Книга Слоны умеют помнить - Агата Кристи

— Что вы имеете в виду? — заинтересовался Пуаро.

— Это не имеет отношения к трагедии. Просто они были оченьодинаковыми. Я имею в виду характеры, вкусы. Это свойственно близнецам. И в тоже время порой у них возникали желания избавиться от этой похожести.

— Я слышал об этом. Любовь переходит в ненависть и редко вравнодушие. А сестра леди Рейвенскрофт очень была похожа на нее.

— Внешне их трудно было различить. Однако у них былосовершенно разное выражение лица. У Доротеи оно было какое-то напряженное. Ипотом она с какой-то враждебностью относилась к детям. Со злобой… Не знаюпочему.

— И из-за этого возникали кое-какие неприятности. Не так ли?

— Вам что-нибудь рассказывали об этом?

— Да. Мне говорили люди, которые жили в Малайе и знали обеихсестер. Как будто она толкнула ребенка в пруд и он утонул, после чего генералотправил ее в Англию в психиатрическую лечебницу…

— Психически больной человек, — пожала плечами мадемуазельМохор. — Она не отвечала за свои поступки.

— Да, — задумчиво проговорил Пуаро. — И все-таки,мадемуазель, я думаю, что вы знаете, что в самом деле произошло в Оверклифе.Или хотя бы, что происходило до этого. Скажите, а как генерал относился ккаждой из сестер?

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — сказала мадемуазельМохор. Выражение ее лица несколько смягчилось. — В молодости сестры быликрасавицами, и генерал сначала влюбился в Доротею, но очень скоро заметил, чтоона не совсем нормальная и быть с ней опасно. Его более привлекала Маргарита, ион женился на ней.

— Вы полагаете, что он любил и ту и другую? Или если бытьточным, то сначала одну, а потом другую?

— Он был очень привязан к жене и был ей абсолютно предан.Нельзя отрицать также того, что он был интересный мужчина.

— Простите меня за вопрос, — сказал Пуаро, — а вы не быливлюблены в него?

— Как вы смеете говорить такие вещи? — возмутиласьмадемуазель Мохор.

— Смею, — дерзко ответил Пуаро. — Но я не думаю, что междувами были какие-то амурные дела, я думаю, что вы просто его любили.

Зили Мохор внимательно посмотрела на него и после некоторогомолчания тихо сказала:

— Да. Вы правы… Я любила его и люблю до сих пор.

И мне нечего стыдиться этого. Он верил мне и полагался намою преданность. Но он не был в меня влюблен и никогда не увлекался мною. А дляменя любить его и служить ему было счастьем. Для меня достаточно было егодоверия.

— И вы помогали ему в том горе, которое на него обрушилось.Вы не хотите быть со мной откровенной. Но прежде, чем встретиться с вами, явстречался и с другими людьми, которые знали Долли и Молли в разные периоды ихжизни. И я думаю, что, когда на нее в очередной раз накатывало помешательство,ее охватывали ревность и ненависть… Я не думаю, что она забыла то, что генералпредпочел Молли. И я думаю, что она так и не простила этого сестре. А Моллиненавидела ее?

— О нет! Я бы так не сказала. Я думаю, все наоборот. Онаглубоко любила и жалела ее. Она все время говорила, что Долли должна жить уних, и все время всячески старалась оградить ее от неприятностей, особеннокогда на неё нападали приступы бешенства.

— Вы сказали, что она ненавидела детей. Вы думаете, что онане любила Селию?

— Нет. Я имею в виду ее младшего брата Эдварда. Дваждыполучалось так, что его жизнь была в опасности из-за дикого взрыва раздраженияу Долли. Он был тогда маленький, и Молли очень боялась за него.

— Это понятно. Еще я хотел бы поговорить с вами о париках.Четыре парика. Все-таки это много для одной женщины. Я знаю, как выгляделкаждый из них. Меня также интересует собака, которая сопровождала супругов напрогулке. И почему она перед этим укусила свою хозяйку леди Рейвенскрофт.

— Все собаки такие. Никогда не знаешь, чего от них ждать…

— Я хочу вам, мадемуазель, рассказать, что случилось в тоттрагический день и что происходило раньше.

— А если я не стану вас слушать? — глухим голосом спросиламадемуазель Мохор.

— Вы будете меня слушать! Вы можете потом сказать, что моипредположения неверны, но не думаю, что так произойдет. Дело в том, что всемсердцем я верю, что правда об этом деле нужна. И это не прихоть. Она нужнаСелии и Десмонду. Для их счастья важна эта правда. Они же любят друг друга! Таквы будет слушать то, что хочу рассказать?

— Да! — проговорила Зили Мохор. — Пожалуй вы знаете больше,чем я могла предполагать. Говорите, я слушаю вас!

Глава 20

Расследование

Эркюль Пуаро стоял на крутом обрыве, глядя на волны,набегающие на утес. Именно здесь были обнаружены тела супругов Рейвенскрофтов.А за три недели до этого по тропинке проходила женщина — лунатик и, упав собрыва, разбилась насмерть. Почему и как произошли эти два события и как онисвязаны между собой? Старые грехи оставили длинные тени.

Сегодня здесь должны были встретиться несколько человек.Двое молодых людей, которые ищут правды, и двое, которые ее знают.

Эркюль Пуаро пошел по узкой тропинке, которая вела к дому,который когда-то назывался «Оверклиф». Он был необитаем и внешне запущен. Наворотах висело объявление о том, что он продается.

Подъехал автомобиль, из которого вышли Селия и Десмонд.Пуаро направился к ним навстречу.

— У меня есть разрешение торгового агентства на осмотр дома,— сказал Десмонд, после того как они поздоровались. — А также ключи, на тотслучай, если мы захотим войти. Не вряд ли там есть что смотреть. За последниепять лет он дважды переходил из рук в руки.

— Может быть, тут бродят призраки… — сказала Селия.

— Ты веришь в дома с призраками?

— Я? Нет, но, может быть, те, кто селился здесь, вдругначинал верить в них.

— Никаких призраков, — заявил Пуаро. — В этом доме были нетолько страдания и смерть, здесь была и любовь.

Из-за угла показалось такси.

— Это, я думаю, приехала миссис Оливер. Она собираласьдобираться поездом, а на станции взять такси, — сообщила Селия. И не ошиблась.

Это была миссис Оливер, а с ней вместе мадемуазель Мохор.Пуаро знал, что она прибудет, но для Селии это явилось полной неожиданностью.

— Боже мой! — радостно воскликнула она и бросиласьнавстречу.

— Зили! Неужели в самом деле это вы, Зили! Как я рада! А я ине знала, что вы приедете!