Книга Закат Америки. Впереди Средневековье - Джейн Якобс

По расчётам Глена Мюррея, мэра Виннипега — беднейшего из полудюжины крупных городов Канады, — жители и предприятия города ежегодно перечисляют около 7 миллиардов долларов в виде федеральных, провинциальных и муниципальных налогов. Но только 6 процентов от общей суммы оказывается в городской казне. По его же расчётам, вклад Торонто в эти же три бюджета составил в 2001 году 21 миллиард. При этом доля, попадающая в городскую казну, колеблется между 4,5 и 6 процентами — из-за того, что город оказался в чрезмерной зависимости от величины налога на недвижимость.

Канадские налогоплательщики признают и принимают необходимость федеральных налогов, которые должны покрывать стандартные расходы национального правительства. Они признают и то, что немалая доля налоговых поступлений из Торонто должна быть предназначена для поддержки бедных регионов, которых в Канаде немало и которые не в состоянии достичь самообеспечения. Это все понимают как необходимую плату за равенство и братство, за национальное единство и внутренний мир. Как частичное восстановление справедливости: ведь крупные корпорации, штаб-квартиры которых расположены в Торонто и рядом с ним, с выгодой для себя используют ресурсы по всей стране. Все это, однако, не изменяет того факта, что для реинвестиции в муниципалитеты возвращается совершенно недостаточно средств. Мюррей указывал, что Виннипег не в состоянии наскрести даже небольшие деньги на весенний ремонт тротуаров. Недостаток средств на социальные инвестиции бьёт и по молодёжи. Теперь ей необходимо обучение, которое не требовалось ранее для молодых людей, готовившихся к работе на ферме, в шахтах, в рыболовстве, на лесных разработках или прислугой.

Нынешняя бедность публичного пространства Торонто создана искусственно. Она осознанно навязана городу политикой, которую в Канаде называют неоконсерватизмом. В США её именуют реконструированным управлением или вашингтонским консенсусом. В Великобритании она именуется тэтчеризмом. В широком международном контексте примерно тот же пакет верований и политических формул известен как «экономические реформы, проводимые по рекомендациям Международного валютного фонда».

Этот интеллектуальный феномен, в настоящее время определяющий значительную часть западной культуры (но не всю её), основан на сугубо моралистской убеждённости в том, что всякое публичное благо или публичная услуга должны напрямую зарабатывать достаточно для оплаты своих расходов. Так, предполагается, что всякая школа должна зарабатывать достаточно, чтобы себя окупать — за счёт платы за обучение, иных платных услуг или за счёт того, что она уступает корпорации исключительное право продажи безалкогольных напитков или завтраков. Такие схемы именуют РРР или Р3 — публично-приватные партнёрства. Их всемерно поддерживают неоконсерваторы и большинство торгово-промышленных палат. Предполагается, что любой художник должен зарабатывать достаточно, чтобы доказать право искусства на существование. Если больницы, оркестры или линии общественного транспорта не могут достичь прямой окупаемости (а лучше, если они дают налогооблагаемую прибыль), то в них с презрением видят настырных попрошаек. Алчность трактуют как компетентность, а фальшивые или химерические идеи — как свидетельство ума.

Нет сомнения в том, что неоконсервативные идеологи весьма избирательны, отдавая свои симпатии тому, что должно сохраняться и процветать. Они щедро субсидируют стадионы для профессионального спорта, автосборочные производства, строительство дорог и все прочее, с их точки зрения, достойное налоговых льгот и иных преференций.

Неоконсервативные правительства Канады демонстрируют как свой успех налоговые льготы или налоговые вычеты, которые дают преимущества крупным налогоплательщикам. Они исходят из того (или оправдываются тем), что те вложат средства в создание новых рабочих мест. Покупка симпатий избирателей — вот то, что делают с помощью налоговых льгот. В 2000 году, накануне выборов, правительство нашей провинции послало большинству налогоплательщиков уведомление о возможности вычесть по 200 долларов из облагаемой базы. Я тоже получила такое. Вот почему нет денег на оплату библиотекарей и учителей английского как второго языка. Вот почему нет недорогих квартир и комнат для пожилых людей. Большинство семей, получивших чек на 200 долларов, платят гораздо больше — через повышение квартирной платы, рост цены проезда на транспорте, добавочные расходы на отдых или обучение. Насколько я понимаю, главным эффектом от налоговых вычетов является моральное удовлетворение идеологов[43].

Идеологи любого окраса — люди неуверенные и пугливые. Поэтому они склонны создавать схемы, обещающие готовые ответы для любых ситуаций. Люди такого рода есть в любом обществе, но они обретают серьёзную силу только тогда, когда держат в руках ключ от общественной казны, имея возможность не учитывать принципы субсидиарности и финансовой прозрачности. В случае Канады этот дефект фактически вписан прямо в конституцию страны. Но — в разных формах и в разной степени — подобное происходит повсюду.

Конституция Канады в форме Акта о Британской Северной Америке была принята британским парламентом в 1867 году. В то время подавляющая часть немногочисленного населения жила в сельских хуторах. Его поддерживали добыча пушнины, рыбная ловля, лес, скудное полеводство и скотоводство. Кроме Монреаля и Квебек-Сити, попавших в руки англичан в результате войны, и маленького Торонто, городов не было. Сколько-нибудь существенные поселения в то время — или пушные фактории, или военные форты, или торговые городки, прямо привязанные к сельской экономике. Конституция не видела в этих экономически слабых поселениях институты управления. Она определила их, вместе с гостиницами и тавернами, как подчинённые «районы», которым было доверено собирать только один налог: с недвижимости. Наверное, это было вполне разумно в то время, когда такие поселения были способны содержать незамощенные улицы, бороться с пожарами (обычно силами волонтёрских команд), как-то обустраивать колодцы и сточные канавы, наконец, содержать тюрьмы для местных пьяниц и бузотёров.

Теперь половина населения Канады живёт в пяти крупнейших городах; ещё 30 процентов — в поселениях свыше десяти тысяч жителей, в основном расположенных в пригородах крупнейших городов. Внегородская часть экономики Канады, включая лесоразработки, добычу полезных ископаемых и рыболовство, создаёт порядка 3 процентов ВВП. Вся остальная экономика зависит от туризма, шоу-бизнеса, искусства, технических разработок и исследований, издательского дела, промышленности, оптовой и розничной торговли, здравоохранения, образования и других услуг, поддерживаемых из бюджета. Канадские муниципалитеты — это уже не жалкие деревни. Их опыт и творческие возможности несопоставимо выше, чем у федеральных и провинциальных агентств или законодательных собраний. Горожане обладают всеми необходимыми способностями, чтобы выявлять, диагностировать и решать местные проблемы. Даже небольшие муниципалитеты достаточно компетентны, чтобы понимать, где можно получить необходимую квалифицированную помощь. Тем не менее абсолютный анахронизм отношений провинций с «районами» никуда не исчез. Когда в 1982 году Конституцию «национализировали», объявив канадским, а не британским документом, в неё были добавлены основные права человека. Но ничего не было сделано, чтобы изменить отношения между муниципалитетами и провинциями.