Книга В объятиях бодигарда - Марина Серова

— Ты знаешь о гибели Купера? — спокойно спросила я.

— Естественно, и знаю даже, как он умер, — Эльза испуганно оглянулась.

— Сам виноват — нечего было приставать к порядочным людям, — с оттенком самодовольства парировала я.

— К поря-я-я-дочным?! — с возмущением воскликнула она, но тут же осеклась и понизила голос:

— Это Лепилины-то порядочные люди?

Она вытаращила глаза и, пожирая враждебным взглядом, с ненавистью уставилась на меня.

— А чем они тебе не угодили?

Во мне тоже кипело возмущение, но на волю ему не давало выбраться мое всепобеждающее чувство юмора.

Ну подумайте сами, не комично ли звучит слово «порядочный» из уст ресторанной шлюхи, стелющейся то под одного, то под другого бизнесмена-мафиози? Выдающаяся отдающаяся!

— А кто, по-твоему, Автандила грохнул? — она смерила меня торжествующим взглядом, давая понять, что хорошо осведомлена об обстоятельствах гибели своего любовника.

— Ты считаешь, что Лепилины приложили руку к гибели Автандила? — удивленно спросила я.

— А то кто ж? — глаза Эльзы горели праведным гневом. С этим, скажу честно, эффектным блеском смешно контрастировал ее хриплый сдавленный шепот. Создавалось впечатление, что присутствуешь на некоем комедийном представлении.

— Купер, — отрезала я, наблюдая за выражением ее перекошенного от злобы лица.

— Что-о?! — ее глаза просто вылезли из орбит. — Для чего это ему было нужно?

— Чтобы компанию Лепилиных прибрать к рукам, — сказала я, не отрывая от возбужденной Эльзы глаз — ее апатию как рукой сняло. — Купер женат, вернее, был женат на сестре Автандила. Убрав Варази, Купер автоматически становился владельцем его акций, а там путем шантажа, угроз и нажима…

— Так ведь и Лепилины хотели избавиться от Дила! — вскрикнула Эльза и, всхлипнув, пустила слезу.

— Купер сам признался, что порешил Дила, — со смаком сказала я, ловя себя на мысли, что этот разговор с Эльзой напоминает Мне дежурные эффектные диалоги из разряда киношных. — Поверь мне, я ведь все-таки присутствовала при бесславной кончине Купера.

— Ты так говоришь, потому что сама убила Купера и теперь хочешь свалить всю вину на него! — заверещала Эльза.

— Зачем мне это? — невозмутимо отозвалась я. — И потом, запомни — я никогда не вру и тебе не советую.

Моя последняя реплика не произвела на мою собеседницу никакого впечатления.

— А кто может подтвердить, что ты не убивала Купера? — с ядовитой въедливостью спросила Эльза.

— Лепилины.

— Вот так свидетели! — пренебрежительно хмыкнула она, вытирая слезы.

— Эльза, я не ругаться с тобой пришла, а еще раз поговорить о Катерине.

Эльза непонимающе посмотрела на меня.

— Автандила нет в живых, и я подумала, что, возможно, теперь ты сможешь быть более откровенной…

— Вы с Лепилиными всех используете к своей выгоде, — язвительно заметила она, но, как мне показалось, успокаиваясь и сбавляя обороты враждебности.

Видно, устала плакать, проклинать, ломать голову, противоречить…

— Автандил знал, что Катерина работала на Лепилина? — повторила я вопрос, который уже задавала ей в Чардыме.

— Знал и бесился, — выдавила из себя Эльза. Или она совсем сникла и поддалась нажиму, или ее потянуло на откровенность, или Эльза просто хотела побыстрее избавиться от меня.

— Когда он узнал об этом?

— Где-то неделю назад… — устало выдохнула она.

— Каким образом?

— Ему кто-то позвонил и, не представляясь, сказал, что Катька — агент Лепилина. Он сначала не поверил, а потом… Кажется, это во вторник было… — Эльза наморщила лоб, припоминая точную дату. — Да, да, он еще злой как бобик был, когда доказательств раздобыл. — Она растерянно посмотрела на меня, а потом, опустив глаза, по-детски спросила:

— Ты правда его не убивала?

Будь обстоятельства не такими серьезными и не знай я, кем была на самом деле Эльза, меня бы бесконечно тронула подобная наивность.

— Кого? Купера?

— Нет, Автандила, — смущенно произнесла Эльза.

— Бог с тобой, ты, наверное, на солнце перегрелась! Мы же с тобой вместе в Чардыме были… И потом, я ведь не какой-нибудь секретный агент или наемный убийца, я — телохранитель и детектив по совместительству. Автандил мне нужен был живым. Он был ниточкой, которая могла привести меня к Висловой. Зачем мне было его убивать? — я проникновенно посмотрела ей прямо в глаза. — А Купер погиб только по своей вине, вернее, по своей глупости. Он явился со своими «мушкетерами» в больницу к Лепилину-старшему, чтобы расстрелять его, если он откажется делиться с его бандой. А я в тот момент была там и, поняв, что пахнет жареным, отобрала оружие у этих молодчиков. Так что ни я, ни Лепилины тут ни причем.

Эльза подавленно хранила молчание. Видимо, она наконец-то поверила мне, хотя верить в это ей совсем не хотелось.

— Что же ты от меня хочешь? — беспомощно спросила она, виновато глядя на меня вновь заблестевшими от слез глазами.

— Мне нужно…

В этот момент я увидела, как Эльза неохотно и торопливо кивнула на молчаливое приветствие невысокого худощавого брюнета, садящегося за стол к бритоголовому мордовороту, жравшему пельмени. В жестах брюнета сквозила какая-то надоедливая нервозность. У него было интеллигентное лицо, высокий лоб, густые волнистые волосы, красивые миндалевидные глаза и крупный, мягко очерченный рот.

Помимо лихорадочно нервозных жестов и развинченной походки в нем неприятно поражал беспокойно бегающий взгляд. Обычно большим черным глазам свойственно таинственное очарование подернутой поволокой глубины. Глаза же парня, постоянно перебегающие с предмета на предмет, были напрочь лишены вышеописанного томного шарма.

— Знакомый? — полюбопытствовала я, наблюдая за брюнетом.

— Помнишь, я тебе говорила о богатом Катькином друге? Это тот самый Вячеслав.

Я вспомнила, как Эльза пренебрежительно отзывалась о нем, и не могла не удивиться такой оценке: друг Катерины был симпатичным малым, да еще при деньгах! И тут меня осенило: Эльза каким-то подспудным женским чутьем уловила присущую ему нервную суетливость. А потом этот неуловимый бегающий взгляд…

— Так вот, — я тихо кашлянула, возвращая Эльзу к Прерванной беседе из состояния рассеянной задумчивости, — мне нужно осмотреть дом Автандила.

— Это еще зачем? — воскликнула она.

Я не стала ей говорить, что все еще подозреваю Варази в убийстве Катерины и надеялась в его доме обнаружить какие-нибудь доказательства, подтверждающие мою гипотезу.