Книга Разбитое сердце - Барбара Картленд

Мистера Дурбина я возненавидела с первой же минуты и сразу поняла, в какую неприятность попал Питер.

Однако Питер не получил времени на ответ, который дала за него миссис Маллиган.

— Можете спросить у меня, в чем дело, мистер Дурбин, — заголосила она и завела свою повесть о том, как мы прикинулись мужем и женой, завершив ее определением того, кем мы, по ее мнению, на самом деле являемся.

— Быть может, вы сможете уговорить миссис Маллиган производить поменьше шума и позволить нам удалиться, — спокойно проговорил Питер. — Я уже заплатил ей то, что она просила, могу и добавить, если она будет настаивать.

— Полагаю, что миссис Маллиган все же будет огорчена потерей такого важного постояльца, — проговорил мистер Дурбин с тенью улыбки на устах.

Было видно, что он наслаждается ситуацией, полагая, что Питер полностью находится в его руках.

Он ни разу не посмотрел в мою сторону, но я понимала, что он думает обо мне… В конце концов, этому едва ли можно было удивиться. Видок у меня был еще тот — в клетчатом костюме и пальто из искусственного котика.

— Миссис Маллиган весьма гордится своими комнатами, — продолжил мистер Дурбин, поскольку Питер молчал. — Надеюсь, они не показались вам неуютными?

— Полагаю, что ни здесь, ни в другом месте… — начал было Питер, но мистер Дурбин перебил его:

— Напротив, мистер Флактон, репутация в этих краях ценится очень высоко. Быть может, подобный предмет и безразличен вам, но для миссис Маллиган он представляет серьезную ценность. И если, как она утверждает, комната была предоставлена вам как семейной паре, то естественным образом обман с вашей стороны весьма удручает ее.

Питер нахмурился, и я поняла, что могу сделать только одно. Шагнув вперед, я взяла его под руку и подняла на него глаза.

— Не представишь ли ты меня этому джентльмену, дорогой? — проговорила я чарующим голосом. После чего, глядя прямо в лицо мистеру Дурбину, произнесла: — Боюсь, что мы пребываем в браке еще недостаточно долго, чтобы я успела познакомиться со всеми друзьями моего мужа.

— В браке? — воскликнул мистер Дурбин. Какое-то мгновение он казался совершенно обескураженным.

— Да, — с притворной скромностью проговорила я, — однако мы придерживаем эту новость в тайне по семейным соображениям. И я не сомневаюсь, что мы можем положиться на вас, мистер Дурбин, в том, что известие о нашем браке не попадет в прессу.

— Ну, конечно, конечно, — проговорил мистер Дурбин. И, повернувшись к Питеру, обескураженно проговорил: — Мои поздравления!

— Благодарю вас, — улыбнулся Питер. — A сейчас, быть может, нам позволят уйти. Мы планировали провести здесь всю ночь, но жена моя передумала и хочет поскорее вернуться в Лондон.

— Все в порядке, миссис Маллиган, — проговорил мистер Дурбин, — этому джентльмену можно верить.

Миссис Маллиган неохотно отступила от двери.

— Ладноть, но вот что скажу, — проговорила она, — странно мне это. Люди так делов не ведут, не передумывают то исть.

— Совершенно согласен с вами, — проговорил Питер, — вина исключительно ложится на нас.

Достав из кармана банкноту достоинством в один фунт, он передал ее миссис Маллиган. — Быть может, вы примете это в качестве извинения.

Едва ли не вырвав деньги у него из руки, она нырнула в кухню и захлопнула за собой дверь.

— Наша лендледи не может похвастать хорошими манерами, — ухмыльнулся Дурбин, — но на что еще можно рассчитывать в подобных местах?! Вот уж не рассчитывал встретиться с вами в подобном месте, мистер Флактон.

— В самом деле? — рассеянно промолвил Питер. — И я, между прочим, тоже, Дурбин. Итак, доброй ночи.

Нетрудно было заметить, что мистер Дурбин никак не желает отпускать нас, и тем не менее ему уже нечего было ни сказать, ни спросить. Став на пороге, он провожал нас взглядом. Я понимала, что любопытство снедает его.

Оба мы молчали, пока не дошли до угла улицы. Там, где нас никто не мог более видеть, Питер достал платок и промокнул лоб.

— Ну, — проговорил он, — мы и влипли!

— Что он сделает?

— Распространит новость повсюду, где только сумеет. Я имею возможность отрицать этот факт, так я и поступлю — в конце концов, что значит его слово против моего, — однако степень ущерба еще предстоит выяснить. Люди скорее поверят в худшее.

— Вам придется уйти в отставку?

— Это опять же зависит от того, насколько люди поверят Дурбину и каким количеством грязи он сумеет облить меня.

— Так, значит, вы будете все отрицать? — с любопытством спросила я.

— Наверно, — усталым голосом проговорил Питер. — Однако есть один человек, которому мне придется рассказать всю правду.

— Кому же?

— Премьер-министру.

— Но почему? Зачем вам это?

— Сегодня утром я получил письмо с просьбой посетить его сразу же после моего возвращения в Лондон.

— Чтобы предложить место в правительстве?

Питер кивнул:

— Полагаю, что так… И я не смогу отказать ему без достаточного на то основания.

— Так не отказывайтесь, — убежденно сказала я.

— Министры Короны не должны быть замешаны ни в каких скандалах, — с горечью произнес Питер. — Скандальная известность не красит ни их самих, ни правительство в целом.

— То есть участие в каком-нибудь скандале недопустимо для вас?

— Недопустимо! — Промолвил Питер с безрадостным смешком. — А я по горло увяз в скандале, Мела. Уверяю вас, Дурбин опасен, он самый откровенный мой враг. И будет безумием недооценивать тот ущерб, который он в состоянии нанести мне.

— Вот почему ему нельзя позволить причинить вам этот вред.

— Что вы хотите сказать? — спросил Питер, в голосе его слышалось раздражение. Остановившись под уличным фонарем, он опустил чемодан на тротуар. — Подождите минутку, я должен закурить.

Он предложил сигарету и мне, но я отрицательно качнула головой, а когда он зажигал свою, я заметила, что рука его дрожит. В этом было нечто трагическое.

Я подумала о том, что Питеру пришлось пережить, о ране, полученной им под Дюнкерком, о планах, которые он строил на будущее, и о том, как, несмотря на его сопротивление, я навлекла на него эти неприятности.

— Питер, — проговорила я. — Мне кажется, вы не совсем понимаете то, что я пытаюсь сказать вам.

— Простите меня, Мела, — ответил он, стараясь, чтобы голос не выдал его огорчения. — Неужели я стал такой бестолковый? Должно быть, случившееся просто выбило меня из колеи. Наверно, мне следовало предвидеть нечто подобное, однако после драки кулаками не машут.

Он бросил спичку в придорожную канаву, и она, зашипев, погасла.