Книга Рыжая Соня и узники камня - Питер Нейл

— Мы обойдем утес вокруг,— водя пальцем, проговорил Тобис.— Штурмовать с этой стороны слишком опасно — они будут поджидать нас. Значит, двинемся в обход и выйдем с другой стороны, там, где спуск не так удобен. К тому же нас прикроет густой лес.

Десятник кивнул.

— Что ж, в обход так в обход.

Глава седьмая

Итак, решение было принято. Во главе трех дюжин верных ему людей — ни Отоса, ни горстки его сторонников среди них не было — Урдус принялся обшаривать лагерь, разыскивая колдуна.

Шемит растянулся на земле, положив голову на корни высокого дерева. Глаза его были полуприкрыты. Рядом лежала Алейла.

— Встать! — гаркнул вожак, когда разбойники . приблизились к этой парочке на несколько шагов.

Атхари широко открыл глаза. Алейла встревожилась, вопросительно посмотрела на гиганта, однако тот даже не удостоил женщину взглядом.

— Я велел тебе встать!

Атхари начал медленно подниматься, он явно тянул время. Урдус все больше разъярялся и, когда маг наконец встал на ноги, рявкнул:

— Убирайся!

Колдун мрачно улыбнулся.

— Уходи,— уже тише повторил Урдус.

За его спиной столпились бородатые воины с обветренными, суровыми лицами. Они злобно смотрели на шемита.

— Уйти? — спросил тот.— Оставить лагерь?

— Убирайся отсюда. Ты перестал быть человеком. И впредь держись от нас подальше.

На мгновение задержав на Урдусе взгляд, Атхари поднял лицо к небу и засмеялся — странным лающим смехом.

— Недоумки! — воскликнул он.— Неужели вы думаете, будто способны избавиться от меня по собственной воле?

Алейлу охватил страх. Соня и другие пленники, сидевшие в центре лагеря, с любопытством наблюдали за происходящим. Отос и его приверженцы, стоявшие чуть поодаль, тоже заинтересовались. Урдус шагнул вперед.

— Уходи, колдун! Мы не желаем тебя видеть. Не хотим, чтобы ты и впредь отравлял нас своим колдовством!

Атхари покачал головой.

— Я никуда не уйду, пока сам того не захочу. Впрочем, я ждал этой просьбы и, может быть, даже соглашусь на нее. Однако сперва ты должен выполнить мои условия.

Вожак недовольно запыхтел, стоявшие позади него воины придвинулись.

— Мне нужен один человек из пленных.

Урдус отрицательно помотал головой.

— Мне нужна рыжеволосая женщина.

— Ничего ты от меня не получишь, кровосос! — взорвался гигант.— Будь ты хоть трижды колдун, но сражаться со всеми сразу ты не сможешь. А потому будь доволен уже тем, что я отпускаю тебя с миром.

— Я открою на тебя охоту, Урдус.

— Убирайся!

— Имей в виду: я вернусь. Ты отмечен мною и не сможешь избежать уготованной участи.

— Не запугаешь! — Урдус обнажил меч.— Если вздумаешь прикоснуться ко мне еще раз, предупреждаю: я без раздумий отсеку тебе голову. А мои люди четвертуют тебя и вырвут сердце.

— Я мог бы одним движением уничтожить всех вас, — усмехнулся Атхари.

— Не верю,— возразил гигант.— Ты наполовину колдун, наполовину шарлатан. Может, ты и продал душу демону, но стальной клинок способен тебя убить, а магические силы не могут сохраняться вечно.

— Тогда почему бы тебе не убить меня прямо сейчас? — ровным голосом поинтересовался шемит.

— Я даю тебе шанс уйти с миром, так воспользуйся им! — Рука с мечом начала медленно подниматься — вожак явно терял терпение.

— Мне нужна рыжеволосая,— повторил Атхари.— У нее сильный дух. Я хочу использовать ее для своих целей.

— Нет. Возьми лучше Алейлу — и можешь использовать ее, как вздумается.

Женщина испуганно прижалась к магу. Тот посмотрел на вожака долгим взглядом.

— Тогда вот что я тебе скажу. Твои дни по дороге в преисподнюю сочтены… Твои и твоих людей. Я не уйду далеко, я буду наблюдать. И я убью тебя, Урдус. Я и никто другой. Ты понял?

— Уходи!

— Понял ты или нет?

— Убирайся! — Урдус шагнул вперед и поднял меч.

Шемит знаком велел Алейле уходить, а потом, бросив на Урдуса мрачный взгляд, повернулся и зашагал за ней следом.

Гигант чуть заметно кивнул. Поняв его знак, Бетос хлопнул по плечу стоявшего рядом лучника. Обтянутая звериной шкурой спина Атхари уже исчезала в зарослях на краю утеса. Лучник шагнул вперед, тщательно прицелился и пустил стрелу с тяжелым боевым наконечником.

Соня вздрогнула, Десмос выругался, Хубартис затаил дыхание, на мгновение даже прекратив неустанные попытки освободиться от пут на руках.

Оперенная стрела ударила Атхари между лопатками. Он споткнулся и пропал из поля зрения. Раздался крик Алейлы.

Вожак удовлетворенно хмыкнул. Его глаза были широко открыты, руки расслаблены, из приоткрывшегося рта стекала на бороду струйка слюны, но он не замечал этого. Стоявший поодаль Отос шепнул своим соратникам:

— Он вконец спятил! Теперь они всех нас перебьют!

Крик Алейлы замер. Там, вдалеке, за деревьями, что-то с шумом упало, и Урдус стал всматриваться в лесную чащу. Неожиданно раздался гневный вой,— все узнали голос Атхари,— а потом грохот камнепада, треск сломанных ветвей. Вожак побледнел, на лбу выступили капли пота.

Отос наблюдал за происходящим, затаив дыхание. Урдус и его люди не мигая смотрели туда, где упал Атхари. Ко всеобщим ужасу и смятению среди зарослей появилась белая, окровавленная рука с вздувшимися венами; пальцы ухватились за толстые, обомшелые корни и напряглись, подтягивая тело. Потом появилось плечо, за ним — черные волосы, в которых запутались ветки и сухие листья, затем — глаза. Ужасные глаза, желтые, пышущие пламенем.

— Имир! — надтреснутым голосом выругался Урдус.

Атхари подтянулся, встал на колени на краю скалы, простер вперед руки и завыл по-волчьи. Глаза его метали искры.

— Ублюдки! — выкрикнул он, неловко развернулся, завел руку за спину, нащупал стрелу и ухватился за оперение.

При виде этого разбойники в ужасе отшатнулись. Стрелок опустил лук и замер, не зная, что делать: то ли остаться и посмотреть, чем все закончится, то ли пока не поздно бежать куда глаза глядят, спасаясь от страшного колдуна. Из-за выступа скалы выглянула Алейла: женское любопытство победило страх.

— Хийа уата на хайтбер!— громко выкрикнул на непонятном языке маг и резким движением выдернул и отбросил стрелу.

Лучник повернулся и припустил прочь. Разбойники взвыли: падая, стрела превратилась в летучую змею; окровавленный наконечник стал головой с оскаленной пастью, древко — скользким, гладким телом, а оперение — крыльями.

Оглянувшийся на бегу стрелок выставил вперед руки в тщетной попытке защититься, пронзительно завизжал при виде стремительно и неотвратимо надвигающейся жуткой пасти и бросился наутек.