Книга Фугас - Сергей Герман

Совершенно не было денег, но Женька отгонял от себя эту мысль, успеется, все вопросы нужно решать последовательно, учитывая степень их важности. На пятачке перед кафе стояло несколько «КамАЗов». Водители спали в кабинах или сидели в кафе. За занавесками в освещенных окнах мелькали чьи-то тени. Женька присел в курилке.

— Думай, думай, думай! — твердил он себе. — Должен же быть какой-то выход. Не для того же ты выбирался из Чечни, чтобы сдохнуть здесь. Угнать «КамАЗ»? Нет, не годится, догонят. Да и на «КамАЗах» я никогда не ездил. В лучшем случае доеду до первого поста, и то если не разобьюсь раньше. Идти пешком? Тоже не вариант. Думай, думай!

Хлопнула дверь кафе, на крыльцо вывалился пьяный мужик. Под руку его поддерживала молоденькая девушка, она всхлипывала:

— Папа, папочка, ну зачем ты так напился? Нам же еще до дома час ехать, мы же разобьемся. Ты ведь даже идти не можешь.

Мужчина еле шевелил языком:

— Молчи, отец сам знает, сколько ему пить. У меня праздник, День Военно-Морского Флота, имею право выпить.

Девчонка продолжала плакать:

— А до этого у тебя был День строителя, потом Всемирный день защиты детей и День взятия Бастилии. Я тебе тысячу раз говорила, не смей пить за рулем, я еще жить хочу.

Отец и дочь с трудом сошли с крыльца. Мужчина всем телом повис на плечах девушки, которая еле тащила его на себе. Они зашли за угол кафе. Женька всмотрелся в темноту. У забора стояла какая-то легковушка. Мужчина долго не мог попасть ключом в дверной замок, пока девушка не забрала у него ключи и не открыла машину. Но мужчина оттолкнул девушку и полез в заднюю дверь. На четвереньках он влез на сиденье и лег, как эмбрион, подогнув ноги в коленях. Девушка беззвучно плакала, пытаясь растолкать пьяного отца. Женька неслышно подошел к машине, дотронулся до ее плеча. Постарался, чтобы его голос звучал как можно мягче и доброжелательнее.

— Девушка, я могу вам чем-то помочь?

Она резко обернулась, в свете фонаря блеснули белки глаз.

Красивая, отметил он про себя.

— Девушка, вы не бойтесь, я студент, путешествую автостопом. Если хотите, я могу сесть за руль, накормите за это меня ужином. Ну что, согласны?

Боясь, что она передумает, Женька сел за руль, быстро завел двигатель.

— Ну, садитесь же скорей! Поехали.

Осторожно, стараясь занять как можно меньше места, девушка села на переднее пассажирское сиденье. Женька предупредил: «Показывайте дорогу, я ведь не местный».

Ехали молча, Женька напряженно всматривался в темноту, девушка изредка бросала:

— Налево, направо, теперь все время прямо…

Проехали село, выехали на проселочную дорогу. По обочинам дороги тянулся лес.

Женька нарушил молчание.

— Давайте хоть познакомимся, а то едем молча, как немые, да еще и через темный лес. Я даже бояться начинаю, вдруг вы меня завезете куда-нибудь в темное, глухое место и убьете.

Девушка неожиданно звонко и облегченно засмеялась.

— Вы правда меня боитесь? А я вас. Подошли так неожиданно, как кошка. Свалились, как снег на голову, помощь предложили. Сейчас так не бывает, каждый сам за себя. Это раньше, папа рассказывал, стоило только на дороге поднять руку, и все останавливались. А сейчас нет, бандитов боятся, маньяков. А вы из какого города, где учитесь?

— В Москве, в университете. Живу в общежитии.

— Ой, а я никогда в Москве не была, расскажите, как там?

Женька и сам никогда не был в Москве, но принялся вспоминать все, что когда-то слышал или читал.

— Москва интересный город, десять миллионов жителей и столько же приезжих. Иностранцев много в институтах учится, негров, индийцев, китайцев. Полный интернационал. У меня самого приятель африканец. Ну, правда, он не совсем негр. Его мама откуда-то из Украины, а отец из Конго приехал в Киев, учиться на врача. Потом студент уехал на родину, а девушка родила сына, назвали Антоном. Представляете, сам черный, а зовут Антон Бойко. Ну, потом прошло двадцать лет, Антон в армии отслужил, вернулся домой, и тут письмо приходит, что его разыскивает отец, тот самый студент. Оказалось, что он происходит из известной королевской семьи и его клан сейчас правит страной. Ну, отец вызвал Антона к себе в Африку, там он поменял имя, стал Антуан Франсуа Бойко-Диарра. Сейчас Антон учится вместе со мной, а когда получит диплом, уедет в Конго и станет там королем.

— А вы кем будете, когда учиться закончите?

— Я хочу историком стать, чтобы прошлое изучать. Буду книги писать о мушкетерах, о разных приключениях, о пиратах, о путешественниках.

— А про нас тоже напишете, про наше время?

— А что хорошего в нашем времени? Что о нем можно вообще написать? Что тысячи бездомных милостыню просят? Что в Чечне людей просто так, ни за что убивают? Что одни богатеют и не знают, куда деньги девать, а другим есть нечего? В плохое время мы живем. И вообще, что мы заладили, все вы да вы. Давай просто — ты, так проще. К тому же возраст у нас с тобой одинаковый. Тебе сколько лет и скажи, наконец, как тебя зовут? А то буду, как в трамвае, обращаться, девушка, передайте на билетик.

Она прыснула в кулак.

— Смешной ты, сам никак не назвался, а на меня ругаешься. Марина меня зовут, в этом году школу окончила.

Женька, не отрывая взгляда от дороги, протянул руку.

— Михаил, будем знакомы.

— А ты похож на моего брата, его тоже Мишей зовут.

— А где сейчас твой брат?

— В армии служит, на Тихоокеанском флоте. Вот отец и решил день Военно-Морского Флота отметить. Как же, сын моряк.

— А еще кто с вами живет, дедушка, бабушка, тетушки, сестры?

— Да нет больше никого, вдвоем мы с отцом остались. Мама год назад умерла, от рака.

Женька тронул ее за руку.

— Прости…

— Да ладно, чего уж там. У меня уже все отболело. Это раньше я даже вспоминать о маме не могла, сразу плакала. А сейчас уже говорю о ней спокойно. Как мамы не стало, мы все из села на пасеку в лес переехали. У нас тут дом, баня, скотина своя — корова, овцы, козы, несколько поросят. Работы много, скучать некогда. Только вот когда спать ложишься, не по себе становится, я ведь мечтала актрисой стать. После школы собиралась тоже в Москву ехать, в театральное училище поступать. Да, видно, не судьба.

А ты счастливый. Сейчас вернешься в Москву и опять учиться будешь. Девушка твоя уже, наверное, соскучилась.

— Да ты знаешь, Марина, как-то так получилось, что девушки нет. Хотя нет, нравилась мне одна женщина, думаю, что и я ей тоже. Ее звали Марьям.

— Необычное какое имя, Марьям. Она что, тоже иностранка, как твой друг?

— Да нет, она не иностранка, хотя и не русская. Она чеченка.