Книга Весеннее пробуждение - Тери Дж. Браун

Один из механиков добежал до аэроплана:

– Разве ты не знаешь, что ангар там?

Тут он разглядел ее лицо и разинул от удивления рот.

– Какого черта ты вытворяешь? – раздался сзади еще один голос.

Он отдался в ушах ревом цунами, и Ровена с колотящимся сердцем повернулась.

Джон.

Увидев ее, он замер. На лице мелькнуло крайнее изумление и тут же сменилось замкнутым, бесстрастным выражением.

Ровена стояла не шелохнувшись. Она не могла думать. Не могла двигаться. Понимала, что следует объясниться, но губы, как назло, онемели.

– Какого черта женщина делает за штурвалом самолета?

– Заткнись, Паркер, – велел наконец Джон. – Что случилось? – спросил он Ровену, избегая встречаться с ней взглядом.

Все еще скрывая внутреннюю дрожь, Ровена кивком указала на рытвину размером с колесо самолета:

– Я попала в нее, когда приземлялась, – и для верности ткнула пальцем. – Аэроплан дернулся, и я потеряла управление.

Джон и Паркер подошли к яме.

– Выглядит так, будто ее вырыл гигантский суслик, Уэллс.

– Надо позвать кого-нибудь из рабочих, пусть закопают, – согласился Джон.

Он повернулся к Ровене. Скользнул по ней взглядом, и она отметила, как блеснули его синие глаза. Никто другой бы не догадался, что внезапное появление бывшей возлюбленной потрясло его до глубины души.

Вот и хорошо.

При последней встрече Джон отвернулся и ушел от нее. Пусть теперь вспомнит, от чего отказался.

– Это Диркс тебя послал?

– Я перегоняю аэропланы с его завода, потому что свободных пилотов не найти.

– Я так и подумал, – произнес Джон. – У тебя есть багаж?

Ровена кивнула. Пилот с легкостью запрыгнул на крыло, порылся в кабине и достал переплетенный кожей летный журнал и дорожный саквояж. Потом спрыгнул на землю, вручил Ровене журнал и решительно зашагал через летное поле к ангару и виднеющимся вдали служебным постройкам.

Она бросила на аэроплан последний тревожный взгляд и последовала за Джоном. Тот, видимо, заметил ее переживания.

– Не волнуйся за самолет. Даже если что-то сломалось, мы починим. К тому же французы сейчас слишком заняты, чтобы придираться.

– На вид все в порядке.

На ходу Ровена украдкой поглядывала на знакомый профиль. Волевой, чуть выступающий подбородок, безупречной формы нос, тонкие, четко очерченные губы. При воспоминании о том, как эти губы целовали ее, Ровена задрожала. В армии Джону пришлось коротко остричь обычно растрепанные русые волосы, зато великолепно сшитая форма сидела на нем просто превосходно. Ровена невольно залюбовалась его прекрасной фигурой, чувствуя, как перехватило дыхание от нахлынувших воспоминаний, сменяющих друг друга, словно картинки в калейдоскопе. Джон яростно шагал по полю с ее саквояжем, будто не мог дождаться, когда доставит нежданную обузу в штаб.

Возможно, так и было.

Ровена задрала подбородок. Отлично. Ее полностью устраивало подобное положение вещей, но это не повод щадить чувства Джона.

– Я недавно видела Кристобель. Она скучает по тебе.

При упоминании столь личной темы Джон на миг замедлил шаг, и Ровена ощутила проблеск триумфа оттого, что ей удалось пошатнуть его самообладание. Но следом тут же всколыхнулась забытая боль. Даже сейчас, спустя несколько месяцев, ее ранила мысль, что Джон не смог ответить на ее любовь в полной мере. Она никогда бы не ушла так, как сделал он. Ровену злило, что он все еще обладает над ней властью, что одна случайная встреча способна разбередить сердце. Значит, в глубине души она еще любит Джона. Но ведь она связана обязательством перед Себастьяном. И какая же это любовь, если чувствуешь к человеку столько обиды и злости? Ровена со вздохом опустила взгляд на кольцо на пальце, краем глаза видя, что Джон смотрит на нее.

В ответ на упоминание о младшей сестре он так ничего и не сказал, и Ровена с трудом подавила желание отвесить ему пощечину. Вместо этого она прикрылась надменностью и холодным профессионализмом.

– Думаю, мистер Диркс скоро начнет производство аэропланов на основе SPAD, – заявила она, лишь бы нарушить тягостное молчание.

– Разумеется, иначе зачем ему было просить этот самолет. Но все равно, даже если завод будет работать круглосуточно до самой Пасхи, им не выполнить все полученные от правительства заказы.

От его натянутого тона по спине побежали мурашки. Почему Джон так холоден с ней? Что она сделала, чтобы заслужить подобную враждебность? Ведь это он ее бросил.

Джон довел ее до площади за ангаром, где были наспех возведены времянки, смутно напоминавшие военную базу. Напряжение между молодыми людьми настолько накалилось, что Ровена с облегчением вздохнула, когда они добрались до штаба. Джон отдал честь командиру.

– Полковник Эткинс, это мисс Бакстон. Она доставила SPAD с завода Диркса. Приземление вызвало небольшие сложности, но аэроплан цел, и мы устраняем неполадку.

Полковник кивнул:

– Надеюсь, вы тоже целы, мисс Бакстон?

– Со мной все в порядке, благодарю.

– Должен признаться, когда мне позвонил Дуглас Диркс и заявил, что аэроплан доставит молодая женщина, я был весьма удивлен. Ваша красота лишь усиливает восхищение вашими достижениями. Судя по всему, мистер Диркс полностью доверяет вашим способностям, мисс Бакстон.

Ровена улыбнулась, не решаясь взглянуть на Джона.

– Он знает, что у меня был хороший учитель.

– Я могу идти, сэр? – резко спросил Джон.

– Конечно, лейтенант. Удачи.

– Благодарю, сэр.

Когда Джон с треском захлопнул за собой дверь, из Ровены словно выпустили воздух. Миг – и пилота как не бывало.

Уже во второй раз.

Полковник что-то говорил, и Ровена усилием воли заставила себя сосредоточиться на собеседнике.

– Простите?

– Я сказал, что попрошу кого-нибудь подвезти вас до гостиницы в Гастингсе. Мистер Диркс сообщил, что завтра вы вернетесь на завод самостоятельно. Это правда?

Ровена кивнула:

– На самом деле я не сразу отправляюсь в Кент. Сегодня меня встретит жених, и мы проведем день в Брайтоне, а потом он отвезет меня обратно.

– Очень хорошо.

Полковник проводил ее до небольшой площади, где стоял его собственный автомобиль. Его рука задержалась на локте девушки чуть дольше, чем диктовали приличия, но Ровена привыкла. Большинство мужчин, с которыми ей приходилось в последнее время иметь дело, давно не виделись со своими возлюбленными.

Ровена, как могла, пыталась сохранить спокойствие: поболтала с рядовым, который привез ее в город, и с хозяином гостиницы, когда тот спросил, спустится ли она к ужину. Заверила его, что непременно отужинает в общем зале и даже ожидает компанию. Затем поднялась по лестнице; ноги подгибались, чего никогда не случалось от обычной усталости. Ровена держалась, пока не закрыла за собой дверь и не присела на узкую, застеленную белым кисейным покрывалом кровать. Только тогда она позволила себе разразиться слезами, что накопились за скудные пятнадцать минут, проведенные с Джоном.