Книга Бальзам на душу - Светлана Алешина

К тому времени, как стемнело, в гостинице установилась мертвая тишина. Но на этот раз я намеренно не ложилась спать. Интуиция мне подсказывала, что в этом доме все самое интересное происходит именно ночью, и стоит немного помучиться, если хочешь что-то узнать.

Бодрствование давалось мне не так просто – сказывалась накопившаяся усталость. Но я мужественно сидела в темноте, одним глазом посматривая в открытое окно, а другим кося на дверь. В принципе, из окна был очень неплохой обзор – оно выходило как раз на улицу, – но мешали деревья. Однако сегодня видимость была лучше, чем накануне, – на небе появился узкий серп луны, и этот едва уловимый свет все-таки позволял если не увидеть, то угадать очертания некоторых предметов за окном.

Отель давно спал. Я тоже клевала носом, просыпаясь от легких порывов теплого ветра, проникавших с улицы. В какой-то момент я все-таки заснула, и только явственный шум мотора вырвал меня из сонного оцепенения.

Я поспешно вскочила, перегнулась через подоконник и выглянула наружу. Черная тень автомобиля вынырнула из-за угла, свернула на дорогу и стала удаляться по ней. Как и накануне, я увидела тревожные красные огоньки, мигнувшие во мраке.

Неужели ночные выезды пани Шленской происходят регулярно? Меня распирало любопытство. Вариант с любовником отпадал, на мой взгляд, совершенно – и даже не из-за возраста хозяйки, а просто потому, что глупо отправляться к любовнику почти под утро. Иные в такое время уже расстаются, заверяя друг друга в вечной любви. Нет, у пани Шленской были какие-то дела. Но кто мог сказать мне, какие?

Красные огоньки машины исчезли. Однако я не спешила покидать свой пост, и, как выяснилось, не зря. События за пределами отеля далеко еще не закончились.

Неожиданно я услышала легкий шум, словно на мягкую землю спрыгнул кто-то тяжелый, но ловкий. А в следующую секунду через тротуар возле гостиницы метнулась какая-то фигура. Почти сразу же хлопнула дверца машины, вспыхнули фары, и «Лада» Приймака, сорвавшись с места, устремилась в том же направлении, куда уехала пани Шленская.

Я не знала, что делать. Меня так и подмывало броситься к Вампиру, чтобы подбить его на ночную прогулку. Мне чертовски хотелось посмотреть, куда отправились эти двое посторонних людей, тем не менее чем-то очень крепко повязанных. Но я понимала, что из моей затеи вряд ли что выйдет. Во-первых, Вампир не поддержит моего энтузиазма – это точно, во-вторых, его машина слишком тяжело нагружена, чтобы участвовать в погоне. И вообще, время уже было упущено. Оставалось ждать утра – возможно, тогда что-то прояснится.

Глава 13

Однако утро – понятие довольно растяжимое. У людей более цельных, чем я, утро, наверное, начинается с первым лучом рассвета, – такие успевают в этой жизни свершить столько, что остается только завидовать. В моем характере нет достаточной целеустремленности, поэтому мне постоянно приходится наверстывать упущенное. Да и первый луч рассвета мне удается застать далеко не всегда, особенно если я засиживаюсь допоздна. К моменту его появления я как раз отключаюсь, и, чтобы меня поднять, требуется очень громкий будильник.

Будильника в номере не было. Разумеется, я успела, как говорится, к шапочному разбору. Когда Виктор, бодрый и свежий, разбудил меня стуком в дверь, все уже свершилось – за окном сквозь зелень деревьев проглядывала ослепительная синева неба и белые полосы облаков, чередой проносящихся над городом.

Все постояльцы уже были в сборе, когда я наконец спустилась в ресторан, чтобы позавтракать. Нет, не все – в глаза мне сразу же бросилось отсутствие за столом Приймака. Я не удержалась и немедленно выглянула в окно – темно-синей «Лады» возле отеля не было.

Завтракала я без аппетита, машинально отправляя в рот то, что лежало у меня в тарелке, – боюсь, если бы меня потом спросили, что я ела на завтрак, я не сумела бы ответить. Все мои мысли были заняты одним вопросом – куда исчез Приймак и связано ли его исчезновение с тем, что произошло ночью?

Кроме того, меня терзала досада за собственную нерасторопность – взявшись следить за таинственной жизнью отеля, я не сумела выполнить самого элементарного – довести до конца несложное наблюдение. Прежде всего, мне не следовало браться за это дело одной. Нужно было привлечь Виктора и вести наблюдение посменно. Но я была слишком самонадеянной, и вот чем это закончилось. Теперь мне оставалось надеяться, что кто-нибудь скажет, в котором часу вернулась домой пани Шленская и в каком она была настроении. На подробности о Приймаке я, конечно, вообще не рассчитывала.

Однако первую информацию я получила именно о Приймаке – от профессора Куницкого, который испытывал ко мне несомненный интерес. Я только не могла никак решить, чем этот интерес вызван – предпочтениями профессора как мужчины или чем-то иным. В глубине душе я склонялась к тому же мнению, что и веселый таксист Барабаш, – мне тоже не вполне верилось в профессорское звание Куницкого. Правда, говорят, за рубежом профессор – это не совсем то, к чему мы привыкли, и профессоров этих там хоть пруд пруди, им может оказаться заурядный учитель. Но и на воспитателя молодежи Куницкий не походил. В лучшем случае я могла бы увидеть в нем человека кино, который стрижет купоны с бессмертного образа Джеймса Бонда, – вот тут-то герр Артур был бы на своем месте!

Одним словом, Куницкий поймал меня после завтрака и, деликатно извинившись за беспокойство, попытался втянуть меня в разговор. Начал он, как водится, с погоды, с того, сколь очаровательно я выгляжу, с достоинств местной кухни, а потом как бы вскользь поинтересовался, чем я так озабочена.

– Вас что-то беспокоит? Опять автомобили? – с улыбкой спросил он. – Я заметил, как вы выглядывали в окно, словно ожидая кого-то.

В общем-то, он не имел никакого права задавать мне такие вопросы – для нашего короткого и странного знакомства они были, пожалуй, чересчур бесцеремонны, чересчур назойливы, но этот человек был уверен в своем обаянии и умело пользовался им. К тому же мне самой было интересно, как далеко простирается его любопытство.

– Автомобили, да, – ответила я с невинной улыбкой. – Кажется, здесь вчера стояла синяя машина? Мне показалось, что на ней приехал этот господин, с большим носом, который ел вчера на завтрак яичницу с ветчиной.

– Совершенно верно, – кивнул Куницкий. – Но, говорят, этот господин рано утром съехал.

– Съехал? – поразилась я. – Совсем?

– Вас это так удивляет? – поднял брови профессор. – По-моему, это как раз характерно для отеля. Кто-то приезжает, кто-то уезжает…

– Да, это верно, – сказала я. – Просто мне показалось странным… Этот господин всего три дня как приехал…

– А с вами, оказывается, опасно иметь дело, – шутливо заметил Куницкий. – Вы все и обо всех знаете.

– Как видите, далеко не все, – сказала я, притворно вздыхая. – Но я уже признавалась вам в своем патологическом любопытстве. Я всегда сую нос куда не следует. Это у меня с детства.

– Мне нетрудно вас понять, – сообщил Куницкий. – У меня самого такая же слабость. Но должен заметить, порой любопытство сильно вредит здоровью. Все хорошо в умеренных дозах.