Книга Магия греха [= Двойная жизнь ] - Вера Кауи

Почувствовав, что Нелл уже попалась в сети, Лиз продолжала более настойчиво:

– Послушай, я же вижу, что ты не какая-нибудь там затрапезная шалава из подворотни. Ты не просто шлюха, и вовсе не потому, что твой отец доктор и многому тебя научил. Мой – бригадный генерал в отставке, но я такая же проститутка, как и ты. Просто разница между нами сейчас в том, что за свой секс я получаю бешеные бабки, а ты – гроши, хотя мы обе знаем, что деньги – это та власть, которая может совершенно изменить жизнь человека. Ты вот сказала, что хочешь уйти с улицы и не ловить случайных прохожих на дороге. Я предлагаю тебе это сделать, я даю тебе шанс. – Лиз сделала паузу. – Или ты имела в виду, что хочешь покончить с проституцией вообще?

Нелл утвердительно кивнула головой:

– Да, именно это я и имела в виду.

– Ну а теперь?..

Нелл повела плечами, как это обычно делают манекенщицы, потом шагнула в сторону и повернула голову назад, к зеркалу. Прямая, с высоким разрезом юбка распахнулась, обнажив длинную, начинающуюся словно под мышками ногу, туго обтянутую сексуально выглядевшим темным чулком.

– Я думаю, – протянула она и тряхнула головой так, что сережки ярко блеснули и замерцали, – что вы сделали мне такое предложение, от которого я просто не могу отказаться.

В понедельник утром Лиз поехала в больницу, чтобы забрать Нелл и отвезти ее к себе домой. На носу у той оставался еще один маленький кусочек пластыря, но ей строго-настрого приказали не снимать его до следующей недели, когда она должна будет в последний раз явиться на осмотр. Проволока давно уже была снята. Теперь Нелл могла есть мягкую пищу: яйца всмятку, йогурт, крепкий бульон; к тому же теперь ей было намного легче разговаривать.

– Ну вот, уже получше, – одобрила Лиз. – Однако по поводу носа нельзя сказать ничего определенного, пока не снимут пластырь.

Нелл чувствовала себя так, как будто все это происходит не с ней. Ей казалось, что машина плывет над землей. Это она сидела в красном «Мерседесе Спорте»; это ее волосы развевались по ветру, ее улыбка заставляла оглядываться стоящих у светофора мужчин. Лиз взглянула на Нелл, и они обменялись улыбками.

– У меня такое впечатление, как будто я начинаю какое-то грандиозное путешествие, – сказала Нелл, с детской радостью несясь навстречу неизвестному.

– За одно мгновение, – улыбнулась Лиз, – естественно, я не смогу тебя изменить. Ты это должна понимать. У нас с тобой впереди недели, даже целые месяцы работы.

– Да, это настоящее приключение. О... я чувствую себя так прекрасно. Знаешь... – Нелл быстро повернулась к Лиз.

– Что такое? – с тревогой спросила та.

– Я не могу вспомнить, когда в последний раз мне было так хорошо... если вообще было.

Это бесхитростное признание сказало Лиз о многом. У нее сжалось сердце. Она убрала руку с руля и положила ее на руку Нелл, державшую большую сумку со всем ее имуществом. Лиз крепко сжала ее руку.

– С этого момента это чувство станет для тебя естественным и вполне привычным, – пообещала она.

Неожиданно глаза Нелл засверкали ярким светом, как родниковая вода в тонком хрустальном бокале, однако голос остался твердым и решительным, когда она произнесла следующие слова:

– Я тебя не подведу. Это мой единственный шанс начать новую жизнь, и я его не упущу! Ни за что! Я скорее умру, чем допущу это!

Сила и решимость, прозвучавшие в этих словах, сказали Лиз гораздо больше, чем все услышанное до сих пор. Да, она все еще девочка, настоящая маленькая девочка, потому что, несмотря на богатый опыт уличного мата, грубости и унижений, под маской неприступности скрывалась легкоуязвимая наивная душа. Она скрывала детскую восторженность и впечатлительность под холодным блеском глаз и неприступным выражением лица. У нее, несомненно, есть характер и... и еще что-то. Это было качество сродни упрямству, но больше всего оно напоминало настойчивость и целеустремленность.

Когда они подъехали к дому, Лулу мыла окна, и Лиз представила ее Нелл. Лулу смерила Нелл с головы до ног внимательным взглядом и потом открыто улыбнулась, обнажив ослепительно белые ровные зубы.

– Я уже поставить кофе, – проговорила она с ужасным акцентом.

– Прекрасно.

– Сначала о главном. – Лиз бросила на кресло сумку и стала подниматься по ступенькам на второй этаж. – Я подобрала тут для тебя кое-какую одежду.

Они отобрали несколько пар брюк: из рубчатого плиса, черные и нежно-голубые; еще одни – из бронзового бархата и последние – из ярко-фиолетового крепа. Еще они отложили две пары джинсов, несколько свитеров разных цветов и две блузки – белую и кремовую.

– Все твоего размера, – уверила ее Лиз, помогая нести кучу отобранной одежды в нижнюю комнату, в которой Нелл теперь должна была жить. Комната была отделана в стиле «Веджвуд», в белых и голубых тонах, с длинными розовыми занавесками на окнах и таким же покрывалом на кровати.

Нелл быстро скинула юбку и свитер и надела джинсы. Они прекрасно сидели на ней. Немного покопавшись, Лиз нашла на дне гардероба пару коричневых туфель. Они были американского производства. Высший класс. Причесав волосы и завязав их сзади, Нелл осталась довольна тем впечатлением, которое произвело на нее ее отражение в зеркале. Схватив ненавистные теперь старые сапоги на высоком каблуке, пошлую юбку и водолазку, она направилась по ступенькам вниз.

– Где мусорное ведро? – на ходу спросила она Лиз.

– Оставь они здесь, – попросила Лулу, – я знаю кое-кто будет радоваться им.

– С удовольствием. – Нелл протянула вещи ей. Лулу сразу же засунула их в свою сумку.

– Она знает, чем ты занимаешься? – шепотом спросила Нелл.

– Конечно. Лулу можно доверять. Она у меня уже давно. Я ей верю. Она даже еще более прагматична, чем я, и всегда настаивает на том, чтобы я увеличивала свою ставку. Считает, что я мало беру. Она очень жалеет, что ей в этом деле не так везет, как мне, и что она – я цитирую – «давать всем это даже бесплатно». – Лиз откинулась назад и положила ноги на кофейный столик. – Это дом Проституток, – улыбнулась она.

– А у тебя много американских клиентов?

– Четверо. Двое – в Нью-Йорке, один – в Чикаго и один – в Сан-Франциско.

– Ты часто с ними встречаешься?

– Раз в полгода, или когда им приспичит. Обычно мне звонят, а сразу после этого я получаю билет в обе стороны, и в аэропорту Кеннеди или О'Хара меня у «Конкорда» уже встречает машина.

– И сколько ты там остаешься?

– Опять же все зависит от того, чего им захочется. Иногда на одну ночь, иногда – на неделю, иногда – на уик-энд. Когда за мной присылают, я перехожу в полное их распоряжение, в буквальном смысле.

– И ты думаешь, что они согласятся принять меня?

– Если я сделаю все правильно, то да. Это уже моя часть соглашения, так что не беспокойся. Я знаю их всех, знаю, чего они хотят, что любят и как далеко могут зайти в своих желаниях. Поэтому я могу предположить с большой точностью, что они примут, а что – нет. Я не собираюсь ставить их перед фактом и сбрасывать тебя как снежный ком на голову. Сначала я подготовлю почву, а спустя некоторое время выйду из игры, а ты войдешь. К этому времени, я надеюсь, смогу научить тебя всему, что умею сама.