Книга Свободный сон наяву. Новый терапевтический подход - Жорж Ромэ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В психологии данного вида ассоциации называются фетишизмом, чаще всего возникающим в момент первого сексуального влечения. Наука, всегда внимательная к классификациям, относит фетишизм к сексуальным отклонениям или даже к извращениям. Я сожалею о наличии такой интерпретации, которая придает уничижительное значение данному феномену, являющемуся, в конечном счете, не чем иным, как следствием случайного стечения обстоятельств, в рамках которых происходил некий физиологический эксперимент. С этой точки зрения фетишист является пострадавшей стороной, которую заставляют чувствовать себя виноватой.
В процессе терапии свободным сном наяву чувство стыда и вины часто мешают выражению фантазмов, связанных с фетишизмом. Наблюдателю необходимо иметь тонкое чутье, чтобы обнаружить образы, имеющие к нему отношение. Редкий пациент будет открыто говорить о данных аспектах своей психологической проблематики.
И вот настал возраст рассуждения, или возраст здравого смысла, как не зря его называли раньше. Начиная с восьми и до одиннадцати лет, в высших зонах мозга развертываются и приумножаются различные формы нейрональных связей, укрепляя основу того, что прогрессивно превращается в систему мыслительных, интеллектуальных операций. «Я» начинает самоутверждаться, не достигая, однако, своей монолитности. Тело продолжает расти, не переживая при этом кризисов, способных вызвать травматические последствия. Во время этого относительно нейтрального периода развития личности организм исподволь готовит преобразования подросткового возраста.
Личность продолжает свое развитие и обнаруживает свои особенности, одновременно отражающие природные свойства ребенка и последствия пережитых ранее кризисов. Будучи лишенным критических эндогенных факторов развития, этот период, конечно же, не защищен от агрессивного влияния окружающей среды. Обстановка, в которой он протекает, и происходящие события, особенно те, которые влияют на семейные структуры, иногда оказывают определяющее влияние на последующие способы реагирования личности. В терапии свободным сном наяву препубертатный период не лишен свойственной именно ему симптоматики.
Помимо онирических эпизодов, относящихся к комплексу Эдипа, в которых обнаруживаются символы, описанные мною в одной из предыдущих глав, мы увидим специально связанные с этим периодом развития образы, которые скорее относятся к воспоминаниям, чем к символам. Они чаще всего отсылают нас к чувству стыда или чувству вины, которые длительное время были вытеснены из сознания. Препубертатный период является возрастом фантастических вымышленных эпопей, возрастом идентификации с героями и непрерывно обновляемых воображаемых путешествий. Когда какая-то реальная ситуация, требующая минимум смелости, внезапно делает очевидным несоответствие между фантазируемыми компенсаторными ожиданиями и реальной ограниченностью возможностей, травма может быть жестокой и оставляет после себя болезненные шрамы, которые сотрутся, лишь когда пациент проявит реальную смелость, необходимую для воспоминания во сне наяву забытой реальной сцены.
В тридцать пять лет в своем четвертом сценарии Патрик решается на встречу с чувством стыда, которое в результате вытеснения превратилось в чувство вины:
«Странно, этот город вдруг стал мне незнакомым… безразличным… я продолжаю идти вперед… я вижу птицу, которая старается привлечь мое внимание… у меня даже впечатление, что она приглашает меня следовать за ней! И в то же время я чувствую, что я тоже могу взлететь вслед за этой птицей… но что-то меня удерживает… я совсем не знаю, куда она хочет меня привести, это птица… она небольшая, но я хорошо вижу ее глаз… в ее глазах чувствуется убедительность… а также хитрость… как будто мой страх ее забавляет… и одновременно эта птица меня притягивает… и… оп! Я взлетаю, без всякого затруднения… я решаю следовать за ней, как будто против моей воли!.. Она летит очень быстро впереди меня… и почти тут же она исчезла!.. я оказался совсем один в небе, без всяких ориентиров, так как весь пейзаж полностью скрыт туманом… я не могу оставаться в этом тумане… я спускаюсь… медленно… я оказываюсь над полем… о!.. я узнаю это поле, это поле, где… это одно из самых плохих воспоминаний моего детства… мне было десять или одиннадцать лет… я был влюблен в белокурую соседку… она походила на живую куклу… ей было восемь лет… ее сестра была немного старше… это произошло во время каникул… мы оказались на этом поле… я хорошо помню! Была очень хорошая погода… я собирал для них цветы… и вдруг мы оказались перед тремя мальчишками угрожающего вида… не помню, что они нам сказали… я испугался… я убежал с криком „Я побежал за подкреплением!“… я одновременно очень испугался и мне было стыдно!.. не помню, встречал ли я после этого этих девочек… черная дыра в памяти… это происшествие, которое я всегда вспоминал со стыдом… я думаю, что в первую очередь я потерял лицо перед самим собой… и это ощущение осталось!»
Раймон, как и Патрик, в сорок лет смог вернуться в свободном сне наяву к сцене, в которой он пережил крушение видения себя как героя, способного на любой смелый поступок:
«Вижу спинку кровати… я не сразу ее узнал, но это кровать, на которую положили тело моего деда, когда он умер… я хорошо вижу спальню… я очень любил своего деда… я продолжаю слышать его хрип пред тем, как он умер… и потом… его смерть… я не хотел никого видеть… я заперся в ванной… я не знаю, сколько времени я проплакал там, от стыда… и одновременно я чувствовал себя виноватым! Ах! Странно! Я снова вижу… большие часы, которые остановились на шести часах и пяти минутах… стрелки очень длинные, светящиеся, фосфоресцирующие… мне кажется, что мой дед умер утром… ах! Надо будет это проверить… это невероятно!.. я вижу минутную стрелку, которая падает, прямо сейчас, как будто она потеряла все свои силы… или всякое основание продолжать крутиться… теперь я вспомнил: перед своей смертью, прямо перед смертью, идя в туалет, дедушка упал на лестничной клетке… перед дверью моей комнаты… и я хотел ему помочь… я знал, что должен ему помочь… но мне было страшно… я не слез с кровати… и мне было стыдно этого страха… я застыл от страха… и потом я начал кричать, звать родителей, чтобы они пришли на помощь… и я все еще храню этот образ моей трусости, когда я забился в угол от страха!»
Во время сеансов свободного сна наяву динамика воображения, реактивируя травматизирующие эпизоды и связанный с ними эмоциональный заряд, устраняет порожденные ими поведенческие осложнения.
К концу детства непонятно откуда пришедшие облака превратились в грозовые тучи. Предусмотрительная природа задолго начала готовить трансформацию тела. Она была гораздо менее тщательна в своем стремлении избежать душевного беспорядка. Внезапно пубертат вырывает ребенка из его невинности, чтобы отправить его в ссылку, из которой он никогда не вернется. Подросток уже не ребенок, но он еще не взрослый. Этот средний возрастной период позднее отразится в динамике воображения в виде символики Средневековой эпохи. От тела приходят волнующие сигналы, иногда даже травмирующие. Осознание того, что соответствующие органы имеют не только функцию мочеиспускания, вызывает целый водоворот беспорядочных ощущений. Смущение, гордость, стыдливость, незнание, страх, открытие, желание, невинность, неопределенность – все эти чувства участвуют в эмоциональной неразберихе, которая дестабилизирует еще хрупкую психику.
