Книга Беги, ведьма - Татьяна Корсакова

– Что с вами?

Огонек зажигалки давно погас, а сигарету она так и не прикурила.

– Задумалась.

– Бывает. – Хелена забрала зажигалку, высекла огонь, помогая прикурить.

Арина благодарно кивнула, глубоко затянулась первой за долгие месяцы сигаретой. У сигареты был горький вкус, дым царапал горло, словно проверял Арину на прочность. Ничего, так даже лучше. А запас прочности у нее еще есть. Пока есть…

– Что вы видели? – Хелена всматривалась в ее лицо. – Вы ведь сейчас точно что-то видели. Я знаю.

– Это были не видения, а воспоминания. – И это даже не ложь.

Хелена кивнула. Поверила или сделала вид, что поверила?

– Не слишком приятные воспоминания, надо полагать.

– Слишком неприятные. Так что вам от меня нужно? Каким образом я могу вам помочь? Поиск потерянных вещей – это не мой конек.

– А что ваш конек?

– Я не знаю. – Она пожала плечами. – Мне сложно контролировать свои… способности. Особенно сейчас, когда я под действием лекарств.

Вот это ложь, но на войне как на войне.

– Увы, лекарства – это неизбежное зло. – Хелена развела руками. – Зная ваш потенциал, я не могу рисковать.

– Откуда вы знаете про мой потенциал?

– Это неважно. Важно, что я знаю и что ваше будущее зависит от моего к вам расположения. Поверьте, Арина, мое расположение дорогого стоит. А о том, как выглядит мое нерасположение, вам лучше не знать. Так вы готовы к диалогу?

– Мы уже разговариваем.

– Этого недостаточно. Мне нужно ваше согласие. Поймите, я ведь могу вас заставить, но опыт подсказывает мне, что добровольное сотрудничество лучше принудительного, а пряник лучше кнута.

– Что я должна сделать?

– Вы должны узнать у нее, куда она спрятала медальон.

– У кого?

– У тени.

– У тени?..

– Ах, Арина, до чего же с вами тяжело! Хотите еще одну историю из местного фольклора?

– Я люблю истории.

– Каждый уважающий себя замок обязан иметь мрачное привидение. Это, конечно, не замок, – Хелена развела руками, – но место достаточно интересное, с собственной историей и собственным призраком. Его многие видели, особенно часто он является пациентам. Мне думается, что до людей с ущербной душой ему гораздо проще достучаться.

– Кому?

– Призраку, обитающему в поместье. Но я думаю, это не совсем призрак, скорее тень, оставшаяся без хозяйки много лет назад. Некоторые рассказы очевидцев это подтверждают. И, что гораздо важнее, за последние полгода чаще всего ее видели во флигеле, в вашей, Арина, комнате. Тени неравнодушны к людям со сверхспособностями, так же, как неравнодушны к душевнобольным.

– Чья это тень?

– Я не знаю. – Хелена пожала плечами. – Есть у меня кое-какие догадки, но я поделюсь ими чуть позже, когда буду уверена. Собственно, это и неважно. Важно другое: тени многое знают и многое видят, они очень любопытные твари. Склонность к соглядатайству – это их суть. Человек никогда не обращает внимания на свою тень, а вот тень следит за каждым шагом хозяина. Скажите, вы уже видели ее? – Хелена крепко, по-мужски, сжала Аринино запястье. – Только не врите мне.

– Видела.

– Это хорошо. – Пальцы Хелены разжались. – Конструктивный диалог – это всегда наилучший вариант. Она попробует с вами связаться.

– Как? Не думаю, что тени умеют разговаривать.

– Разговаривать не умеют, но зато умеют показывать. Вы знаете, в каком состоянии мозг человека наиболее чувствителен к информации из тонкого мира?

– В каком?

– Пограничном. Озарения и видения чаще всего случаются на границе между сном и бодрствованием, когда бег мыслей замедляется. И это пограничное состояние можно обеспечить медикаментозными средствами.

– Будете накачивать меня лекарствами?

– У меня нет другого выбора. К тому же вашей нервной системе нужна поддержка. Кстати, она вам уже что-то показала?

Хотелось ответить, что ничего, но Хелена достаточно проницательна, чтобы почуять такую ложь.

– Я видела это поместье таким, каким оно было лет сто назад: дом, хозпостройки, пруд. Где-то поблизости должен быть пруд.

– Был. Его засыпали пару десятков лет назад. – Хелена удовлетворенно кивнула. – А дубы? Вы видели дубы?

– Нет, раньше здесь был другой парк. Я видела липы.

И снова удовлетворительный кивок.

– А люди?

– Нет, я видела только пейзажи.

– Значит, еще не время.

– Вы уверены, что она мне покажет?

– Да, у теней и ведьм особая связь. Им проще понять друг друга. – Хелена встала, обошла кресло, взялась за ручки, сказала, склонившись к самому Арининому уху: – И не вздумайте меня обмануть.

Без угроз не обошлось. Кто бы сомневался!

– А что взамен? – Арина не стала оборачиваться и смотреть на Хелену снизу вверх. – Что я получу взамен?

– Мое расположение. Поверьте, это немало. Видите Жоржа?

Жорж закончил разговор и теперь лениво поигрывал мобильником.

– Он бывший уголовник, отсидел пять лет за изнасилование. Но, сами понимаете, бывших насильников не бывает, а к вам Жорж питает какой-то особый, я бы даже сказала, нездоровый интерес. Если вдруг он сорвется с поводка…

– Без вашей команды не сорвется.

– Всякое бывает. Подумайте об этом.

– Просить о телефонном звонке, думаю, нет смысла? Ни опекуну, ни подруге.

– Вы же умная девушка, Арина. – Кресло тронулось с места. – Вы все прекрасно понимаете.

Она понимала. Ее снова решили посадить на цепь, сделать карманной ведьмой. Вот только сейчас вместо ошейника с шипами использовались психотропные препараты. Интересно, насколько надежны эти невидимые путы? Надо будет на досуге проверить.

В палату они вернулись к обеду, а после обеда Лидия принесла шприц – залог бесперебойного пограничного состояния. А шприц – это не таблетки, промыванием желудка не отделаешься.

Игла вошла в вену почти без боли, свое дело Лидия знала.

– Хороших снов, – сказала она с улыбкой и до самого подбородка укрыла Арину простыней.

* * *

Лиза научилась плавать! Сначала плавать, а потом и нырять, как рыбка. Набирать полные легкие воздуха, с головой уходить под воду, ложиться на дно, перебирая пальцами мелкие камешки и ракушки, а потом переворачиваться на спину и смотреть на солнце. Мсье Жак смеялся и называл ее Русалочкой, а мама больше не боялась, не прохаживалась в тревоге по берегу, то и дело норовя броситься в воду на Лизино спасение. И с мсье Жаком они больше не пикировались, а разговаривали спокойно, как старые друзья, временами даже забывая про резвящуюся в пруду Лизу, а иногда ненадолго, всего на несколько минут исчезая из поля зрения. Лиза не боялась, она чувствовала себя взрослой и сильной, способной переплыть пруд без посторонней помощи. Ей этого не позволяли, и однажды она ослушалась…