Книга Мир в хорошие руки - Татьяна Русуберг

– А-а, ты только сейчас это понял? – яду в голосе пилота не убавилось. – Саттард разорен, у храмита ветви пообломаны… Ты знаешь вообще, сколько лет отрастает одна единственная ветвь?! О доме родительском и говорить не стоит – там одна оболочка осталась. Половина воздушного флота пошла на запчасти. Лазарет забит ранеными. Переломы, ожоги, одни преждевременные роды и один тяжелый случай заикания на почве нервного потрясения. И ты думаешь, что твое жалкое признание может это изменить? Или заставит меня поверить в то, что у тебя есть честь и совесть?

Я заткнулся. Всхлипывать гордость не позволяла, и я молча глотал то, что текло в горло. Наконец нашел в себе слабую надежду и силы спросить:

– А Неон… Он тоже в лазарете?

– Неон? – в голосе по ту сторону лошади прозвучало недоумение. – Да с этого все как с гуся вода. Сам синяками отделался, а мать чуть до сердечного приступа не довел!

Я понял, что, чтобы переварить эту новость, мне просто необходимо принять положение, в котором мозги будут выше задницы.

– Может, развяжешь ноги, чтобы я верхом сел, как белый человек?

– Ты что, хороший наездник? – скептически поинтересовался Динеш.

Я поразмыслил, не стоит ли соврать, но решил, что не стоит. Все-таки будет слишком очевидно, что до сегодняшнего дня я оседлывал только велосипед.

– Нет.

– Тогда расслабься, заткнись и постарайся наслаждаться путешествием. Пока можешь.

Я закусил губу. Весть о здравии маленького прогульщика обрадовала меня настолько, что я решил не обращать внимания на мелочи.

– А как остальные? – продолжил я, решив докопаться до сути, пусть и с мозгами ниже уровня моря. – Как Сконки?

– А чего это ты такой заботливый? – подозрительно поинтересовался Динеш.

– Он показал мне кухню.

Я действительно был за это парню искренне благодарен.

– Рядовой Сконки вывихнул лодыжку. Теперь ты заткнешься?

Я затряс головой, отчего во лбу у меня застучали чугунные молоточки. Я видел собственными глазами, как Сальная Челка падал со смертельной высоты. Я видел, как свалился с ветки Неон. Такого не переживают, отделавшись синяками. Может, и меня ангел тогда прикончил? А я ожил с головной болью? Машура, кажется, плела что-то о переселении душ… Нет, это уже ни в какие ворота не лезет!

– Динеш, можно последний вопрос? – взмолился я, стуча зубами от тряской рыси. – Обещаю, что потом заткнусь. Даже сознание потеряю. Ну пожалуйста!

Парень ругнулся сквозь зубы, но потом все-таки проворчал:

– Ладно. Но только один.

– Я думал, они оба… То есть я видел… – я замялся, не зная, как выразить то, что пережил. Наконец, спросил просто: – Что их спасло?

Несколько мгновений не было слышно ничего, кроме глухого стука копыт и звяканья сбруи. Я много бы дал, чтобы видеть лицо Динеша.

– А ты не знаешь? – его голос звучал как-то странно, напряженно.

Я помотал головой, что было попросту глупо – Динеш был по другую сторону «лошади». Перед глазами вспыхнули алые пятна, и я простенал:

– Нет. Даже не догадываюсь.

Коняга внезапно стала как вкопанная. Что-то ухватило меня за пояс и дернуло назад и вниз. Я рухнул на землю, будто мешок с овсом. Пилот стоял надо мной, расставив ноги и уперев руки в боки. Чуть прищурившись, он разглядывал меня с таким выражением, будто я был приставшим к подошве собачьим дерьмом.

– Сетка из лиан, – процедил он сквозь зубы. – Она натянута в паре метров над землей между стволами храмита. Для безопасности. Мало ли что. Бывает ребенок из окна выпадет, или белье с веревки сдует, или какой мальчишка не справится с су-бонгом… А вот ты, – Динеш с усилием втянул в себя воздух, прежде чем продолжить. Лицо побледнело. – Ты этого не знал, но в героя сыграть все равно решил? Что, хорошо повеселился? Хватило острых ощущений? А на то, что с тобой был шестилетний мальчишка, наплевать?! Конечно! Подумаешь, какой-то сопливый рокханец! Мамка еще нарожает. Турист хренов… Знаю я вас таких, парней с Запада, любителей развлекаться за чужой счет. Наломаете дров, а потом – через Ось, и поминай как звали?

Парень сделал шаг вперед, и я съежился – думал, он меня пнет. Но брат Неона только медленно выдохнул сквозь сжатые зубы и продолжал уже спокойнее, хотя в голосе еще звенели льдинки:

– Если б не Машура, я бы на месте с тобой разобрался! А вместо этого придется просить трибунал об отсрочке… За такое дерьмо! – Динеш сплюнул мне на грудь. Отвернулся и занялся моим ездовым животным.

Я валялся на земле, совершенно оглушенный его презрением, и тихо ненавидел себя. Ведь братец-пилот был прав! Я приперся без всякого приглашения и, не разобравшись, что к чему, влез в чужую жизнь, как в монастырь со своим уставом. Будто этот мир был книгой с чистыми страницами, которые я мог заполнить собственной историей. А ведь для этих людей Саттард, странное Дарро и что еще там – единственный и любимый дом! Они жили тут сотни, может, тысячи лет мирно-спокойно и прекрасно без меня обходились. А тут явился турист Лиан и устроил… Рагнарек!

Занятый самоедством, я не сразу понял, что мой страж разбивает лагерь. Мы съехали с тракта и теперь находились под прикрытием купы каких-то кустарников вполне обычного земного размера, покрытых мелкими белыми цветочками. Небо – наконец-то я его увидел! – ярко алело по краю, в воздухе чувствовалась вечерняя прохлада, и цветущие ветви вокруг благоухали так, что у меня зачесалось в носу. Вот только еще сенной лихорадки не хватало, когда я даже сопли утереть не могу!

Динеш между тем набрал сухих сучьев и развел костер. Он вытащил из седельной сумки сверток, в котором оказалось что-то вроде тройного бутерброда длиной с половину моей руки. От еды обалденно тянуло ветчинным духом, так что у меня рот наполнился слюной. Вечно я попадал в этот мир голодным! Но для разнообразия на этот раз валялся под кустом связанный, оплеванный и совершенно потерявший ориентацию. Я пришел в Средний мир, чтобы стать его властелином. В итоге из-за меня разорили город, похитили девушку, а еще я бездумно рисковал жизнью ребенка и, возможно, стал убийцей разумного существа, пусть крылатого и агрессивного. Что это там пилот говорил о трибунале?

Тут в носу так защекотало от непривычных растительных запахов, что я не выдержал и смачно чихнул. Динеш обратил на меня не больше внимания, чем на треснувшую в костре ветку. Внезапно мир покрыла чернота. Это случилось так быстро, что поначалу я струхнул и нервно заозирался по сторонам. Прямо как в анекдоте – кто выключил свет? Оказалось, солнце садилось здесь очень стремительно, скатывалось за горизонт, как с ледяной горки. Небо было чистое, и я разглядел здоровенную круглую луну сиреневого цвета и яркие звезды размером с Венеру, в бледной кисее разбросанных там и сям туманностей. Пару следующих минут я чередовал чихи с разглядыванием небосвода. Потом чихать перестал – видно, нюх адаптировался к новому раздражителю. Заняться стало нечем, и я принялся поедать глазами бутерброд-мутант, усилиями пилота быстро уменьшавшийся в размерах.