Книга Смерть служанки - Джудит Кук

— Но кто-то брал мою лодку на той неделе, — продолжал утверждать хозяин лодки. — Если не ты, тогда кто?

— Откуда мне знать? Вы уверены, что кто-то ее брал? Вы ведь можете ошибиться.

— Я знаю, что ее брали, потому что она была привязана в другом месте, вот что. Ее прицепили к столбу Джесса Уокера, он до сих пор зудит по этому поводу.

— Если бы это был я, — сказал мальчик, — у меня хватило бы ума привязать ее на место.

Мастер Джордж смотрел все еще недоверчиво. Оглянувшись, он заметил Саймона, сидящего на стволе дерева, и подключил его к беседе.

— Было время, — сказал он, — когда можно было оставить лодку и не беспокоиться.

— Я думал, в этих краях живет честный люд, — заметил Саймон, — вот, даже весла в лодках оставляют. Там, где я живу, никто так поступить не рискнет.

— А вы откуда? — спросил лодочник.

— Я живу в Саутуорке, — ответил Саймон. — Приехал сюда подышать свежим воздухом.

— Я могу идти? — спросил мальчишка.

Мастер Джордж вздохнул.

— Ладно, иди. Но если я снова поймаю тебя с моей лодкой, побью палкой. Когда я был мальчишкой, мы с уважением относились к собственности соседей. Теперь же вам позволено делать все, что захотите.

— Да не брал я вашей лодки, — возразил мальчик. — Мне все равно, верите вы мне или нет, но я не брал! — Он побежал вниз по тропинке и скрылся за кустами.

Лодочник сплюнул.

— Юный негодяй! — Затем в ответ на вопрос Саймона о том, что случилось с лодкой, он сказал: — В прошлый вторник пришел мой сосед Джесс и принялся барабанить в мою дверь в шесть утра. Кричал, что я привязал свою лодку к его столбу. Мы тут такого не любим. Всего несколько недель назад я поймал этого молодого бандита, когда он греб назад, хотя в это время он должен был помогать отцу в поле. Вот мне и показалось, что он снова сделал то же самое.

Саймон сочувственно покачал головой.

— Было время, — продолжал его собеседник, — когда лодок было много, здесь всегда толпился народ, и он не рискнул бы взять лодку: его обязательно кто-нибудь бы увидел. Но ручей занесло тиной, и большинство начало ставить свои лодки выше по реке. В этом году еще хуже, вон сколько грязи дождем нанесло.

Саймон согласился, что погода действительно была отвратительной, затем поинтересовался, где можно найти гостиницу, чтобы освежиться, попутно объяснив, где он оставил свою лошадь. Лодочник сказал, что «Шесть колоколов» совсем рядом и предложил проводить его, поскольку им по пути. Они дошли до перекрестка в дружеском молчании. Когда они поднялись на холм, Саймон показал на ферму и сараи в отдалении и заметил:

— Уютное местечко. Если взглянуть на эти сараи, то земля здесь наверняка неплохо кормит фермера.

— Вы имеете в виду Джона Китона? — сказал лодочник. — Думается, он не бедствует, но земля ему не принадлежит. Он арендатор. Обычный фермер вроде него никогда не смог бы позволить себе такие хоромы.

Внезапно Саймон догадался, что последует за этими словами.

— Ферма и земля, — продолжил его собеседник, — принадлежат семье Филдов из Эссекса. Она досталась им в качестве приданого, когда один из них женился на местной наследнице несколько лет назад. А теперь землей владеет какой-то богатый купец из Сити.

Глава 11

Наблюдатель в окне

В ту ночь не один Саймон не спал в предчувствии беды, прокручивая в голове одни и те же мысли. Оливия снова и снова возвращалась к ужасному крушению своих планов. Сначала она не поверила Элайзе.

— Ты наверняка ошибаешься. Ведь у тебя нет опыта в таких делах.

Но Элайза была настойчивой.

— Нет, миссис. У меня уже два месяца не было месячных. Кроме того, меня тошнит по утрам и болят груди, точно так, как рассказывают женщины.

Оливию трудно было убедить.

— Но как это могло произойти после одного раза?

— Доктор Форман сказал мне, что этого вполне может хватить.

— И ты консультировалась с ним по этому поводу? — с растущей тревогой спросила Оливия.

— Нет, нет, миссис, — уверила ее Элайза. — Я не говорила с ним об этом после того дня, когда ходила за своим гороскопом и вашим снотворным. Я только спросила, может ли девушка залететь после первого раза с мужчиной. Он сказал, что может. Его это даже позабавило, он решил, что у меня любовник, который уговаривает меня отдаться ему и утверждает, что я ничем не рискую.

— Но, — продолжила она со вздохом, — я доктору не поверила и потому ничего вам не сказала. И что мне теперь делать?

— Поскорее возвращайся к своим родителям, — не задумываясь ответила Оливия. — Они смогут найти тебе мужа. Деньги, которые я тебе дала, будут приданым.

— Деньги, которые вы мне дали, миссис, были платой за сделку. И я свою часть сделки выполнила. О ребенке никто ничего не узнал. Теперь я в ловушке, и вы говорите, что я должна тихонько уехать и найти какого-нибудь простофилю себе в мужья. Почему я должна так портить свою жизнь?

— Тогда тебе следует пойти к женщине, которая избавила от ребенка меня, и сделать то же самое.

Элайза покачала головой.

— И рисковать жизнью, как рисковали вы? Не думаю. Нет, если я буду вынашивать этого ребенка, мне кажется, вы должны дать мне еще денег.

Оливия возмутилась.

— Как ты можешь такое говорить! Черт побери, сто гиней неплохое приданое для дочки сквайра.

— Я уже поделила эти деньги между членами моей семьи. Ребенок, которого я ношу, должен вырасти в приличных условиях. Если это мальчик, он должен получить хорошее образование, а девочке понадобится достойное приданое. Если, как вы предлагаете, мне следует найти отца своему ребенку, то наверняка еще, скажем, пятьдесят гиней будут кстати. Пока.

Смысл последних слов не прошел мимо Оливии.

— Пока? Что ты этим хочешь сказать?

— На роды, белье для ребенка и хорошую для него одежду тоже потребуются деньги. Может быть, придется нанять кормилицу, если у меня не будет молока. А пятидесяти гиней вряд ли хватит, чтобы вырастить ребенка.

Оливия в ужасе смотрела на нее.

— Мне и первую сумму было трудно собрать. Каким образом, ради всего святого, я смогу найти еще большую сумму, да так скоро? Это невозможно.

— Тогда, — спокойно заявила Элайза, — я не вижу другого выхода, как сказать сэру Маркусу правду. Ведь, по сути, все сейчас переменилось.

Оливия так сжала руки, что костяшки пальцев побелели.

— Он никогда тебе не поверит!

Девушка улыбнулась кошачьей улыбкой.

— Может быть, попробуем, миссис?

Оливии ничего не оставалось, как обратиться к Фрэнсису Дауну. Этот тоже потребовал плату.