Книга Хочу "Оскар"! - Даниэла Стил

– Ты никак собираешь собственное досье? –рассмеялся Питер. Таня несколькими штрихами нарисовала вполне зримые портретыэтих людей. – Должно быть, в писателях есть что-то особенное, людирассказывают тебе такое, что мне никогда бы не доверили. А ведь ты даже неспрашиваешь их – они это делают по собственному желанию. Может, дело вписателях, это ты у меня такая особенная?!

За годы совместной жизни Питер не раз убеждался в этом –люди доверяли Тане свои самые сокровенные секреты, и она умела и сочувствовать,и хранить секреты.

– Должно быть, у меня вид такой. Кроме того, я – мать,хотя, похоже, на данный момент я провалила эту роль.

– Вовсе нет, просто у Мэг несносный характер.

Они оба знали, что это правда. Мэг многого требовала от тех,кто был ей небезразличен, и не стеснялась в выражениях, если кто-то ееразочаровывал, пусть даже это и был близкий человек. Молли была великодушнее идобрее. Мэган же ставила куда более высокую планку и для себя, и для всехокружающих. Таня говорила, что точно такой же была ее мать и что этонаследственное.

Таня приготовила прощальный обед, но Мэган к обеду не вышла.Она сухо простилась с матерью и удалилась. Таня заподозрила, что Мэган не хочетвидеть, как она будет уезжать. Люди прощаются по-разному, Мэган всегда тяжелодавались расставания. Ей куда проще было обидеться, разозлиться и умчаться, чемпечалиться или плакать. А вот Молли цеплялась за мать до последней минуты. Онизавезли дочь к друзьям по дороге в аэропорт, и Молли, прежде чем выйти измашины, не выпускала Таню из объятий.

– Я тебя люблю. Приятно тебе провести время, и передайНэду Брайту привет от меня. Скажи, что я его люблю, а тебя – ещесильнее, – бросила Молли, когда уже выбралась наружу и побежала к домуподруги.

Оставшись наедине, Таня и Питер поговорили о деле, котороесейчас вел Питер, поправках и дополнениях, которые Таня внесла в сценарий, апотом, в аэропорту, посидели недолго в уютном молчании, наслаждаясь обществомдруг друга. В эти дни они занимались любовью чаще, чем обычно, и Питер не преминулпрокомментировать:

– Похоже, твоя работа в Лос-Анджелесе идет на пользунашей сексуальной жизни.

Они словно наверстывали упущенное за те дни, которые провеливдали друг от друга. Когда Питер поцеловал Таню в аэропорту, она снова едва нерасплакалась.

– Я скучаю по тебе, – сказала Таня с жалобнымвидом, и Питер поцеловал ее еще раз. Он потрясающе целовался.

– И я по тебе. До пятницы. Позвони мне, когда будешь всвоем бунгало, ладно?

– Обязательно. Будешь ужинать дома в одиночестве?

Дочери на вечер ушли из дома и наверняка вернутся поздно.

– Я собирался заглянуть к Алисе. Она не забывает нас,пару раз заходила на неделе, и я пообещал, что куплю суши и нагряну к ней.

– Передай ей привет. Я так и не собралась в эти днипозвонить ей. Скажи, что я ужасно извиняюсь, и поблагодари за то, что онаприсматривает за девочками.

– Она делает это с удовольствием, по-моему, она скучаетпо детям. А если она по дороге домой заглядывает к нам посмотреть, как девочки,ей уже не так одиноко. Вообще-то, она ужасно занята в этой своей галерее, еепочти не бывает дома.

Таня была рада за Алису, что у нее есть дело. Смерть Джимабыла для нее сильным ударом. Хотя Алиса на удивление хорошо держалась, но Танялучше, чем кто бы то ни было, знала, насколько Алиса несчастна. Первый год былпросто ужасен, и Таня как могла помогала Алисе пережить его. Теперь же Алисавозвращала долг. Это была дружеская взаимопомощь, они всегда помогали другдругу, и Таня была благодарна Алисе за ее нынешнюю поддержку.

Таня еще раз поцеловала Питера, а потом подхватила сумку ипобежала в здание аэропорта. Она была последней, кто прошел регистрацию. Занявсвое место, Таня закрыла глаза.

Когда самолет вырулил на взлетную полосу, Таня выключиламобильный телефон, а когда они взлетели, Таня задремала. Она проспала всюдорогу до Лос-Анджелеса и проснулась, лишь когда самолет приземлился.

Выйдя из аэропорта, Таня поймала такси. Они не сталасообщать своему водителю, что прилетает. Она чувствовала бы себя глупо, если быпоехала из аэропорта на лимузине. Она вообще чувствовала себя странно,пользуясь условиями, прописанными в ее контракте.

Добравшись до бунгало, Таня, к собственному удивлению,поняла, что оно уже не кажется ей чужим. Ей казалось, что какая-то частичка еепродолжала находиться здесь в ее отсутствие. Таня привезла из дома ещенесколько фотографий Питера и детей и захватила фотографию Алисы с Джеймсом иДжейсоном. Таня из дома говорила по телефону с Джейсоном, и он был вполнедоволен жизнью. Джейсон с головой окунулся в свою студенческую жизнь, он дажене звонил никому из родственников. Сестры обижались на него за это, но изгордости и сами не звонили ему.

Таня сразу позвонила Питеру на мобильный. Он все еще был уАлисы. Таня поговорила и с ней тоже, и ей стало еще более одиноко оттого, чтоони сейчас вместе, а она здесь одна. Таня сказала Алисе про фотографию, которуюона захватила с собой. Поговорив, Таня разобрала сумку и включила телевизор,чтобы хоть какими-то звуками заполнить эту тоскливую тишину.

Она приняла ванну и включила джакузи. Настроение немногоулучшилось, и Таня включила компьютер. На следующий день ей предстояло обсудитьпоправки, предложенные продюсером и режиссером, а еще через день нужно быловстретиться с той же целью с ведущими актерами.

Неделя ожидалась насыщенная: следовало учесть все поправки ипопытаться как-то вписать их в сценарий. Таня с удовольствием предвкушала этотпроцесс; ей не терпелось услышать комментарии. Она проработала до двух ночи изавела будильник на семь утра. Ей нужно было явиться в студию к половинедевятого.

Тане показалось, будто будильник зазвенел в то же мгновение,когда ее голова коснулась подушки. Таня подскочила, а потом со стономоткинулась на подушку. Через минуту она уже звонила Питеру. Питер уже встал исобирался готовить завтрак.

– Дорогой, мне без тебя так плохо, – протянулаТаня. – А еще я чувствую себя последней гадиной из-за того, что тебеприходится раньше вставать и все делать самому.

– Ты же делала это двадцать лет, так что ничегострашного не будет, если я сменю тебя на несколько месяцев.

Судя по голосу, Питер зашивался с завтраком, но говорилприветливо.

– Кажется, я замужем за святым, – с благодарностьюсказала Таня.

– Нет, ты замужем за типом, который не способенодновременно поставить на стол яичницу, сок и овсянку. Из меня паршивый повар,так что я, пожалуй, побегу. Желаю тебе, детка, приятно поиграть в песочнице, невешай нос и так далее и тому подобное.

– Легко тебе говорить, а я просто трясусь от страха.

Таня нервничала из-за предстоящего большого обсуждения сценария.И, возможно, ее работу раскритикуют в пух и прах. Она понятия не имела, что онисделают или скажут. Она вообще не представляла, как это все происходит.