Книга Гнездышко мелких гадов - Светлана Алешина

Тем временем Евгений, заметив в зеркале Ларису, не меняя патетического тона и не поворачивая головы, продекламировал:

— Алкоголь чудовищен! Лара, не мешай, иди в ванную! Алкоголь — зло! Алкоголь — зло!

Лариса только кивнула мужу в знак того, что поняла его, и проследовала в ванную. Приняв освежающий душ, она стала готовить завтрак, уже не обращая внимания на продолжавшего психотерапевтический сеанс со своим отражением Котова.

Мысленно она постоянно возвращалась к ночному разговору с Алевтиной Лавриненко. Даже вечерний звонок Оксаны и решение непременно встретиться с Шатиловым ушли на второй план.

Внезапно зазвонил телефон. Лариса взяла трубку и услышала взволнованный и растерянный голос Олега Губина.

— Лариса Викторовна, здравствуйте. Извините, но тут у нас снова новости печальные… Ко мне только что приезжали из милиции…

— Да говори уже, что случилось! — потеряла Лариса терпение.

— Дело в том, что Димку Шатилова убили…

Лариса, занятая мыслями о Тоне Лавриненко, не сразу поняла, о чем речь. Наконец смысл сообщения дошел до ее сознания.

— Когда? — только и смогла она вымолвить.

— Около часа ночи, — ответил Губин. — Вернее, нашли его под утро, но мне сказали, что смерть наступила именно между полуночью и часом. Спрашивали, где я был в это время. А я у родителей был, я же вообще никуда не выхожу в последнее время. К нам еще Лавриненко-старшие заезжали, Тоню разыскивали.

— М-да-а, — задумчиво протянула Лариса. — Теперь мне предстоит решать еще одну задачу…

— Лариса Викторовна, вы не бросите заниматься этим делом? — неожиданно просительно заговорил Губин. — Я не про себя беспокоюсь. У меня ведь алиби на время убийства Димки, значит, я и к Сережкиной гибели непричастен… Их обоих, скорее всего, один и тот же человек убил. Но все равно…

— Не волнуйся, я буду продолжать расследование. Я никогда не бросаю начатого дела на полдороге. Ну все, у меня мало времени, потому что теперь нужно срочно менять планы, так что я с тобой прощаюсь. Как будут новости, сразу же позвоню.

— Спасибо, — сказал Олег и повесил трубку.

Лариса опустилась на стул и закурила. Нового убийства она никак не ожидала. Может быть, потому, что с момента смерти Сергея прошло уже несколько дней и все было относительно спокойно.

Лариса сняла с плиты закипевший кофе и сковородку, на которой аппетитно пузырилась яичница с шампиньонами, посетовав в душе на то, что давно уже миновали те дни, когда она дома готовила что-то экзотическое и нетрадиционное. Это неожиданно подтвердил вошедший в кухню Котов. Опустившись на стул, он бросил взгляд на яичницу, даже зачем-то понюхал ее, а потом сказал, покачивая головой:

— Н-да, директор лучшего в городе ресторана потчует на завтрак своих домашних банальной яичницей. Просто анекдот какой-то.

— Это яичница с шампиньонами, — отрезала Лариса, в душе, однако, принимая упрек мужа.

— Тем не менее… — стоял на своем Котов. — Я же прекрасно знаю, Ларочка, на что ты способна в плане кулинарии. И боюсь за тебя же — ты можешь растерять свои таланты, если перестанешь практиковаться.

— Можешь не завтракать, — отрезала занятая своими мыслями Лариса.

Котов моментально сменил позицию:

— Нет, что ты, что ты, я же знаю, что ты даже яичницу готовишь так, что язык проглотить можно.

И положил себе полную тарелку приготовленного блюда. Уплетая яичницу за обе щеки, он с набитым ртом разглагольствовал дальше:

— Ты знаешь, Лара, суггестивный аутотренинг — это удивительная вещь! Я очень жалею, что не занялся им раньше. Вот и Стас Асташевский со мной соглашается. Он уже месяц как занимается им и заметил колоссальные перемены в своем сознании.

— Да, у тебя я тоже их заметила, — покосилась на Евгения Лариса. — Но… ты же, кажется, говорил, что он тибетский метод тебе предлагал.

— Тибетский не подействовал, — коротко ответил Евгений и показал глазами на пустую бутылку, стоявшую около мусорной корзины. — Но Стас предупреждал, что он хорош в сочетании с суггестивным аутотренингом.

— Это когда перед зеркалом, что ли?

— Ну да…

Лариса усмехнулась и подумала, а не предложить ли ей этот метод своему администратору Степанычу для коррекции его сознания? Только фразу в этом случае следует заменить. Может быть, если он станет повторять: «Деньги — величайшее зло! Деньги чудовищны!», он избавится от своего патологического скупердяйства? Однако почти тут же мысли вернулись к новым печальным событиям. Котов продолжал восхищенно о чем-то рассуждать, помахивая вилкой, но Лариса его уже не слушала.

В памяти ее всплыла фраза, только что произнесенная Олегом Губиным: «Их, скорее всего, один и тот же человек убил…» Этот вывод, конечно, напрашивается сам собой. Но тем не менее нужно рассматривать все версии. Например, такую: убийства Шатилова и Никитина не связаны между собой. Хотя и вряд ли возможно такое совпадение. А раз связаны, то почему их не убили одновременно? Или одного за другим?

Сейчас нужно было искать, что связывало две смерти — Сергея и Дмитрия. Мотив, что парни с кем-то подрались и этот кто-то решил отомстить, представлялся Ларисе не очень вероятным. Потому что тогда их должны были убить, скорее всего, одного за другим, а не с перерывом в несколько дней. Но она считала, что вряд ли из-за какой-то драки стали бы убивать обоих друзей. Ну, решился кто-то гордый и горячий отомстить и грохнул Никитина. После этого он же должен был остыть… Или так испугался, что Шатилов поймет, откуда ветер дует, и сможет рассказать о конфликте? Но ведь Дмитрий ничего такого не обнародовал, а времени прошло достаточно…

Нет, пока ничего не понятно. И пожалуй, только с помощью анализа ситуации ничего сейчас не выяснишь. Нужно действовать, вскрывать новые факты, новые тайны. А, похоже, в этой компании их предостаточно.

Сейчас Лариса корила себя и жалела, что не уделила должного внимания Шатилову, не постаралась досконально выяснить все грешки, что связывали его с Никитиным. А теперь поздно. Уже никогда не сможет она поговорить с Димой Шатиловым. Ни о чем.

Ларисе стало очень жаль этого парня. Да, он не являлся образцом добродетели и высокой морали, но все же, как ей казалось, был довольно добрым парнем, способным на искреннюю привязанность и дружбу. Что ж, тем более нужно выяснять, кто лишил его жизни.

И тут же в ее памяти всплыл образ Антонины Лавриненко. Брошенная ею фраза в свете новых событий приобретала не просто шокирующий, а реальный и угрожающий смысл. Но неужели Антонина действительно решилась на убийство Шатилова? Или, вернее, обоих друзей? Нет, несмотря на весьма вызывающее поведение, Ларисе эта девушка представлялась прагматичной и рассудительной. А хладнокровное убийство двоих парней для очищения общества, о чем она говорила матери, — такой мотив характерен скорее для человека, у которого не все в порядке с головой. Но почему девушка исчезла?