Книга Возвращение Рейвенора - Дэн Абнетт

Вагон закачался. Лампы снова мигнули. Поезд стал притормаживать. Белкнап подобрал рассыпавшуюся мелочь.

— Удачи, — сказал он. — Заэль, может быть, уже слишком поздно это говорить, но постарайся быть хорошим мальчиком, ладно?

Поезд задрожал и остановился. Открылись автоматические двери.

Белкнап попытался подняться, но Пэйшэнс застыла прямо перед ним.

— Меня зовут Пэйшэнс Кыс, — сказала она.

— Патрик Белкнап, — ответил он.

— А разве не доктор Патрик Белкнап? — спросила она.

В течение нескольких долгих мгновений они смотрели друг на друга.

— Сядьте, сэр, — сказала она. — Вы нам подходите.

Он сел.

— Пэйшэнс Кыс, значит? Не отказался бы узнать, как же вас зовут на самом деле.

— Даже и не мечтайте, — ответила она.

Двери заскользили, закрываясь, и поезд тронулся дальше.

Глава девятая

Там, где общий блок Q выходил на залив, в ночи мерцал огонь маяка. Это был один из двадцати девяти стационарных маяков, обрамлявших извилистое побережье Петрополиса.

Из сплошной стены ливня вырвался частный флаер, приземлившийся на свои восемь шарнирных лап посреди каменного дока. Сложив крылья, он зашагал вперед, пока весь его корпус не скрылся под защитным навесом.

Вход в здание маяка освещался дрожащими огоньками свечей и светосферами. Магус-таинник Леззард и приблизительно сорок провидцев Братии стояли на ветру и дожидались.

Из открывшегося в боку флаера люка вышли три фигуры и зашагали плечом к плечу к дверям.

Справа от Орфео Куллина, облаченного в синий деловой костюм, шла Лейла Слейд, нарядившаяся в темно-красные тона. Правая рука женщины поглаживала рукоятку пистолета, покоящегося в кобуре на поясе. Лейла внимательно поглядывала по сторонам, выслеживая любое движение в сумраке, разгоняемом только светом фар, который рассеивался под дождем.

Слева от Куллина вышагивал Саул Кинер, подпольный псайкер. В течение долгих лет он процветал, продавая свои услуги на черном рынке Петрополиса клиентам, в которых не было отбоя. Это был низкорослый и тучный мужчина. Прекрасная одежда говорила о его богатстве, а телосложение просто кричало о непристойно роскошной жизни, даруемой его ремеслом.

В повадках Кинера сквозили признаки маниакальной одержимости. Он постоянно потирал друг о друга свои пухлые, похожие на сосиски пальцы. Лицо его периодически сводили судороги и нервный тик, заставлявшие раскачиваться круглый двойной подбородок.

В жирных руках Кинер держал управляющую сферу. Ему пришлось несколько часов не выпускать ее из рук, чтобы наладить симпатическую связь с инкубулой.

— Мы смотрели за вами, Орфео, — произнес Леззард.

— Благодарю вас, магус-таинник, за такую встречу. Спасибо Братии за то, что они собрались здесь приветствовать нас. — Плавный голос Куллина каким-то образом перекрывал и шум дождя, и рев двигателей флаера.

— Заходите, — произнес Леззард.

Он повернулся и, поскрипывая экзоскелетом, зашагал рядом с Куллином. Слейд и псайкер шли чуть позади, сопровождаемые вереницей монахов.

— Все подготовлено? — спросил Куллин, когда они миновали проходную старого маяка.

— Все сделано в соответствии с вашими требованиями. Все готово.

— А устройство, которое я вам отправлял? С ним все в порядке?

— В полном порядке, Орфео.

Они спустились в подвальное помещение маяка — пустой барабан, стены которого были облицованы простым кирпичом, сырым от морской влаги. Пространство освещалось нужным числом тонких свечей — их было три тысячи сто девять. Устройство располагалось в центре пола, молчаливое, окруженное со всех сторон письменами. На каменном полу была тщательно вычерчена пентаграмма. Линии и знаки нарисованы при помощи костной золы — во всяком случае, Куллин очень на это надеялся, иначе ночь могла завершиться очень быстро, неожиданно и кроваво.

За пределами круга внешних письмен располагались клетки с приношениями. Жалкое человеческое стадо, загнанное в железные короба, хнычущее и скребущееся в двери.

— Местные жители? — спросил Куллин.

— Главным образом, — ответил Леззард. — Хотя некоторые принадлежали Братии. Те, на ком проступило Нечистое Пятно, и те, кто оказался бесполезен в качестве провидца.

— Есть какая-нибудь свежая информация? Что-нибудь новое? Другие детерминанты? Показывал ли мениск Братии какие-либо изменения?

— Кое-что было, — пробулькал Леззард.

Он кивнул Стефою, и провидец вручил Куллину пачку бумаг, где были расписаны последние видения.

— Нет. Не важно. Нет, — бормотал Куллин, просматривая записи и сминая некоторые, прежде чем отбросить их в сторону. — А вот это уже интересней. Изменение в завесе тьмы всего час или два назад. Перспективы внезапно стали более высокими. Почему?

— Мы еще не успели разобраться в этом, — ответил Артуа. — Но нас порадовали эти результаты.

— Любопытно. — Куллин продолжал прожигать взглядом клочок бумаги. — Здесь есть имя. Не могу разобрать.

Лейла Слейд заглянула ему через плечо.

— Белкнап, сэр, — сказала она.

— Белкнап. Превосходно. — Орфео Куллин отбросил смятую бумажку и посмотрел на следующую. — А вот это…

— Нас порадовало это известие, — произнес Леззард. — Оно подтверждает ваши догадки. В настоящее время именно этот человек, высокородный и обладающий властью, является ключевой фигурой в пророчестве. Самый мощный детерминатив. Если его не остановить, все может рухнуть.

— Как приятно оказаться правым, — усмехнулся Куллин. — Сол, если не возражаешь, займи свое место, и давай приступим. Я уже ощущаю жгучее нетерпение своей машины. Магус-таинник? Отведите собратьев подальше.

Леззард обернулся и отогнал своих людей в темноту подвала, начинавшуюся за кругом свечей. Куллин видел, как сверкают во мраке их аугметические глаза, делая их похожими на банду циклопов.

— Лейла, — бросил через плечо Куллин, — будь наготове. Если хоть один дернется, пристрели его.

Женщина кивнула и извлекла из кобуры свой «хостековский» «Ливери 50». Она вначале разрядила его, а потом вогнала свежую обойму со специальными патронами и передернула затвор.

— Мастер Кинер, — произнес Куллин, — приступайте.

Сол Кинер поднял управляющую сферу и, в соответствии с инструкциями, начал раздвигать материю реальности силой своего разума. В подвале оккультистского маяка резко похолодало.

Устройство, стоящее по центру пола, завибрировало. Оно представляло собой маленькую пирамидку, выполненную из золота и серебра. И пирамидка эта начала раскачиваться и дрожать, словно сквозь нее пропустили мощное напряжение.