Книга Дорога. Записки из молескина - Марианна Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но не повезло. Хотя и представили нам толстого дедушку-гида как одного из Маклаудов, но кто ж им поверит. Подстава. Все Маклауды уже, наверное, где-то мотаются по времени туда и назад в поисках такой же вечно живущей невесты или какого-нибудь зазевавшегося источника жизненных сил.
Я приехала в Стратфорд с группой и лестью и уговорами, а также с помощью ложных посулов уговорила водителя ехать сначала в театр.
Кстати о водителе. Этот изысканный худощавый блондин Джон в синем блейзере, в новых блестящих башмаках, при галстуке, в ослепительно-белой сорочке меньше всего походил на водителя обычного туристского автобуса. Ну что ж, какие дороги, такие и водители.
Вот, допустим, наш сопровождающий говорит, скажите вашим людям, что вон там находится полуостров… ну и так далее… Я прошу: Джон, пожалуйста, дайте мне микрофон. Джон замедляет ход автобуса, достает из кармашка ключик, открывает ключиком какую-то дверцу в нише у руля, оттуда достает микрофон с аккуратно свернутым и закрепленным шнуром, разматывает шнур, вставляет штекер в гнездо, поднимает тумблер на «ON» и передает микрофон мне. Я сообщаю всем сидящим за моей спиной: семь минут назад мы проехали узкую тропинку, ведущую на полуостров, где расположен старинный монастырь. В этом монастыре испокон веков монахи делали эль. Во время прилива тропинка заливалась водой, но изобретательные английские пропойцы не ждали милостей от природы, а пробирались к монастырю на утлых лодчонках и плотиках и уже там дожидались, когда монахи вынесут им новые порции хмельного напитка.
Все мои слушатели приподнимаются на своих местах, тянут шеи:
– Где?! Где это? А как? А что?
А ничего. Пока скрупулезный Джон подключал микрофон, шанс отведать эль был упущен.
Кстати, после того как я заканчивала очередной перевод, Джон протягивал назад руку, не отрывая взгляда от дороги, я вкладывала ему в ладонь микрофон, и он проводил ту же процедуру в обратном направлении. И так продолжалось несчитаное количество раз: ключик, дверка, ниша, микрофон, провод, штекер, тумблер на «ON», перевод скороговоркой рассказа о месте, которое мы уже все равно давно проскочили, протянутая холеная ладонь, микрофон, тумблер на «OFF», штекер, шнур, ниша, дверка, ключик в кармашек – и ни разу! ни разу! терпение и выдержка не изменили ни Джону, водителю, ни… ни… м… м… мне, перррррреводчику-ку-ку-ку!..
Когда-то в музее Шекспировского королевского театра было придумано замечательное освещение – чтоб человек с неустойчивой психикой уже окончательно свихнулся там от всяких впечатлений. Ну, например, хожу я медленно, рассматриваю портреты всех этих красавцев и красавиц, которые Гамлета играли, всяких уродцев и карликов – Ричардов Третьих и вдруг понимаю, что я в этом тупичке, куда забрела, что я там – не одна… Что нас там – несколько, по крайней мере – двое. И тот, второй, пристально и в упор на меня смотрит. Я повернула голову, и – из темного угла на меня шла прозрачная фигура в легком дымчатом наряде. Она молитвенно сложила руки на груди и… АААААА!!!
Я не люблю восковые фигуры, но эта была сделана с таким обожанием и нежностью, что нельзя было ею не восхищаться. Вивьен Ли в роли Джульетты. Из-за ее спины дул вентилятор, развевая легонько ее тонкие одежды, на волосах традиционная сеточка, боже, как же она была хороша, такая изящная, такая похожая на оригинал.
– У нас в музее есть услуга, – предложила испуганная консультант, когда я пришла в себя, – за отдельную небольшую плату вы можете примерить платье Вивьен Ли и в нем сфотографироваться.
Я в ужасе представила, как с бедняги сейчас сорвут платье, и мне придется натягивать его на себя, и то и другое было очень неприятно.
– Нет-нет, вы меня не поняли, – успокоила консультант, – вы будете примерять копию платья, только копию, но очень точную.
И платье принесли. Сзади оно зашнуровывалось и завязывалось сверху донизу, поэтому при желании его можно было надеть прямо на собственную одежду. Но только не платье Вивьен Ли! Вы ее талию, надеюсь, помните? Я выдохнула воздух и влезла руками в рукава. В то время талия у меня была очень узкая, но и те 64 сантиметра не могли сравниться с талией Вивьен Ли. Меня затягивали сзади и шнуровали-шнуровали, и чем туже меня затягивали, тем больше портилось мое настроение.
Фотографироваться я так и не решилась. Какой бы тоненькой и хорошенькой ты ни была, все равно никто не сравнится с Вивьен Ли, так зачем же…
В Кентербери мы однажды поехали с мужем. Причем он хотел в Ливерпуль, потому что оттуда «Битлз», а я хотела в Кентербери, потому что там аббатство и кентерберийские привидения. И мы по дороге ругались, ругались. И когда приехали в Кентербери и зашли в турагентство, девушка, оформлявшая нам проездные талоны, вдруг сообщила, что в 1820 году здесь у них на Кентерберийском рынке один суровый кентербериец продал свою жену за 5 шиллингов.
И мой муж сразу как-то оживился и спросил:
– А где-где этот рынок у вас здесь расположен?
А я спросила:
– И как, его бывшей жене понравилось в новой семье?
И девушка сначала внимательно посмотрела на Кузьмича, потом на меня и строго заметила:
– Не знаю, понравилось ли ей, но он всю жизнь не смог избавиться от угрызений совести и сошел с ума.
И задумчиво добавила: почитайте рассказ Харди. Там подробно описано, КАК он мучился.
Ну а потом мы пошли смотреть Кентерберийское аббатство. И я совсем повеселела.
И вот однажды мы приехали в Лондон.
Я столько о нем читала, столько посмотрела фотографий и фильмов, что ощущение, что я не просто сюда приехала впервые, а вернулась, не покидало. На гиде организаторы решили сэкономить, и нас сопровождал водитель автобуса. С книжечкой про Лондон, путеводителем. Он туда заглядывал, прежде чем что-то рассказать, и пересказывал в двух словах. Чувствовалось, что иногда то, что он рассказывает, для него тоже является новостью, чуть ли не откровением…
* * *
Последний вечер в Лондоне решили провести с толком – то есть как следует выпить. Но, видя мою кислую физиономию, друзья-британцы предложили: ну хорошо, можно пойти на ужин в «Бифитер».
– Там знаешь что, – увлеченно агитировал Майкл, – там рыцарский турнир, там подают еду, которую готовят, как в Средние века, – на открытом огне, там старинные баллады поют лучшие музыканты, а хозяин этого вечера сам Генрих Восьмой и все его жены. Вот увидишь, будет очень весело!
– Ага, – мрачно ответила я, – учитывая, как плохо закончили эти женщины, благодаря своему похотливому мужу… Ооочень будет весело.
– Ну… – растерянно парировал Майкл, – зато там алкоголь без ограничений.
И мы поехали…
* * *
