Книга Странник - Андрей Мартьянов

— Что значит «малая авиация»? — Славик, в котором тотчас проснулся завзятый аэрофоб, насторожился. — Надеюсь, не кукурузник?

— Английский Hawker-900, отличная надежная машинка. Две посадки для дозаправки: в камерунском Яунде и Йоханнесбурге, у аэроплана практическая дальность всего пять с половиной тысяч километров, а лететь через всю планету… Не дергайся.

— Да я и не дергаюсь!

— Отлично. Алёна Дмитриевна, отвлекитесь на минуточку от Интернета!

— Я вся внимание.

— По понятным причинам мое доверенное лицо, мсье Арман д’Эраль представлять наши интересы в России не сумеет. Следует подумать вот о чем: необходим хороший юрист. Адвокат. Способный вести не самые трудные дела в Питере и Москве, пока мы путешествуем. Главное пожелание: человек должен быть знакомым или знакомым знакомых. Нанять левого юриста безусловно можно, учитывая наши возможности, согласится любой мэтр из московских знаменитостей — хоть Генри Резник, хоть Анатолий Кучерена. Однако, оно нам надо?

— Не надо, — согласилась филологесса. — Спихнут все дела помощникам и через час забудут о контракте. Именно поэтому я не терплю без меры раскрученных стряпчих. Постойте… Кажется, есть идея! Когда я продавала квартиру в Питере перед отъездом в Британию, всеми делами занимался старый приятель моей мамы, царствие ей небесное… Щаранский, Лев Натанович, он много лет был близким другом нашей семьи. Я знаю как его найти. Очень приличный человек.

— Пожилой еврей-юрист советской закалки — именно то, что нам жизненно необходимо, — без раздумий согласился Иван. — Судя по контексту, специалист по гражданским делам? Бинго! Сможете выйти на него завтра же?

— Где-то завалялась визитка, надеюсь он жив-здоров…

— Обычно люди по имени Лев Щаранский доживают до девяноста лет, продолжая извлекать гешефт до последнего дня своей юридической деятельности… Утром садитесь на телефон и пока означенный Лев Маргаритович не появится в этой квартире и не получит аванс, я от вас не отстану.

* * *

Последующие два дня были испорчены непрекращающейся беготней, нервотрепкой и улаживанием десятков самых разнообразных технических вопросов. Славик, с юности питавший острое физическое отвращение к любой бюрократии и государственному крючкотворству даже представить себе не мог, что в нынешние времена (суверенная демократия, капитализм, невидимая рука рынка и прочие постсоветские прелести) купить банальнейший загородный коттедж будет так же сложно, как и достать фирменные джинсы «Levis» при генсеке Андропове.

Казалось бы: вот вам деньги — хотите наличными, хотите карточкой, банковским переводом и так далее, — и ты мигом получаешь документы на дом с участком и ключи, после чего можешь праздновать новоселье.

Да ничего подобного! Оформляли покупку, ясно, на имя Славика, вот тут-то отечественное чиновничество и показало свой звериный оскал и зазубренные клыки обагренные кровью ни в чем не повинных граждан России. Справки, формы, отношение из налоговой, военный билет (он-то на хрена?!) и так до бесконечности. Перед возникшим бумажным шквалом и хищным сонмищем озверелых бюрократов был готов капитулировать даже несгибаемый Ваня, некогда бесстрашно вышедший лоб в лоб против полутора десятков бургундских мародеров, но…

Но положение спасла прекрасная добрая фея, удачно замаскировавшаяся под уверенного в себе и старомодно обходительного Льва Натановича, внешне напоминавшего облаченного в дорогой костюм дореволюционного раввина с открытки к празднику Рош Ха-Шана. Господин Щаранский, призванный Алёной из непознанных глубин петербургского юридического мальстрима без видимых усилий направил возникшую сумятицу в конструктивное русло. Достаточно было составить у ближайшего нотариуса договор на доверенное лицо, коим и стал невозмутимый «пожилой еврей советской закалки». Впрочем, не такой уж и пожилой — господину Щаранскому еще и шестидесяти не исполнилось.

Разговаривал с юристом Иван — он умел быть убедительным, внушающим доверие и до отвращения деловым. Кратко обрисовал за чашкой кофе возникшую проблему. Выложил на стол пачку купюр — лучшее доказательство серьезных намерений. Что вы, что вы, Лев Натанович! О каком официальном договоре вы говорите? Лично я не желаю делиться своими (и вашими) доходами с голодающей державой. У державы достаточно нефтяных скважин. И газ. Много газа… Полюбовное соглашение? Между своими людьми?

Мелькнув искоркой понимания в умном карем глазу господин Щаранский переложил схваченные тонкой резиночкой пятитысячные ассигнации в свой кейс и молвил:

— Я готов вас выслушать, молодой человек. Не думаю, что поставленная задача неразрешима. Тем более, что вас рекомендовала Алёна Дмитриевна, а я был вхож в дом ее безвременно почившей матушки — золото, а не человек! И вырастила такую талантливую дочь…

Неизвестно, владел Лев Щаранский волшебной палочкой или нет, давил на таинственные «скрытые рычаги», задействовал пресловутый «административный ресурс» или трудился в полном соответствии с законодательством Российской Федерации, но утром 2 марта 2010 года, перед самым отъездом в аэропорт Пулково (такси уже было вызвано!), на пороге квартиры материализовался уважаемый адвокат, прямо в прихожей заставил Славика подписать какие-то бумажки и сообщив — «Ни о чем не беспокойтесь! Встретимся когда приедете!», — снова растворился в полумраке лестничной клетки.

— Кельт переселится в коттедж сегодня, — удовлетворенно кивнув сказал Ваня, бегло просмотревший документы. — Бедолага, как ему не везет: контейнер-переноску с Крошкой Ру отдали прошлым вечером, поставил в общаге на пожарной лестнице, а эта скотина успела за ночь устроить такую газовую атаку, что хоть всё здание расселяй…

— Он что, звонил?

— В шесть утра, вы еще спали. Жаловался: скотина засрала лестницу, вонища до небес, комендант скандал устроил…

На всякий случай концессионеры оставили онемевшему от такого неслыханного богатства Кельту кругленькую сумму наличными на обустройство в новом доме — заказать минимум мебели, бытовую технику и вольер во дворе. По счастью участок был огорожен высоким забором, любопытствующие глазеть на лиловое убожество не станут. В крайнем случае можно объяснить, что это больной сифилисом бобер. Славик не забыл позвонить и господину майору — приглядите, мол, за новой точкой.

Алавер въехал в тему с полуоборота, без единого вопроса обещав любое содействие: судя по всему, директива сверху была получена, нижнее основание вертикали приняло и осмыслило информацию, а следовательно возражений быть не может в принципе.

Такси приехало обычнейшее, самое дешевое и удобное в Питере, «Три семерки» — не шахид-мобиль какой-нибудь, все водители русские или белорусы работающие по контракту.

— Значит в Пулково? На юга небось отдыхать едете?

— На юга, — не покривив душой подтвердил Ваня, улыбнувшись разговорчивому молодому водиле. — Еще какие юга…

За окнами серебристой «Шкода-Октавия» проплывал пейзаж зимнего города: заснеженная Гороховая, Московский проспект с заледеневшими сероватыми глыбами у обочин, красные трамваи, величественно-угрюмые сталинские дома на Московской площади, игла памятника защитникам Ленинграда перед Пулковским шоссе.