Книга Вне времени, вне игры - Анна и Сергей Литвиновы
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот спасибо, – иронически протянул футболист. – И что теперь?
– Теперь я буду продолжать формировать тебя как футболиста.
– Это как? – прищурился центрфорвард.
– Буду подсказывать верный путь.
– Например?
– Скажу тебе: играй в «Гладиаторе» – будешь играть в «Гладиаторе». А посоветую перейти, допустим, в «Барселону» – перейдешь в «Барселону».
– «Посоветую перейти», – передразнил футболист. – Я как-то не привык к подобному обращению. У нас теперь капитализм, верно? Не социализм и не крепостное право? Кто меня купит и лучшие условия предложит – там я и стану работать. И вы тут со своими советами совершенно ни при чем.
– Хорошо, – улыбнулся олигарх, – значит, тебе будут предлагать самые наилучшие условия. Такие, что ты не сможешь отказаться. А сейчас, позволь, я тебе другое предложение сделаю. После того как вы в Россию вернетесь, через неделю у «Гладиатора» встреча с питерским «Всполохом» будет. Ты ее должен сыграть плохо. Блекло, тускло, неинициативно, спотыкаясь, нога за ногу.
– С какой стати?
– А с такой, что, если ваш «Гладиатор» проиграет, ты станешь богаче на двести тысяч евро. Наличными, без всяких налогов.
– Вы хорошо подумали, папаша?!
– Что ты дергаешься, сынок? Если ты не согласишься, мы другим «гладиаторам» предложим. Они, даже все, вместе взятые, и за меньшую сумму матч сдадут.
– Другие пусть сами за себя отвечают. А ко мне прошу с подобными предложениями не обращаться!
– Ты, Игорек, книжки читать любишь? Или кино смотреть?
– Это вы к чему?
– Смотрел (или, может, читал) «Тараса Бульбу»? Помнишь, там Тарас говорит своему сыну: я тебя породил, я тебя и убью?
– На что вы намекаете? Что вы, типа, можете делать со мной что хотите? Захочу – куплю, захочу – убью?
– Может, и так. Не люблю непослушных.
– Вы говорите, что я генетически один в один футболист из прошлого. А он послушным был?
– Не совсем.
– А с ним тоже вы разбирались?
– Нет, другие. Но и он за свою строптивость пострадал изрядно.
– Кто таков? Говорите!
– Нет, Игорек, не скажу. Пока мы с тобой, я вижу, взаимопонимания не достигли. А коли так, то и тайны свои перед тобой я раскрывать не собираюсь.
– Ну, и пожалуйста! Считаете, что вы, типа, Франкенштейн, а я ваше создание. Кукла. Пожалуйста, думайте так, если вам легче. Тогда можете считать, что ваше исчадие взбунтовалось, ясно? Вы не Карабас, и я перед вами на ниточке танцевать не буду!
Последние слова Сырцов договаривал уже стоя. Он с шумом задвинул стул и бросился к выходу из кафе.
– А ты кому-нибудь до меня рассказывал об этом разговоре? – спросила Варвара.
– Только одному человеку.
– Я даже догадываюсь, кому. Камышленскому спортивному журналисту Валентину Марушину.
– Откуда вы знаете?
– Я с ним встречалась, а потом он отчасти благодаря знакомству с тобой и своему знанию твоих тайн попал в историю.
– Что с ним случилось?!
– Считается, что он умер. Погиб. Убит по приказу Корюкина. Но на самом деле оперативники захватили исполнителей убийства и предъявили заказчику фейк: фотографию окровавленного тела. Сам же Марушин жив-здоров и сейчас находится в надежном месте. А Корюкин до сих пор еще на свободе.
– Слава богу.
– Ты так и не узнал, у кого из мастеров двадцатого века Корюкин позаимствовал для тебя генетический код?
– Нет. Но я догадываюсь, у кого.
– Как ты понял?
– Мне снились сны про него. Много снов. А вы – знаете?
– Я – да. Знаю.
– И кто он?
– Стрельцов. Эдуард Анатольевич Стрельцов.
– Да! – выкрикнул футболист. – Поэтому у меня к вам просьба: Карпов намекал, что вы чуть ли не в ФСБ работаете. Пожалуйста, поднимите архивы. Выясните толком: почему такая несправедливость с ним случилась. И кто в этом виноват? Обещаете? Обещаете, а?
– Да – если только ты дашь показания о том, как встречался в Испании с Корюкиным и о чем вы с ним говорили.
– А что с ним, Корюкиным, будет?
– Станем добиваться его выдачи. Рано или поздно осудим, можешь мне поверить.
…Весь следующий день Варя провела в архиве ФСБ. Уровня ее допуска хватило для того, чтобы познакомиться с досье, имевшимися у органов на всех граждан, проживавших в СССР в середине прошлого века, кроме самых высокопоставленных. Во всяком случае, личные дела футболистов сборной СССР, и тренеров, и администраторов, и врачей, и даже массажистов – присутствовали. А вот на Эдуарда Стрельцова – не оказалось. И – никаких пометок, существовало ли досье, когда и кем было изъято.
Варя попробовала идти обходным путем: посмотрела дела на Огонькова и Татушина: игроков, что в ту ночь были на злосчастной даче вместе с главным обвиняемым и которых тоже отчислили из команды (правда, не посадили). Но и этих досье в архиве не сохранилось тоже. Тогда, цепляясь за последнюю ниточку, она запросила дело Караханова – хозяина дачи, на которой свершилось преступление. Однако нет, и такого человека для тогдашнего КГБ, как оказалось, не существовало.
Что это могло означать? Только одно, решила Варя: что уровень ее допуска к делам пока еще слишком низок. Придет время – она вырастет в чинах и доверии. И тогда предпримет новую попытку открыть истину.
…Варя наконец вернулась домой, и отоспалась за все свои переезды и перелеты, и сварганила суперужин своему Леше Данилову, и бросилась с ним в постель, и потом снова кайфовала и засыпала – на этот раз уже в его объятиях. А на следующий день поехала на доклад к полковнику Петренко.
Она изложила ему дело тщательно и подробно. Петренко она доверяла безоговорочно и была уверена, что тот по окончании устного доклада, как всегда, посоветует: как построить ее рапорт о расследовании, какие стороны и направления выделить, а какие, напротив, – затушевать. В конце она спросила:
– Вы, товарищ полковник, сразу сказали «да», когда я только рот открыла, чтоб предложить поработать над делом Сырцова. Почему?
– Да потому что я футбол люблю.
– Ответ правильный, но не исчерпывающий.
– Ладно, Варвара, тебя на хромой козе не объедешь. Еще в конце девяностых эта структура – «Гелиос-М» попала к нам в разработку. И мы в принципе знали, чем она занимается. Потом контору эту прикрыли, исследования свернули, завершили разработку и мы. Но о Сырцове мы знали: он – оттуда. Можно сказать, порождение «Гелиоса». Ты удовлетворена?
– Да, вполне.
– Тогда скажи – ты узнала у Бочаровой Галины Яковлевны: кого еще из выдающихся деятелей прошлого, кроме футболиста Стрельцова, генетики из «Гелиоса» попытались повторить?
