Книга Война корон - Кристиан Жак

Старик с неизменным удовольствием наблюдал, как сытые стражники в черных шлемах издеваются над египтянами. Гиксосы не скупились на побои и оскорбления, давая при каждом удобном случае понять, что теперь они хозяева Египта. При малейшей попытке сопротивления рабов убивали десятками.

Ворота распахнулись, впуская длинную вереницу людей, нагруженных тяжеленными кувшинами. Носильщикам не давали ни минуты роздыха, многие из них едва дышали от усталости.

Сняв с плеч непосильную ношу, невольники должны были скорее бежать назад, прочь из крепости: им запрещалось оглядываться и смотреть по сторонам.

Они сновали туда-сюда под прицелом двух десятков лучников, приложивших стрелы к тетиве. Воины особенно следили за тем, чтобы мерзавцы-рабы, воспользовавшись всеобщей суматохой, не проникли во внутренний двор.

Все правила безопасности соблюдались с предельной строгостью.

Довольный комендант поделился с помощником своими предчувствиями:

— Вот увидишь, вскоре к нам прибудет посол от правителя. Кусы отобьют, и тогда мы получим приказ напасть на Фивы, разрушить и разграбить подлый город. А в помощь пришлют гарнизон Элефантины.

Между тем на судне подняли парус, намереваясь отплыть обратно на юг.

— Выпьем винца вечерком? — предложил помощник.

— Какие попойки? Сегодня ранний отбой. Завтра еще до света вычистим и вымоем крепость сверху донизу, чтобы к полудню блестела. Я проверю. Если мне понравится, так и быть, попразднуем.

Помощник с трудом скрыл досаду, но поневоле смирился. Он бы охотно подкупил стражу и присвоил хотя бы один кувшин, но комендант все равно узнает. Тогда сиди месяц в яме, а потом служи дозорным на сторожевой башне. Лучше уж скрепиться и подождать. Придется поужинать всухомятку.

Поздно ночью Гебелен погрузился в сон. Бодрствовали лишь несколько часовых, но и у тех слипались глаза. Чего ради мучиться: стены неприступны, кругом все спокойно?

Тишину не нарушал ни единый шорох. Снаружи не было слышно, как в амбаре с хрустом разбился кувшин. Оттуда с трудом вылез Усач, растирая затекшие ноги. Как все-таки неудобно путешествовать в кувшине! Вот и Афганец выбрался на волю. Постепенно к ним присоединилось еще пятнадцать человек.

Дерзкий план царицы Яххотеп наполовину осуществился: им удалось захватить грузовое судно, направлявшееся в Гебелен. Воины повстанческой армии переоделись гиксосами, освобожденные рабы согласились в последний раз сыграть роль несчастных униженных носильщиков, семнадцать отчаянных храбрецов спрятались в огромных кувшинах.

Загляни защитники Гебелена в кувшины прежде, чем их отнесли в амбар, смельчакам бы не поздоровилось. Но уверенность в собственной безопасности и привычка к регулярным поставкам провизии сделали стражников легкомысленными.

Афганец и Усач с удивлением оглядывали друг друга. Им не верилось, что они еще живы. Наконец семнадцать человек обнажили клинки и приготовились к бою.

— Мы с Афганцем, — прошептал Усач, — сначала разведаем, где дозорные. Потом вернемся за вами. Все вместе отделаемся от них, чтобы не мешали. Затем разделимся: одни пойдут открывать ворота, другие займутся спящими гиксосами. Хорошо бы перебить как можно больше. Двигаться нужно тихо и быстро.

— А если кто-то из часовых все-таки подаст голос?

— Тогда нам крышка. Так что без промахов.

Бесшумно ступая босыми ногами, Афганец и Усач вышли во внутренний двор. Красться по вражеской территории друзья умели отлично. Бояться им было некогда. Целеустремленные, сосредоточенные, они действовали слаженно и четко.

Мгновенно придушили двух часовых — те даже вскрикнуть не успели, — затащили трупы в сарай и переоделись в их одеяния, кольчуги и черные шлемы.

Афганец, не говоря ни слова, кивнул Усачу в сторону одной из каменных лестниц. Сам он собирался подняться по второй. Друзья одновременно достигли верха главных сторожевых башен. На каждой стояло по два лучника. Справиться в одиночку с двумя, не подняв при этом шума, — дело довольно хитрое.

— Чего это тебе вздумалось на башню залезть? — удивился один из лучников, завидев приближающегося к нему воина в черном шлеме. — Комендант строго наказывает всякого, кто осмелится покинуть пост!

Афганец бросился на говорившего и свернул ему шею, горячо надеясь, что ошеломленный товарищ убитого не подымет крик, а полезет в драку. Его надежда оправдалась: гиксос онемел от неожиданности на горе прочим защитникам крепости.

Итак, два лучника успокоились навсегда. Афганец спустился во внутренний двор и стал поджидать Усача, гадая, удалось ли другу так же удачно справиться с двумя другими. Вскоре к нему приблизился какой-то воин. Афганец признал Усача, лишь когда тот снял черный шлем.

Они вернулись к остальным фиванцам, объяснили, где стоят дозорные, и дали каждому задание.

«А ребятки справились даже лучше, чем я предполагал», — с удовлетворением отметил про себя Усач.

Решительные, проворные, те сумели уничтожить врагов абсолютно бесшумно. И часа не прошло, как крепость осталась без единого дозорного, — так славно потрудились выбравшиеся из кувшинов смельчаки.

— Пришла пора открыть ворота! — возвестил Усач.

Пока двое фиванцев возились с засовами, Афганец поднялся на башню и зажег сигнальный огонь. Теперь передовой отряд армии освобождения под предводительством фараона Камоса мог проникнуть в Гебелен и напасть врасплох на ничего не подозревающих гиксосов.

— Однако пусть поторопятся, иначе здешние воины успеют проснуться, всполошатся и встретят их во всеоружии, — пробормотал Афганец.

— Это нам нужно торопиться! — напомнил ему Усач. — Скорей в казармы, перебьем как можно больше воинов, пока они еще спят.

— Нет, погоди. Что это за дом около главной башни? Не там ли живет начальник гарнизона?

— Сейчас проверим!

Удача на этот раз сопутствовала друзьям во всем. Им удалось захватить главу гарнизона сонным, он не оказал ни малейшего сопротивления.

— Прикажи своим людям сдаться по-хорошему! — посоветовал ему Афганец.

— Гиксосы не сдаются, они сражаются до конца!

— Постой-ка, я узнал тебя! Не ты ли пару лет назад был начальником стражи в Дельте, что поймал и замучил пытками многих наших?!

— Гебелен нельзя взять приступом! У вас ничего не выйдет! Немедленно отпустите меня!

— Нет, гиксоса уговаривать бесполезно, — укоризненно покачал головой Афганец. — Упрям как осел!

Начальника гарнизона выволокли из дома, втащили на крепостную стену по лестнице, подвели к краю и, схватив за ноги, столкнули вниз.

— Теперь займемся прочими спящими!

И снова фиванцам повезло. Двери двух казарм они надежно заперли, завалив их тяжелыми бревнами, а около третьей притаились, убивая всякого, кто выбегал наружу.