Книга Ты свободен, милый! - Джейн Фэллон

И слово «история» в ответ на прямой вопрос Хелен, какой у нее любимый предмет в школе. Едва ли это был успех, сравнимый с успехом Дороти Паркер, но все же Хелен поняла, что сделан большой шаг вперед. Более того, она стала смотреть на Клодию и Сюзанну немножко по-другому — в свете тех замечаний, которые обронила Софи об их отношениях с отцом. Она видела теперь, что отчаянные попытки Сюзанны угодить отцу граничат с одержимостью, а презрительная маска Клодии — «плевать я на все хотела» — вовсе не так убедительна. Она гадала, не стоит ли ей поговорить об этом с Мэтью, но потом передумала. В конце концов, проблемы девочек-подростков ее не касаются.

Вечер четверга вначале не задался; Хелен даже удивилась, что она делает здесь и почему согласилась прийти, но после второй порции водки с тоником она расслабилась, и ей стало легче.

«Я не должна комплексовать, — внушала она себе перед уходом из дома. — Меня зовут Элинор, я работаю дома, я не уводила у тебя мужа». Она проводила Мэтью, который отправился присмотреть за девочками, села в метро, доехала до станции «Чаринг-Кросс» и дошла до паба, где они договорились встретиться с Софи. По дороге она пыталась продумать темы беседы, которые были ей ясны:

Развод;

Измена;

Работа;

Средства к существованию;

Что-то личное;

Что-то еще.

«Черт побери, — думала она, — мне просто надо поменьше говорить и побольше слушать».

Но когда они заказали по третьему бокалу вина, Софи, не привыкшая пить в пабах, перевела разговор на мужчин.

— У тебя есть бойфренд? — спросила она.

О боже, подумала Хелен, у Элинор обязательно должен быть бойфренд! Как она упустила такую подробность? Можно снова пустить в ход Карло, но он, если честно, ей уже надоел.

— В данный момент нет, нет. А как насчет тебя? То есть… Я знаю, что ты замужем и все такое…

— Была замужем, — сказала Софи с горечью в голосе. — Он бросил меня пару недель назад.

— Боже, какой ужас! — Хелен не могла удержаться от того, чтобы не углубиться в тему. — Это случилось неожиданно?

— Я не хочу вспоминать о нем. — Софи выглядела так, будто ей больно. — Он ушел к другой.

Она отпила изрядный глоток вина.

— Бывают же на свете такие стервы! Отбивают чужих мужей… Да брось расстраиваться. Знаешь, что я думаю о таких? Измена позволяет им ощутить свою силу, власть. Они как будто выиграли в каком-то соревновании. И еще их подхлестывает то, что бедная, ничего не подозревающая жена даже не знает, что она в нем участвует. Им так отчаянно нужен мужчина! И дела нет, что они крадут его у другой. Таких можно только пожалеть.

— В самом деле? — спросила Хелен неуверенно.

— Нет! Я ненавижу ее. Я даже ее не знаю, но я ненавижу ее. Вот во что она меня превратила.

— А как насчет него? — спросила Хелен. — Как ты думаешь, что думает он?

— О, он польщен. Он уже в возрасте. Правду сказать, он в приличном возрасте. Он бросил меня на Рождество. Откровенно говоря, я ни о чем не догадывалась… Но уверена в одном: когда он выбрал ее, он думал не головой. В общем, он объяснил, что она сама накинулась на него, но это не оправдание.

Хелен подавила готовый вырваться крик.

— Он так сказал?

— Да, но я не знаю, чему верить, и потом, даже если он не врет, он ведь всегда мог ей отказать!

Хелен не могла сдержаться:

— Непохоже, чтобы он говорил правду, ведь его теперешняя помоложе — ты ведь сказала, что она моложе? Молодые девицы редко когда бросаются на стариков… Ну, разве что он невероятно привлекателен. Как, по-твоему, твой бывший из таких?

Софи криво улыбнулась:

— Честно говоря, у меня нет никакого представления. Но объективно — нет, вряд ли. Не думаю, что он неотразим для женщин, если это то, что ты имеешь в виду.

— Тогда непохоже, чтобы он сказал тебе правду.

— Да, непохоже.

Хелен обнаружила, что ей трудно сменить тему. Как, черт побери, он посмел! Допустим, он пытался смягчить удар, используя кривую логику, как он посмел предположить, будто тридцатипятилетняя Хелен, женщина в расцвете сил, накинулась на него, пятидесятилетнего старика! Он сам домогался ее. Она сопротивлялась. Он настаивал. Инициатива с самого начала исходила от него!

— Что с тобой?

Хелен осознала, что Софи с любопытством смотрит на нее. Она перевела дыхание и сосредоточилась на насущных вопросах.

— Мне просто интересно, как ты все это пережила. Ты скучаешь по нему?

— Знаешь что? Я, в самом деле, не хочу говорить о нем. Давай лучше еще выпьем.

Хелен встала, слегка покачиваясь.

— Моя очередь заказывать.

Себе она взяла простой тоник, а Софи — очередной большой бокал вина.

— Она была пьяна! — возмущенно выпалил Мэтью, вваливаясь домой после полуночи.

— Ну и что? Ты тоже иногда напиваешься.

Хелен собиралась лечь в постель сразу же по приходе, чтобы обдумать прошедший вечер и, если быть честной с собой, чтобы избежать встречи с Мэтью. Ситуация все больше запутывалась. Она достаточно хорошо поладила с Софи, но обсуждать себя саму с другой женщиной, при том что твоя собеседница ничего не понимает, — как-то дурно. Все равно, что прикрывать одним обманом другой. Не зря мама в детстве твердила ей: не подслушивай чужие разговоры, иначе обязательно услышишь о себе что-нибудь плохое.

— Помнишь наше первое свидание? — спросила она Мэтью, раздеваясь, чтобы лечь в постель. — Ты думал, что я обожаю тебя?

— Я не мог поверить своей удаче. — Мэтью проскользнул к ней под бок под пуховое одеяло. — Я думал, ты закричишь, влепишь мне пощечину и сбежишь в отдел кадров. В общем, было такое чувство, будто я выиграл в лотерею.

Он начал поглаживать Хелен по животу, думая, что такое направление разговора — своего рода романтическая прелюдия. Хелен перехватила его руку.

— В таком случае ты не считаешь, будто я сама на тебя накинулась?

Даже в тускловатом свете ночника заметно было, что он смутился. Мэтью рассмеялся:

— Нет-нет, что ты. С чего ты взяла?

— Да так. — Хелен отвернулась и отодвинулась подальше от него. — Спокойной ночи.

Софи позвонила Хелен на мобильный на следующее утро.

— Хочешь верь, хочешь не верь, но я не имею обыкновения надираться до бесчувствия и блевать в такси по дороге домой!

— Неужели?..

— Именно так все и было. И мой муж пришел в ярость, потому что он считает, что я подаю девочкам дурной пример.

— О, если его послушать, он — просто образец для подражания.