Книга Возмещение ущерба - Роберт Дугони

— Что бы вы ни пытались здесь найти, вам это не удастся, — сказал он. — Тот, кто здесь был, основательно все почистил.

Она встала:

— Что вы имеете в виду?

Он протянул ей пластиковый пакетик, с виду пустой, но, поднеся его к падавшему из окна свету, он сказал:

— Порошок магнезии. Чуть-чуть нестертой осталось. Это железистое соединение используется для снятия отпечатков. Чувствуете запах? Это аммиак. Входит в очиститель, которым потом стирают порошок магнезии. Думаю, что этот детектив Дэниел Холмс, кем бы он ни был на самом деле, сначала снимал отпечатки пальцев, а позже стирал следы порошка. Единственные следы, которые здесь можно теперь обнаружить, это наши с вами. Хотите, поедим в городке? Там все и обсудим.

19

Универсальный магазинчик в городе торговал также мылом, зубной пастой и туалетной бумагой. В витрине были выставлены предметы старины типа тех, что украшали камин в хижине. Логан надеялся, что человек за прилавком, может быть, узнает Джеймса Хилла по фотографии, которая лежала у Даны в бумажнике. Но нет, не случилось. Выйдя из магазинчика, они прошли по дощатому тротуару. Это было похоже на выстроенную в Голливуде декорацию — шахтерский городок, который осматривают туристы. Одетые вполне по-будничному, они с Логаном производили впечатление разряженных в пух и прах. Она почувствовала, что похолодало, и зябко поежилась.

— Хотите мой пиджак? — спросил Логан.

Она отказалась, и он толкнул стеклянную дверь кафе. Висевшие над дверью колокольчики возвестили их приход, заставив посетителей поднять глаза от тарелок, а женщину за стойкой махнуть им рукой в сторону столика у окна. За окном был кусок улицы со столбом для привязывания лошадей. Спустя секунду возобновился гул голосов вместе с позвякиванием и побрякиванием посуды и шипением еды на гриле. Нос Даны учуял запах прожариваемого бекона, и у нее потекли слюнки. Женщина за стойкой вручила им по листку написанного от руки меню и удалилась, сказав, что принесет кофе. Пока они ждали, Дана позвонила домой — удостовериться, что мать заберет Молли из сада. Дело близилось к пяти часам, а учитывая полтора часа обратной дороги, поспеть вовремя она никак не могла. Потом она позвонила на работу — проверила оставленные сообщения. Звонил Грант. Она обратила внимание на то, что позвонил он ей на работу, а не на сотовый. Он как мог постарался сгладить тот факт, что на ее звонок к нему в номер ответила женщина; он лепетал что-то про «идиотку дежурную», соединившую Дану с их «комнатой для дебатов». Еще одна ложь. Когда Грант принялся оправдываться, Дана сразу поняла, что он лжет. Она набирала номер отеля, когда подошла официантка с кофе.

На этот раз ответил Грант:

— Дана. Привет. Мне передали, что ты раньше звонила. Почему же ты не оставила сообщение?

— Не хотела тебя беспокоить. — Она отметила это безличное «передали» вместо «передала».

— Надо было оставить сообщение. Мы тут постоянно перемещаемся из номера в номер. Документов куча и разложены в самых разных номерах.

Она закрыла глаза и представила себе, как эта ложь прорывает тонкую, как папиросная бумага, оболочку ее сердца, оставляя в ней очередную дыру. Когда она была маленькой, ее бабушка изготовила однажды сердце из папиросной бумаги и наглядно показала ей, как легко проделать в нем дырку всяким лживым или обидным словом и как в конце концов такими словами можно его изничтожить. Сейчас Дана подумала, надолго ли еще хватит ее сердца.

— Как процесс? — спросила она.

Вопрос этот усыпил бдительность Гранта. Кажется, он почувствовал облегчение оттого, что можно переменить тему:

— Дела идут. Судья удовлетворил восемьдесят процентов наших ходатайств и в большинстве случаев отказал противоположной стороне. Дважды нам дали под дых, но, в общем-то, ударов мы приняли гораздо меньше, чем нанесли.

— Была речь о полюбовном соглашении?

— Была, но не вышло. Наше предложение было отклонено. Черт их возьми. Я давал им возможность погибнуть достойно. Нет, так пускай пеняют на себя и хлебают по полной. Слушай, мне пора бежать. Наши собираются на ужин. Работать будем допоздна, так что не звони. Я сам позвоню, если смогу.

— Хорошо, — сказала она. — Тогда и поговорим.

— Ты не пожелаешь мне удачи?

— Не думаю, что это требуется, — сказала она. — Я не сомневаюсь, что удача будет тебе сопутствовать. — Она нажала кнопку отбоя и положила телефон на стол, глядя из окна на отсветы красного и оранжевого на снежных вершинах. С приближением сумерек городок уже погрузился в тускло-коричневую тень.

— Все в порядке?

— Что?

Логан задал свой вопрос из-за чашки, проглядывая меню. Сейчас он глядел на нее.

— С дочкой все в порядке? Торопиться домой не надо?

— Нет. Все отлично, детектив.

— Майк. — Он опустил листок меню и кофейную чашку. — Детектив Логан — это я днем. А после работы я Майк. И не надо меня старить.

Дана отключила телефон и положила его в сумочку. Она взяла меню, когда к ним подошла официантка.

— Ну, как дела, ребята? — На ней была блузка с короткими рукавами, из-под которых виднелись мускулистые руки женщины за пятьдесят, туго обтягивающие бедра джинсы и яркие стеклянные бусы.

— Дела — прекрасно, — ответил Логан.

Она оглянулась на стойку — поглядеть, что еще поджарилось на гриле.

— Чего принести-то?

Дана вертела в руках меню, выискивая в нем что-нибудь попритягательнее.

— А что бы вы рекомендовали?

— Курица на гриле у нас — лучше не бывает. А к ней — картошка с чесночком, а еще салат и рогалик в придачу.

Дана сморщила нос.

— А что-нибудь низкокалорийное у вас есть?

Официантка секунду подумала:

— Могу нарезать вам отличный салат.

Дана кивнула:

— Вот хорошо. И принесите, пожалуйста, на стол масло и уксус.

Женщина перевела взгляд на Логана.

— Ну, а я не намерен упускать жареную курицу, лучшую во всем штате Вашингтон! А можно картофельное пюре с маслом сделать?

Официантка улыбнулась:

— Можно и так.

Он протянул ей меню.

— Это яблочным пирогом так пахнет?

— Только что спекли. У вас тонкий нюх.

— Яблочный пирог тоже — «лучше не бывает»?

— По мне, так да, но я пристрастна.

— Принесите нам под конец два кусочка.

— Мне не надо! — торопливо сказала Дана.

Логан подмигнул официантке:

— Вы принесите. Лишними не будут. — Он похлопал себя по животу. — А может, и будут.

Официантка рассмеялась: