Книга Агент перемен - Стив Миллер

«Ну, что еще, – растерянно подумал он, – ведь все вроде наладилось?»

– Да?

– И какие сейчас у меня шансы на то, чтобы убить, покалечить или просто вывести тебя из строя в какой-то момент? У тебя достаточно информации, чтобы это вычислить?

Информации было достаточно: уравнение светилось у него в поле зрения. Он заставил его погаснуть.

– У тебя нет на это причин. Я помог тебе и желаю помогать и дальше.

– Мне интересно. Если бы мне понадобилось, – настаивала она, не сводя с него глаз. – Побалуй меня.

Уравнение не желало гаснуть. Оно висело перед его внутренним взором, словно обладало собственной волей, и ярко светилось. Он снова отбросил прядь со лба.

– Я не хочу тебя убивать, Мири.

– Я ценю это чувство, но это не ответ.

Он ничего не ответил, а наклонился вперед, чтобы осторожно поставить чашку на стол. При этом он старался не смотреть на Мири.

– Я хочу получить эти цифры, космолетчик!

В ее голосе зазвучали повелительные нотки.

Он выгнул бровь, скользнув взглядом по ее лицу, и начал сообщать ей сведения, которые ей следовало знать, прежде чем услышать цифры – и предпринять какие-либо действия.

– Данные очень сложны. Полагаю, что сейчас у тебя шансов меньше, чем раньше: я знаком с тем, как ты двигаешься, ходишь, как двигаются твои глаза, как звучит голос, сколько у тебя силы. Тебе трудно использовать фактор внезапности. И то, что ты задала этот вопрос, значительно понизило твои шансы. То, что ты видела меня в действии, знаешь про Контур и заслужила мое уважение, увеличивает твои шансы, но, думаю, не настолько, насколько они уменьшились. – Он сделал глубокий вдох, медленно выпустил воздух и продолжил, следя за тем, чтобы его голос звучал совершенно бесстрастно: – Итак, ответ заключается в том, что в случае конфронтации у тебя примерно два шанса из ста на то, чтобы меня убить, и три шанса из ста, чтобы серьезно меня ранить. При отсутствии открытой конфронтации твои шансы стали гораздо выше, чем раньше: я тебе доверяю и могу сделать ошибку.

С другой стороны, твои шансы после нападения на меня остаться в живых дольше пяти минут стали значительно ниже, чем раньше. Это стало бы весьма эмоциональным событием для нас обоих. А если бы об этом узнала Стая, то даже если бы ты после нападения осталась жива, это было бы всего лишь на несколько дней.

Она застыла в полной неподвижности, чуть ссутулившись. Она отвела взгляд от его лица и стала рассматривать узор на ковре, и при этом очень глубоко вздохнула.

Он тоже не шевелился, пока не понял, какие именно чувства прочел в ее глазах. Ему еще не приходилось видеть у нее этой эмоции, и теперь его грудь и живот пронизал ледяной укол чего-то, что невозможно было назвать.

Двигаясь стремительно и бесшумно, он вскочил с места и опустился рядом с ней на одно колено, заглянув ей в лицо и протянув руку – но не прикоснулся к ней.

– И теперь тебе страшно.

Услышав его виноватый голос, она поморщилась, покачала головой и села прямее.

– Я сама напросилась, так ведь?

Она пристально на него посмотрела – и увидела морщинки тревоги в углах глаз и мрачно сжатые губы.

«Он не знает, – неожиданно поняла она. – Он не понимает, что именно он сказал…»

Поддавшись порыву, она протянула руку и отвела упавшую ему на лоб непослушную прядь.

– Но, – осторожно проговорила она, – я боюсь не тебя.

Тут она встала, внезапно вспомнив о своем наряде, о кольце у себя на руке, о своем смятении – и о составленном в начале вечера плане, включавшем утреннее пробуждение рядом с ним.

Она обошла вокруг кресла и направилась к себе в комнату.

Вал Кон выпрямился, провожая ее взглядом.

У двери она повернулась – и остановилась, увидев выражение его лица. Она подождала лишнюю секунду, потому что ей показалось, будто она уловила едва заметное движение в ее сторону, тень… Но в следующее мгновение все уже исчезло. Его зеленый взгляд был совершенно нейтрален.

– Доброй ночи, Вал Кон.

Он адресовал ей поклон, как равной.

– Доброй ночи, Мири.

Дверь со слабым шуршанием закрылась за ней. В следующую секунду загудел, включившись, замок.

Глава 10

Было холодно – и Мири дрожала в огромной шерстяной рубашке. Это была хорошая рубашка, почти без прорех. Подарок отца в минуту редкой заботы о своем единственном ребенке. Заботы, которая была результатом еще более редкого явления: он ее заметил. Она была такая маленькая, такая щуплая. Отсюда и рубашка, которую она носила дома и на улице, поверх остальной одежды, закатав рукава до запястий. Незаправленный подол свисал до колен.

Было не только холодно, но и сыро – типичная зимняя погода Пустоши. По правде говоря, слишком холодно, чтобы двенадцатилетняя девочка выходила на улицу, какая бы прекрасная рубашка у нее ни была.

Ветер дергал ее за волосы, и она подняла воротник рубашки, заправив косички внутрь, немного спустила рукава и втянула под них пальцы. Ветер снова подул – и она засмеялась, притворяясь, будто ей тепло.

Заворачивая в переулок Тайсона, она подумала, что день выдался хороший. Она провела его, бегая по поручениям старика Уилкинса, и в кармане у нее звенела мелочь на целую четверть монеты. Мама опять кашляла, и можно будет купить чаю, чтобы успокоить горло.

Из ниоткуда ей на плечо опустилась тяжелая рука, резко развернув направо. Удар в ухо отбросил ее на стену, наполовину оглушив.

– Ого, да тут лакомый кусочек, правда, Дафна? Скупщик даст нам за него немало, а?

Говорил мужчина, севшим от грезодыма голосом.

Мири встряхнула головой, пытаясь сообразить, что происходит. Перед ней качались две фигуры. Мужчина нависал над ней, крепко обхватив ее руку длинными пальцами. Борода у него когда-то была русой, стала черноватой и спутанной от небрежения и долгой привычки к дыму. Он тупо ухмылялся. На правой стороне потертого ремня висел пистолет.

– За такую худышку? – Женщина подошла к своему приятелю. Как и он, она была облачена в грязную кожу, но на плечи накинула одеяло, заменившее ей плащ. – И потом, скупщикам надо, чтобы они годились в дело сразу, а не через пять стандартов. – Она отвернулась. – Двинь ей пару раз, чтобы затуманить мозги, и давай уходить с этого чертова ветра.

– Годились в дело сразу? Мы можем употребить ее сейчас, Дафна. Да-да, можем. Смотри!

Он ухватился второй рукой за ее прекрасную рубаху и дернул, разрывая швы и пуговицы. Содрав с Мири рубашку, он швырнул ее в замерзшую грязь у стены.

– Смотри, Дафна, – повторил он, протягивая руку, чтобы ухватиться за вторую рубашку.

Мири нырнула вниз, потянувшись за пистолетом в замусоленной кобуре. Он попытался схватить ее за шею, но промахнулся и поймал только косичку. Девочка завопила, извиваясь по-змеиному, и впилась зубами в грязную кожу под коленом.