Книга Дело Тутанхамона - Кристиан Жак

* * *

В конце зимы 1902 года Картер возглавил бригаду из шестидесяти человек, которая начала вести раскопки на средства Теодора Дэвиса. Пользуясь случаем, он велел расширить дорогу к Долине, а потом углубился в квадрат между гробницами Рамсеса IV и Рамсеса II.

Говарду сразу улыбнулась удача – он обнаружил затопленную усыпальницу супружеской пары. Внутри находились канопы[51]и желтый деревянный ящик с боевым кожаным передником.

Получив уведомление о находках, Дэвис приехал из Асуана и встретился с Масперо. Начальник Управления потребовал выдать найденное для отправки в Каир, но Дэвис отказался. Они по праву принадлежали лицу, финансировавшему раскопки. Дэвис намеревался подарить свой трофей американскому музею. Масперо бушевал, Дэвис платил. Управление по-прежнему нуждалось в деньгах.

Развеявшись, американец решил провести раскопки по собственному, совершенно бессмысленному плану. Он поучал рабочих, раздавал противоречивые указания, страшно суетился и весь измазался в пыли. Картер ходил за ним по пятам, стараясь не перечить Дэвису. Тот вел себя нелепо, но безобидно. Вскоре пыль и зной его утихомирили.

* * *

Масперо не мог поверить своим глазам. Он в третий раз перечитал секретный отчет Картера об итогах его поездки в Англию.

– Я грежу, Картер?

– Нет, месье Масперо! Миссис Гофф согласилась финансировать реставрационные работы в гробнице Сети II, а промышленник Роберт Монд – в гробнице Сети I.

– Они поклонники прекрасного?

– Я разъяснил им важность нашего дела.

– Какой вы стали дипломат! За это я, так уж и быть, установлю еще один генератор.

* * *

Расстроенный жалкими результатами раскопок – был обнаружен только маленький склеп с мумиями двух женщин, а также уток, – Дэвис провел зиму в Асуане.

В начале января 1903 года Картер поехал кататься верхом в Дейр-эль-Бахри. Внезапно передние ноги лошади увязли в песке, и, споткнувшись, она упала на землю. К счастью, никто не пострадал. Вскочив, Картер обозначил таинственный провал, который вскоре расширили рабочие. Он вел в коридор.

Пройдя сто пятьдесят метров, обнаружили запечатанную дверь. Вскрыв ее, Картер очутился в погребальной камере, где стоял пустой деревянный саркофаг и лежала запеленатая каменная глыба. Картер аккуратно распеленал ее и увидел тронную статую фараона Ментухотепа II в белом переднике и красной короне Верхнего Египта. Последнее пристанище фараона археологи нарекли Баб-эль-Хосаном, то есть «Лошадиной гробницей».

В отсутствие Дэвиса Картер решил попытать счастье. Гургар показал ему два колодца с миниатюрными предметами, утварью и инструментами, на которых значилось имя Тутмеса IV. Это была жертвенная закладка, говорившая о том, что неподалеку должен находиться склеп самого царя. Однако на подробном плане Долины, который впервые за всю ее историю составил Картер, такой гробницы не значилось. Но она наверняка скрывалась где-то поблизости.

18 января рабочие уже расчищали ступени и дверь в какую-то гробницу. Несмотря на острое желание продолжить работы, Картер в соответствии с условиями контракта решил поставить в известность Дэвиса. Но связаться с ним не удалось – он путешествовал по Нилу, и о местонахождении его судна никто не знал. Картер счел себя свободным от всяких обязательств и собственноручно вскрыл гробницу.

Широкий коридор, украшенный искусной резьбой, должен был привести его к чудесным находкам. Предчувствие окрепло при виде росписей, но, увы, быстро сменилось разочарованием – пол гробницы оказался усеян битой утварью и украшениями. Посреди осколков синего фаянса валялась веревка, которую, видимо, бросили грабители. Картер перебрался через колодец, сделал несколько шагов и в ужасе застыл перед почерневшей мумией младенца, стоявшей прямо перед ним. Нет, маленький человечек не восставал из мертвых и не являлся призраком, явившимся отомстить своим мучителям, нет – это была крошечная мумия, с которой сорвали бинты и бросили к стене.

Картер был потрясен. Он воспылал ненавистью к осквернителям гробниц, надругавшимся над телом маленького принца.

* * *

Официальное открытие гробницы Тутмеса IV состоялось третьего февраля 1903 года в присутствии Масперо. Рабочие сдерживали толпу зевак. Дэвис гордился собой.

– Вот первая найденная мной гробница, мистер Масперо!

– Поздравляю.

– Вы правильно сделали, что разрешили мне копать в Долине. Я был уверен, что обязательно что-нибудь найду! Кстати, а где же Картер?

– Позади вас.

– Отлично. Все ли готово для экскурсии?

– Я велел положить доски над осколками, но в гробнице по-прежнему пыльно, – ответил Картер.

– Досадно. Что-нибудь еще?

– Там витает бесприютная душа одного маленького принца, чей вечный покой нарушили грабители.

Дэвис поежился, и Масперо поспешил его успокоить:

– Картер шутит. Мумии не опасны.

Дэвис бросил на Говарда испепеляющий взгляд.

29

– Разумно ли это, доктор?

– Это необходимо, леди Альмина! Его сиятельство поправится быстрее, если проведет зиму в теплом сухом климате. В Египте он помолодеет! Ему ни в коем случае нельзя подхватывать бронхит. Это вызовет осложнение, и я не смогу больше поручиться за здоровье его сиятельства!

Леди Альмина уступила. До сих пор ей удавалось сдерживать страсть мужа к путешествиям, однако, раз речь шла о его здоровье, она решила не упорствовать.

С утра зарядил ледяной дождь. Накануне трава покрылась изморозью. В холле замка граф осматривал чемоданы: супруга собрала ему столько вещей, что хватило бы на несколько лет!

Альмина следила за ним из-за портьеры. Его русые волосы спутались, усы были аккуратно подстрижены. Чуть надменное лицо зрелого мужчины сияло от восторга. В жизнь графа снова ворвалась его истинная любовь – авантюра! Она обладала тысячами прелестей, которые отсутствовали у самой ласковой в мире жены, у двоих чудных маленьких детей и у самого роскошного поместья во всей Англии.

Граф затянул пояс пальто, крепко поцеловал супругу на прощание и сел в автомобиль. Его мысли находились уже за сотни миль отсюда.

* * *

Отель «Бристоль» возвели в 1895 году. Это была самая шикарная каирская гостиница. Здание в викторианском стиле походило на свадебный торт. Торжественный подъезд украшала колоннада. Одним словом, «Бристоль» отвечал всем требованиям британской элегантности и комфорта. Со своего приезда граф жил как в сказке, достойной «Тысячи и одной ночи», – боли его почти не беспокоили, жизнь радовала, силы прибывали. Он упивался солнцем и теплом, целыми днями гуляя по каирским улицам.