Книга Труженики моря - Виктор Гюго

Ночь на море особенно безмолвна, тишина и тьма чрезвычайно глубоки. Когда нет ветра и волны спокойны, в широком пространстве, где в другую погоду нельзя расслышать полета орла, слышно жужжание мухи. В тишине гулко раздавался малейший шорох, доносившийся из окон дома.

– Посмотрим, – сказал французик.

И он осторожно шагнул в направлении к дому.

Остальным мальчикам было так страшно, что они последовали за ним, ведь не решались убежать одни.

Дети прокрались мимо большой вязанки хвороста, которая почему-то подбодрила их, но в это время сова, дремавшая на одном из ближайших кустов, поднялась в воздух, шелестя крыльями. Полеты сов какие-то косые, неровные, эти птицы делают неожиданные повороты. Сова пролетела мимо мальчуганов, взглянув на них своими круглыми светящимися глазами.

Мальчики, следовавшие за маленьким французом, вздрогнули. Но французик пробормотал:

– Ты опоздала, старушка. Я хочу увидеть, что там такое.

И он пошел дальше.

Под его башмаками, подбитыми гвоздями, хрустел тростник, но это не мешало ему ясно различать все звуки, которые доносились из дома и становились то тише, то громче, как всегда бывает при разговоре.

Через минуту мальчик прошептал:

– Собственно говоря, одни только дураки верят в привидения.

Смелость одного в минуту опасности заражает остальных и толкает их вперед. Тортевальские мальчишки следовали за маленьким конопатчиком, не отставая от него ни на шаг.

Им казалось, таинственный дом растет у них на глазах. Но это был не только оптический обман, вызванный страхом: дом действительно увеличивался по мере того, как они к нему приближались.

Между тем звуки голосов внутри раздавались все более и более явственно. Дети прислушивались, они воспринимали все преувеличенно. Это был не шепот, не бормотание, но и не громкий гул. Временами можно было разобрать отдельные слова – странные, непонятные выражения. Мальчики остановились, напрягли слух, потом снова двинулись вперед.

– Это похоже на разговор привидений, – пробурчал маленький конопатчик, – но я в них не верю.

Тортевальские мальчуганы охотно спрятались бы за вязанкой хвороста, однако она была уже далеко, а конопатчик все продолжал идти вперед. Они боялись, что он их бросит, и не смели отойти от него ни на шаг.

Взволнованные, ребята следовали за своим проводником. Французик, обернувшись, сказал:

– Вы ведь знаете, что все это сказки. Привидений не существует.

Дом вырастал перед ними все выше, голоса становились все явственнее.

Приблизившись вплотную, разорители гнезд увидели, что в доме горит потайной фонарь, заслоненный чем-то со стороны окон. Ребята остановились.

Один из тортевальских мальчиков заявил:

– Никаких привидений здесь нет, одни ведьмы.

– Что это висит в окне? – спросил другой.

– Веревка.

– Не веревка, а змея.

– Это веревка повешенного, – с уверенностью заявил француз. – Говорят, она приносит счастье. Но я в такое не верю.

В три прыжка он очутился у самой стены дома. Его поспешность была лихорадочной.

Остальные двое, дрожа и прижимаясь к смельчаку, последовали за ним. Дети припали ухом к стене. В доме продолжали разговаривать. Вот о чем говорили привидения:

– Итак, решено?

– Решено.

– Сказано?

– Сказано.

– Человек будет ожидать здесь и сможет отправиться в Англию вместе с Бласкито?

– Если заплатит.

– Да, если заплатит.

– Бласкито возьмет его в свою лодку.

– Не спрашивая его, откуда он явился?

– Это нас не касается.

– Не допытываясь его имени?

– Незачем спрашивать имени, был бы кошелек.

– Хорошо. Человек будет ждать в этом доме.

– Пусть он захватит с собой еду.

– Будет сделано.

– Куда он ее денет?

– Я принесу с собой мешок.

– Прекрасно!

– Могу я оставить мешок здесь?

– Контрабандисты не воры.

– А вы все когда отплываете?

– Завтра утром. Если бы ваш человек сделал необходимые приготовления, он мог бы отправиться вместе с нами.

– Он еще не готов.

– Это его дело.

– Сколько дней ему придется ждать здесь?

– Дня три-четыре. Около того.

– А Бласкито точно приедет сюда?

– Точно.

– Сюда, в Пленмонт?

– В Пленмонт.

– Когда именно?

– На будущей неделе.

– В какой день?

– В пятницу, субботу или воскресенье.

– А он не обманет?

– Он мой тезка.

– Он всегда держит слово?

– Всегда. Он ничего не боится. Я – Бласко, он – Бласкито.

– Значит, он не может не явиться на Гернзей?

– Мы здесь бываем поочередно: в одном месяце я, в другом – он.

– Понимаю.

– Считая от сегодняшнего дня, не пройдет и пяти суток, как Бласкито будет здесь.

– А если море разыграется?

– Если случится буря?

– Да.

– Тогда Бласкито приедет позже, но будет точно.

– Откуда он плывет?

– Из Бильбао.

– Куда направится?

– В Портленд.

– Это хорошо.

– Или в Торбей.

– Это еще лучше.

– Ваш человек может быть спокоен.

– Бласкито не выдаст его?

– Предателями бывают трусы. Мы не трусы. Измена ведет в ад.

– Никто нас здесь не слышит?

– Ни услышать, ни увидеть нас невозможно. Сюда никто не решается подходить.

– Я знаю.

– Да и кто бы осмелился нас подслушивать!

– В самом деле.

– А если бы кто и услышал, то ничего бы не понял. Мы изъясняемся, используя наречие, которого никто не знает. Вы знаете его, потому что вы – наш.

– Я пришел только для того, чтобы условиться с вами.

– Прекрасно.

– Теперь я ухожу.

– Ладно.

– Скажите, а что если пассажир захочет, чтобы Бласкито отвез его не в Портленд и не в Торбей?

– Лишь бы у него были деньги.