Книга Салон мадам Кассандры, или Дневники начинающей ведьмы - Юлия Перевозчикова

– Дрова кончаются, – сказала она, внимательно глядя на сидящих вокруг костра мужчин.

Мужчины как-то сразу притихли. Глаша повторила попытку. Придав своему голосу сексуальные нотки, она повторила:

– Дрова кончились. Надо бы принести.

– Надо попросить мужиков, пусть принесут, – откликнулся один из наших собеседников.

При этом никто даже не пошевелился! Видимо, к мужикам они себя не относили и за дровами не собирались. Глашка и Мелька переглянулись и презрительно прыснули.

– Эзотерики! – протянули они в один голос, гнусаво растягивая любимое слово, и громко расхохотались. Количество сидящих с нами мужчин резко уменьшилось. Мы с Глафирой пошли за дровами.

– Глаш, – сказала я, – ты только не думай чего плохого! Но я…

– С Глебом переспала? – грозно спросила Глашка.

– О господи! Голодной куме все хлеб на уме! Нет! Дура какая! Дался тебе этот Глеб! Послушай меня, я случайно узнала одну вещь. Помнишь ту женщину, которая была с ним в «Олимпии»? Неопределенного возраста.

– Конечно помню! Это Валя Гусаренкова, она с нами работает.

– Так вот…

И я рассказала о том, что я видела в салоне, и заодно передала слова Татьяны Астапчук и Александры Петровны.

– А ты не врешь? – усомнилась Глафира.

– А зачем?

– Ну, может, тебе самой Глеб нравится?

– Нравился бы, я бы его еще в «Олимпии» склеила. А приворот попросила бы Александру Петровну снять. И зачем тогда тебе рассказывать?

– Логично. И что теперь делать?

– Попробуй то, что посоветовала Александра Петровна.

– Попробую. Спасибо!

– Да не за что!

– А у тебя-то как?

– В двух словах не расскажешь! У тебя сигареты есть? Давай покурим, расскажу. При Мельке курить невозможно, она такие рожи строит, как будто ее зарином травят!

– Аишу не обижай!

– Кто ее обидит, тот трех дней не проживет. Здесь вроде вообще не курят, но мы ведь спрячемся?

– Давай вон там, за елкой.

Мы закурили, и я рассказала про роман с Аристархом. При этом у меня были большие сомнения, а роман ли это.

– А ты сама его на кофе пригласи и в койку затащи. Сразу все поймешь, – посоветовала Глафира.

– Боюсь я сразу все понять. Надежды не будет.

– Понятно. Удивительное дело! Ты ведь красивая, практически модель. И умная. Фигура у тебя классная. Весело с тобой. Ну, казалось бы, чего мужикам еще надо?

– Значит, дело не в этом. Значит, не это главное.

– А в чем? Что главное?

– Вот именно, в чем? Как там у Успенского: «Знал бы карму, жил бы в Сочи». Вот ты знаешь свою карму?

– Не-а.

– И я не знаю.

Мы вернулись к костру. Спать Катерина и Мелания конечно же не пошли, но эзотериков, не считающих себя мужиками, уже разогнали. Мы немного посидели, а потом всей толпой отправились бродить по лагерю, потому что жизнь в нем не утихала даже ночью. Пели, свистели, танцевали, играли на барабанах, медитировали. Глафира сказала, что угомонятся все только к рассвету. Мы устали раньше.

Утром пошел дождь. Мы проснулись от стука капель по крыше палатки. Внезапно стало серо и неуютно, и утренняя зарядка в виде очередного танца мира совершенно не прельщала. Я немного побродила в поисках новых знакомых, но после бурной ночи все дрыхли. Родители вяло отгоняли излишне бодрых детей. На самой красивой поляне какие-то люди ставили огромный шатер, сшитый из трех полевых армейских палаток. Сооружение походило на брезентовую тюрьму, даже на окнах шатра было какое-то подобие решеток. Руководил всем энергичный плотный мужичок, похожий на раскаявшегося бандюгана. Из динамиков неслась бодрая медитативная музыка. Кто-то сказал: «Ну вот, приехал Джаганатыч, начнется вайшнавская колбасня!» Я спросила, кто такие вайшнавы, и мне ответили, что они тоже кришнаиты, но отделившиеся. У них и правила жестче, и структура немного другая. Короче, секта. А Джаганат и вправду из бывших бандитов и всех держит строго. Правда, они всех, кто к ним приходит, кормят бесплатно. При этом Джаганат мрачно шутит: «Ешьте, ешьте нашу еду, я вас всех зомбировать буду!» А может, и не шутит, никто не знает, пока не поняли. Я вернулась к нашим палаткам. Проснулась Катя.

– Ну что, поехали домой?

– Поехали, мне здесь надоело.

– Да и я чего-то от этих танцев здорово устаю! Тем более по три раза в день, по два часа. Как в пионерском лагере. Поехали.

– А Мелька с Глашкой?

– Мелька до конца фестиваля останется. А Глашка уже утром усвистала. Видишь, палатки ее нет.

«Поехала белоглазого спасать», – подумала я.

Мы быстро собрались и потопали на электричку. Народу на станции было мало, в вагоне тоже, как-никак понедельник. Ехали молча. Катька искала (и нашла) на фестивале вдохновение и теперь была по уши погружена в свои проекты. Она способна черпать идеи отовсюду. А я думала. Обо всех. Народу на фестиваль собралось много, мне даже показали наблюдателя из органов, выдающего себя за последователя Ошо. Такого невысокого мужичка с волосами, крашенными под линялую лису. Говорят, он бывает на всех мероприятиях. На всех! И как крыша не поехала? Натренирован! Все были такие разные. И молодые и старые, и сильные и слабые. Все как один ищут свой путь. Или силу Кто-то находит. Вот Зульфия нашла. И силу, и власть, и восхищение. И довольна. Только ее путь мало кому подходит. Только такой же Зульфие, которая однажды придет на смену старой, когда та ослабеет, и пожрет ее. А еще я думала об одиночестве, несмотря ни на что не покинувшем меня на этом ярком празднике. Не знаю, но даже единение, возникавшее после танцев, занятий и медитаций, сейчас показалось мне иллюзорным. Точнее, недолговечным, как крылья бабочки. Может, чтобы не чувствовать себя одинокими, люди и объединяются в религиозные течения и секты? Вот и кришнаиты, и отделившиеся от них вайшнавы, с которыми кришнаиты вечно ругаются, по-своему счастливы. О них заботятся их гуру. Этот Джаганатыч, например, что руководил возведением уродливого шатра. Их поддерживает община. Может, в этом спасение от одиночества? Может. Только не мое. Хотя на фестивале я все-таки нашла магию! Она была в музыке единого сердца, которую я слышала, когда стояла с Меланией на сопке. Когда волынки, голоса, барабаны слились в одну мелодию. Люди стремились к гармонии с миром и друг с другом. И это получилось! Пусть не надолго, но это было. Похоже, у этого мира, где все так разрозненны, как рассыпанные детали мозаики, есть шанс… А магия, похоже, всего лишь внутренняя сила, ее можно развить. На что ты ее направишь – выбор за тобой. Пойдешь ли по пути Зульфии или выберешь другую дорогу. Их много… Заверещал телефон. На дисплее высветился номер Аристарха. Я подпрыгнула от счастья.