Книга Взбалмошная красотка - Хлоя Флеминг

— Милая, — мягко произнес Линдон. Ди не повернулась. — Милая, ты слишком женственная, слишком нежная. Парень из тебя не выйдет. Разумеется, — извиняющимся тоном добавил он, — когда доходит до дела, ты ни в чем не уступаешь нашим ковбоям, но признайся: напиться до чертиков за все время, что ты на ранчо, тебе так и не удалось.

Она улыбнулась. Линдон подошел и положил руку ей на плечо. Она не стряхнула его тяжелую ладонь. Вот так-то лучше!

— Право, ты просто гениальна! Я на тебя не нарадуюсь, и любой из моих парней подтвердит: в работе ты лучше всех.

— Они считают, что я баба, — проговорила Ди жалобно-плаксивым голоском.

— Не баба, — рассмеялся Линдон. — Просто ты не такая, как они.

Ди взглянула на него с благодарностью.

— Но это ведь не так страшно?

— Конечно нет! И еще вот что. Сегодня, после того как я, пусть даже краем глаза, увидел твое ранчо, я понял, почему ты решилась на отчаянный поступок и затеяла этот маскарад. Признаюсь честно: будь я на твоем месте, наверное ничуть не колеблясь, поступил бы так же. Нарядился бы девчонкой и пошел наниматься на работу.

— Правда? — робко спросила она.

— Правда, — подтвердил Линдон. — Единственное, что меня остановило бы… Я в первую же секунду свалился бы, если бы пришлось идти на высоких каблуках.

— Ненормальный! — рассмеялась она.

— Когда мой прадед приехал сюда из Европы, ему пришлось начинать с нуля. Кроме животноводства, он в жизни ничем не занимался, поэтому, оказавшись в Америке, на последние деньги обзавелся четырьмя быками и коровами и начал разводить стадо. Дела у него пошли на лад. Поднакопив деньжат, он смог купить новых коров и вскоре построил ферму. Такова предыстория моего ранчо. Когда они с прабабушкой поженились, он построил для нее этот дом, заботясь о каждой мелочи, вплоть до формы дверных ручек.

Вместе с Линдоном они обошли территорию ранчо, обсуждая, как быть с оставшимися коровами и лошадьми, что делать с пастбищами, куда вложить деньги в первую очередь.

— Для прабабушки он разбил этот сад, — продолжала Ди. — Теперь он совсем зачах, но еще несколько лет назад мимо него нельзя было пройти без восхищения. Как бы мне хотелось снова увидеть эти благоухающие цветы, которые с таким старанием сажали и моя прабабушка, и бабушка, и мама!

— Не беспокойся! Скоро все у тебя будет.

— Не знаю… — Ди печально взглянула на сад, который, как и все вокруг, был ей бесконечно дорог. — У отца дела пошли неважно. Ему удалось вывести несколько замечательных пород быков, но с выгодой продать их он так и не смог. Деловитость и жажда наживы были не в его характере.

— Чтобы из одного быка, пусть самого великолепного, вывести породу, требуется немало времени и денег, — заметил Линдон.

— Вот именно. А денег-то у отца и не было. Пришлось даром продать быков-производителей, за бесценок заложить ферму и конюшни. Но все равно вместо наследства он оставил мне долги. Не знаю, научил ли меня хоть чему-то его горький опыт…

— Конечно, научил. Ведь ты же умница.

Они дошли до фамильного кладбища. Перед простым надгробием с надписью «Ричард Морган» Ди положила цветы.

— Могила моего прадеда, — сказала она. — Он умер совсем молодым.

— Да, вести такое хозяйство не просто.

— Но лучше уж работать на ранчо, чем целый день возиться с бумажками.

— Это уж точно!

— Значит, — спросила Ди, — ты тоже не в восторге от того, что, поработав на ранчо, пойдешь на повышение, в одну из компаний твоего отца. Ведь там тебе как раз и придется целый день перекладывать бумажки и проводить совещания.

— Выхода у меня нет, — сознался Линдон, — но все равно свое ранчо я не брошу. Я и так провожу кое-какие эксперименты с улучшением пород. Как знать, глядишь, из этого что-нибудь и выйдет. Создам собственное стадо. В конце концов, чем черт не шутит, открою собственную скотоводческую компанию! Чем я хуже Вейда?

— Похоже, ты уже полностью спланировал свою жизнь.

Он пристально взглянул на нее.

— Нет. Кое-какие вопросы я оставил без ответа.

Ди пнула ногой камешек, валявшийся на дороге.

— Какие же, например? — спросила она.

— Ну, например… Где тот знаменитый бык, над выведением которого бился твой отец? Ты столько об этом говорила, а так и не показала мне предмет своей гордости.

— Цезарь? О… мне пришлось его продать!

Они подошли к бревну, лежавшему на камешках неподалеку от небольшого ручья. Линдон расположился на бревне, а Ди сняла сандалии и уселась прямо на траву.

— Печально, но что поделаешь! — сказала она. — Этот Цезарь просто лапочка. Я кормила его прямо с рук! Увы, чтобы платить проценты по долгам, приходилось продавать все, даже Цезаря, на которого отец потратил столько сил. Всю ночь, когда тот должен был родиться, отец провел на ферме, следил, как бы чего не случилось. А теперь у Цезаря новый хозяин…

Линдон привстал и похлопал ее по плечу.

— Ну ничего. У него ведь теперь тоже есть потомство. На аукционе можно купить его телят.

— Да, я об этом думала. Куплю хотя бы одного теленка и снова возьмусь за разведение стада. Но сейчас на это просто не хватит денег. Самое главное — спасти землю. Ведь, продай я ранчо, в городской квартире быка не оставишь.

Они рассмеялись. Глядя на его обворожительную улыбку, Ди недоумевала: неужели Марсия такая дура, что променяла Линдона на какого-то болвана с ранчо? Невероятно, до чего доходит людская слепота!

— А знаешь, — прервал течение ее мыслей Линдон, — ты так улыбаешься, что я не могу сдержаться. Мне нужно, просто необходимо тебя поцеловать!

— Валяй, — сказала Ди.

И они снова захохотали.

Нет, день выдался на славу. Ди и Линдон не только обсуждали текущие дела и планы на будущее, они все-таки добрались до ресторана, в котором для них был заказан столик. Еда оказалась просто великолепной. Наверное, сказывалось то, что они давно не видели настоящей пищи: ведь на ранчо приходилось питаться консервами или стряпней, которую подавали в «Подкове» и которая без глотка виски была просто неудобоварима.

А может быть, все дело в том, что теперь они — Ди и Линдон — вместе. И хотя они ни словом не обмолвились о том, что собираются пожениться, было ясно одно: строя планы на будущее, они оба знали — судьбе не удастся их разлучить.

Вот и домой они вернулись, держась за руки, как настоящие влюбленные. Линдон включил свет, но неожиданно раздавшийся голос невольно заставил его больно сжать ее руку.

— Вот вы наконец и явились! Давно пора, а то я уже начал волноваться. — И Вейд — а это, разумеется, был он — по обыкновению изобразил на лице широченную улыбку.

8

Сняв белую хлопковую рубашку, которую он носил лишь в исключительных случаях — таких, как, например, посещение ресторана, Линдон развесил ее на спинке стула и уселся на кровать, заскрипевшую под тяжестью его мускулистого тела.