Книга Край, где живет Детство... - Сергей Боев

– Завтра обязательно пойду в орешник искать такую же коренюку, – сообщил Вадька на обратном пути. – Тогда посмотрим, у кого лук лучше.

– Ага, с луками из простых веток против такого «без мазы»! – поддержал его Витька.

– А как сделаем, можно в «индейцев» сыгрануть, точно?

– Ну да, пока дожди не пошли. Летом-то можно было б на лягушек поохотиться в пруду. Хотя мама говорит – они полезные, комаров лопают и всякую другую противную мошкару…

– А щас можно по воронам пострелять! Вон их сколько над полями кружится – целые стаи!

– По воронам – бесполезняк. Они всё равно проворнее, увернутся.

– Может, увернутся, а может, и нет – от таких-то луков! Попробовать всё равно надо…

Серёжка гордо нёс «виновника» всех этих разговоров и размышлял: «А ведь здорово, что у меня такой зыкинский лук получился! Вон как всем понравилось из него стрелять. А ещё лучше, что у меня есть брат. И Вадька, и Витька тоже. С ними всегда так весело – и никакая осень нипочём! Только бы успеть с индейским сезоном до дождей…»

* * *

Индейский сезон пришлось отложить до следующих выходных – школа занимала полдня, а потом нужно было делать «домашку». У Серёжки с мамой на этот счёт была простая и понятная договорённость: «Сделал дело – гуляй смело». Поэтому, придя домой после школы и пообедав, он перво-наперво брался за уроки, потом делал дела по дому, если мама оставляла какую-нибудь просьбу, а уж только потом шёл гулять. Похоже, в семьях его друзей правила были такие же. Вот и получалось встретиться только вечером, когда уже темнело.

Школа по-прежнему нравилась. Каждый день на уроках происходило что-то новое, интересное. В классе он так и сидел за Ларой и Лерой, а после школы они частенько шли домой вместе, и это было даже лучше уроков.

А ещё нравились перемены – на них можно было побегать в догоняшки по длинным школьным коридорам или попрыгать с девчонками «в резиночку», или побросать мяч для лапты об стенку на счёт.

Но самой долгожданной была большая перемена, когда в коридоре за специально поставленным столом появлялась пышная тётя Маша с большой алюминиевой кастрюлей ароматных жареных котлет и с лотком чёрного хлеба. Казалось бы, котлета с хлебом – незамысловатый бутерброд (11 копеек штука!). Но к лотку изо дня в день выстраивалась в очередь чуть ли не вся школа. То ли котлеты были действительно вкуснячие – с пылу, с жару, сочные, с аппетитной румяной корочкой, – то ли просто к этому времени наступала пора подкрепиться?

… В этот день, как обычно, Серёжка с нетерпением ждал окончания урока перед большой переменой. Как только тренькнул звонок, он сорвался с места и был у заветного лотка одним из первых. Как обычно, он пропустил вперёд Лару и Леру и протянул приготовленные без сдачи 11 копеек. Тетя Маша наколола вилкой котлету, плюхнула её на кусок хлеба…

Выйдя на школьный двор, он начал уплетать свой бутерброд. И вдруг он понял, что сегодня ему гораздо больше, чем котлета, нравится хлеб. Ему досталась свежайшая, зажаристая горбушка – мягкая, ноздревато-рыхлая внутри и хрустящая снаружи. Она настолько ему понравилась, что, прикончив свой бутерброд, он вернулся к лотку.

– А сколько стоит хлеб без котлеты? – спросил он, немного помявшись.

Тётя Маша уставилась на него удивлённо.

– Ну, положим, копейку.

– Тогда можно мне, пожалуйста, кусок хлеба? Только горбушку, если есть.

Тётя Маша покачала головой, но горбушку отыскала.

… Серёжкина мама работала в школе бухгалтером, и он иногда на переменках забегал к ней в кабинет посмотреть, как та «колдует над цифирями» (её выражение). Когда на следующей перемене он забежал к ней, та с ходу напустилась на него.

– Сына, зачем же ты меня так позоришь!

Серёжка замер у двери, как вкопанный, и только удивлённо хлопал глазами.

– Мам, ты это о чём? Я вроде двоек не получал сегодня. Да и вообще я их не получаю – у меня кругом пятёрки да четвёрки…

– Да дело не в оценках! Марья Ивановна только что выговорила мне на всю школу, что я якобы денег тебе на котлеты не даю, что ты, бедный, ходишь голодный и только хлеб у неё за копеечку покупаешь!

– Мам, да Марьванна всё поперепутала! Она ж только на свои котлеты да на деньги смотрит. Я съел котлету, не волнуйся!

– Как же так? – недоумённо развела руками мама. – Она точно мне сказала – мол, подошёл в конце перемены Ваш сын, долго мялся, а потом дал копейку и попросил только горбушку хлеба, без котлеты…

– Мам, да просто мне уж очень горбушка в первом бутерброде понравилась – вот я и решил ещё одну купить… Вон, оказывается, почему она на меня так уставилась! И вообще, ей-то какое до меня дело? Мам, ты ей расскажи про Варвару!

– Про какую ещё Варвару?

– Ну, помнишь, ты мне говорила про какую-то твою знакомую любопытную Варвару, как ей на базаре нос оторвали?

– Ой, чудо ты моё! Нет у меня никакой такой знакомой. Это просто народная поговорка такая есть: «Любопытной Варваре на базаре нос оторвали». То есть, любопытничать сверх меры нехорошо. Но Марье Ивановне это говорить не надо. Это будет невежливо, она обидится…

* * *

Наконец, наступили следующие выходные, но индейскому сезону так и не суждено было случиться – прямо с ночи зарядил дождь. И хотя был он нудным и промозглым, как и положено осеннему дождю, всё-таки есть и какая-то своя прелесть – странная, неизъяснимая – в монотонном перестуке капель по жестяному подоконнику.

Под него так хорошо засыпать после обеда, когда все дела уже сделаны, да и вечером тоже. А когда он будит тебя поутру, то сразу, ещё до того, как откроешь глаза, понимаешь, что на улицу сегодня нос не высунешь. Поэтому торопиться некуда – и ты зарываешься поглубже в одеяло и зажмуриваешься покрепче. Слушая шум дождя, сладостно думаешь лишь об одном – там, за окном, мокрятина и холодрыга, а в кровати так тепло и уютно. Эта мысль под мерную дробь за окном убаюкивает лучше любой колыбельной. И ты опять с радостью и ожиданием новых сновидений возвращаешься в царство Морфея…

Но, в конце концов, всё-таки просыпаешься и уговорить себя поспать ещё уже больше не можешь. И тогда приходит чувство досады. Ведь ждал выходных целую неделю, строил планы, да ещё какие! И всё коту под хвост – ни тебе индейских приключений, ни хотя бы просто побегать с друзьями на улице…

В призрачной надежде отдёргиваешь занавеску, выглядываешь из окна… Нет, чудеса, конечно, случаются, но не сегодня. Небо висит так низко над землёй, что, кажется, до него можно дотянуться рукой. На дорогах – огромные лужи, которые постоянно бомбардируют тысячи водяных метеоритов. Да и жухлая трава на полянках под берёзами вся ушла под воду… Только и остаётся, что наблюдать, как низвергаются на землю потоки дождя, да косматые облака, придавленные к земле тяжестью набухшего неба, цепляются за голые, насквозь промокшие и такие безрадостные ветви деревьев…