнями надета прямо на пилотку, брови недовольно сдвинуты, нос с горбинкой хищно вбирает воздух. – Ты что, ослеп?! С перелеска «иваны» ведут плотный огонь!

Немолодой солдат указал на возвышенность, откуда все продолжали вспыхивать огоньки, градины продолжали бить в танк. Солдат не выдержал и ладонью треснул в каску Флориану.

– Не будь ребенком, ты не на параде!

Флори опять впился оторопелым взглядом в старшего солдата.

– Двигай вперед, Ш-ш-шайсе! – прорычал он и вновь бухнул ладонью в каску.

– Да, дядя Готлиб, – сдавленно произнес Флориан, выпрямился, шагнул за убегающей броней и тут же согнулся – очередная порция русских градин-пуль ударила в борт «панцера».

Внезапно что-то с силой ударило прямо в борт немецкой «тройки». Солдаты, следовавшие за ней, разом повалились в пыль, но тут же вскочили и сбились в еще более плотную группу за кормой танка, некоторые едва ли не касками касались раскаленной выхлопной трубы. Но тут же пришлось отпрянуть – столб раскаленного выхлопа рванулся наружу, и многотонная машина резво дернула с места, на солдат гусеницы плюнулись целыми потоками пересохшей земли.

Разрыв вновь сотряс землю – на этот раз рванула немецкая пушка. Фугасный заряд устремился прямо на недавнюю вспышку в перелеске. Через секунду несколько березовых стволов как подкошенные повалились в густую траву, облако земли и пыли накрыли кустарник.

– Черт, как же метко бьет, немчура клятая! Вот прямо без пристрелки – и на тебе! Пяток метров и накрыл бы нас немецкий фугас, чего доброго!

– Да ладно! Броня нашей «тэшки» и не от такого фугаса спасет! – крикнул Семен. – Все-таки сорок пять миллиметров первоклассной советской стали!

– Ага… а уши тебе кто потом новые приделает? – отозвался Демин. – Пробить-то не пробьет, но вот контузит тут нас всех – мама не горюй!

– А на черта уши-то тебе? Твое дело за рычажки дергать да пинки-команды от командира получать. Тут много ума не надо!

– Ой, ой, Сема, а много ли ума надо дергать постоянно ручку на «прием» и «отбой», а?

Семен осклабился, Серго прыснул смехом, но тут же лицо вновь стало будто высеченным из камня – впереди маячат немцы. Указательный палец до синевы уперся в спусковой крючок пулемета.

Танк вновь содрогнулся. Сквозь противный звон в ушах и пулеметный треск послышалось звяканье падающей гильзы, боевое отделение заволокло пороховыми газами, горячая смесь больно ударила в нос, ожгла глотку.

Протасов облизнулся, впереди метрах в пятистах прет немецкий Т-3, гусеницы взрывают землю, на бортах, кроме белой свастики, ощерил пасть дракон, из нее струей вырывается пламя. В тебя, гада, и ударю первым, зло подумал Игорь, как раз борт мне подставляешь. Лейтенант повернулся к наводчику и скомандовал:

– Цель правее по курсу, немецкий Т-3, пятнадцать градусов, ориентир – дракон. Бьем в борт!

Пальцы Баира впились в рукоятки поворота башни, скрипнул червячный механизм. Многотонная сталь нехотя подалась правее, дуло черным жерлом уперлось в наступающие с фланга танки.

– Пятнадцать градусов, Т-3, ориентир – дракон – готово! – выкрикнул Баир.

Игорь еще раз приложился к видоискателю. «Панцеры» фрицев лязгающими гусеницами перемалывают землю, вгрызаются в сочную белорусскую зелень. Игорь коротко бросил:

– Огонь!

Легкий толчок, закладывающий уши гром, удушающее облако сгоревшего пороха и вновь звон упавшей гильзы. Глаза Игоря жадно всматриваются в мутное стекло – в нескольких метрах от борта вражеского танка фонтаном взметнулся грунт, комья земли брызнули в стороны, ошметками посыпались на броню. Тот несколько замедлил движение, башня стала медленно поворачиваться в сторону выстрела.

– Мать твою, промах… – выдавил из себя Игорь.

– Он нас, кажется, засек, товарищ командир! – озабоченно крикнул Семен, глаза испуганно впились в Игоря.

– Знаю! – сквозь зубы процедил лейтенант в ответ, глаза неотрывно следят за немецкой машиной.

Размалеванный драконами Т-3 остановился, черное жерло ствола взорвалось ослепительной вспышкой, многотонная махина тут же дернула с места. Игорь отпрянул от видоискателя и зажмурился. В это же мгновение танк качнуло, послышался оглушительный звон, будто в корпус вдарили гигантским молотом, внутрь брызнула железная окалина. Протасов вскрикнул – болью ожгло щеку и шею, пальцы сами собой прощупали вспыхнувшую резью кожу, потом посмотрел на трясущиеся пальцы, выдохнул – крови не было.

– Рикошет! – обрадованно воскликнул Протасов. Он тряхнул головой, прогоняя противный свист в ушах, руки с готовностью схватили чашки механизма наводки орудия.

Баир Шагдаров уже загнал в казенник очередной бронебойный, до боли в пальцах сжал рукоятки башенной наводки. Игорь вновь глянул в видоискатель и коротко скомандовал:

– Семнадцать градусов правее! Огонь!

Танк снова покачнулся, вновь хлопок до звона в ушах, уже привычные клубы порохового дыма окутали машинное отделение. На этот раз Игорь лишь поморщился да сплюнул так и норовивший прорваться в глотку жженый пороховой газ. Его больше занимает происходящее в окуляре видоискателя.

Германский танк взял левее в надежде увернуться от снаряда, но двадцатикилограммовая металлическая болванка ударила в бронерубку, та, точно сделанная из фольги, проломилась, из зияющей дыры вырвалось пламя. От мощного удара многотонную машину развернуло на месте, гусеницы принялись загребать землю, из люков мехвода и радиста тут же взвился дымок, он ширился буквально на глазах, пока не превратился в черный столб дыма, задняя крышка МТО рванула ярким пламенем, словно факел.

– Вот, получай, фашистская гадина! – раздался у самого уха Игоря восторженный крик. Игорь покосился – в полутьме боевого отделения светится от счастья лицо башнера Шагдарова, улыбка – от уха до уха, зубы блестят речным жемчугом, белки глаз горят огнем. Командир ухмыльнулся. Не такой уж и тихоня наш Баир, когда надо – может и вдарить так, что мало явно не покажется, отметил про себя Игорь.