Книга Убийство в Балларатском поезде - Керри Гринвуд

Фрина тряхнула его и несколько раз ударила головой о землю.

– Говори, а то убью!

Она приставила нож к вороту нападавшего. Тот моргнул.

– Я подумал, вы богачка, вона как разодеты! – прокаркал верзила и потерял сознание.

– Фитцрой действует мне на нервы, – вздохнула Фрина. – Оставь его. Я должна тебе хороший ужин и развлечение по твоему выбору, Клара. Есть предложения?

– Концерт Баха во вторник и обед в «Ритце», – решила Клара. Она отряхнула руки и одернула школьный сарафан. – Я предпочитаю Иоганна Кристиана, но согласна и на Иоганна Себастьяна. Мы можем взять такси в очереди. Ты в порядке, Фрина?

– Все отлично, – подтвердила мисс Фишер, подтягивая рваный чулок. – В порядке.

Глава одиннадцатая

– Давай показания, – сказал Король, – и не нервничай, а не то я велю тебя казнить на месте.

Льюис Кэрролл «Алиса в Стране чудес»

Когда Фрина проснулась в четверг утром, она уже знала, кто убил мисс Хендерсон, но не знала, как ей поступить. Способ был ей ясен, мотивы очевидны, и даже лицо светловолосого проводника все больше напоминало другую, знакомую ей по обычной жизни физиономию.

– Как мне поступить? Я разобью сердце бедняжки Юнис.

Фрина приняла утреннюю ванну, даже не обратив внимания на ее аромат, и торопливо оделась.

Наверняка это Аластер Томпсон. Он привык гримироваться. И ужасно вспыльчивый. У него нет алиби на ночь убийства. Ему достаточно было лишь усыпить хлороформом пассажиров, набросить удавку на шею госпожи Хендерсон и забросить веревку на водонапорную башню. Как-никак он был альпинистом. Потом он мог вытянуть старуху наверх и сам туда перебраться, не оставив никаких следов. Что там дальше стряслось – уронил ли он свою жертву или спрыгнул на нее – неважно. Ему лишь надо было избавиться от матери, и Юнис сама бы упала ему в объятия и отдала бы все свое состояние, которое, как предполагала Фрина, составляло кругленькую сумму. Фрина решила позвонить детективу-инспектору Робинсону, а дозвонившись, выяснила, что он пришел к тому же заключению.

– Я вызову молодчика сегодня на допрос, – заверил полицейский Фрину. – Я разделяю ваше мнение, мисс Фишер. И дам вам знать.

Фрина решила, что не стоит беспокоить мисс Хендерсон какими-либо новостями, пока она не сможет сообщить ей что-то позитивное, и заперлась с адвокатом, который подготовил бумаги на удочерение.

– Мисс Фишер, вы самовольно забрали девочку у опекунши, – проворчал адвокат.

Фрина усмехнулась и протянула ему «документы» мисс Гей.

– У нее не было законного опекуна. Мисс Гей ее тетка, но она не оформила удочерение. Вот метрика девочки и прочие бумаги. Бедняжка! Так вы все подготовили?

– Да, мисс Фишер. Соблаговолите приложить свой палец к этой печати и повторяйте за мной: «К этим бумагам об удочерении я прибавляю свое имя и печать» – такова юридическая формальность, мисс Фишер, понимаете – и все будет улажено.

Фрина подчинилась.

– Теперь она моя, так?

– После того как судья одобрит бумаги, да.

– Отлично. Когда вы сможете передать их в суд?

– В обычном порядке, мисс Фишер.

– Это не годится. «В обычном порядке» означает месяцев шесть.

– Это обычное обращение в суд, так что, возможно, мне удастся включить его в список на следующую неделю, – сказал адвокат, в который раз изумляясь неуважению, с каким Фрина относилась к закону. Он собрал свои бумаги и откланялся.

Джейн постучала в дверь гостиной.

– Мисс, я кое-что вспомнила.

– Отлично. Что же?

– Я вспомнила мисс Гей. Она забрала нас с бабушкой к себе. Это ужасное место. Бабушка… с ней что-то случилось.

– Скоро и это восстановится. А про поезд ты ничего больше не припоминаешь?

– Нет. Это юрист приходил, мисс Фишер?

– Да. Я только что подписала документы о твоем удочерении. Теперь ты моя, Джейн, и никто тебя у меня не отберет.

Фрина упрекнула себя: не следовало это говорить. Джейн расплакалась, бросилась к Фрине и крепко ее обняла, а Уголек пробрался к ней на руки, угнездился там, словно маленькая черная сова, и неотрывно следил за ними.

– Ты прав, Уголек, – обратилась к котенку Фрина. – Я зря это сказала. Не волнуйся. Джейн, дорогая, возьми платок. Давай-ка лучше сядем.

Все эти волнения так изматывают, верно?

Впрочем, после звонка потрясенного клиента волнений только прибавилось.

– Мисс Фишер, я хочу поблагодарить вас за возвращение моей дочери, – начал господин Харт с обманчивым спокойствием. – Но известно ли вам, что эти мерзавцы с ней сделали? Подонки!

– Полагаю, что известно, – признала Фрина. – Очевидно, они ее били.

– Били и… надругались… и… доктор считает, что у нее, возможно, венерическое заболевание.

– Вполне вероятно.

– Но кто они? – прорычал господин Харт. – Назовите мне имена!

Он больше не старался сдерживаться.

– Я не знаю их имен, а если бы и знала, вам бы не назвала. Частная месть предосудительна, более того – незаконна. Оставьте их мне, я с ними разберусь.

Что-то в голосе Фрины подсказало господину Харту, что он разговаривает с очень разозленной женщиной.

– Так вы их знаете?

– Я узнаю, кто они такие. И заставлю их очень и очень обо всем пожалеть. Обещаю.

– Могу я вам чем-либо помочь? – спросил господин Харт укрощенно.

– Нет. Они похитили вашу дочь и совершили тысячи других злодеяний. Оставьте их мне. Вы сейчас нужны вашей дочери. Она оказалась невинной жертвой, бедняжка. Возможно, девочка так ничего и не вспомнит о произошедшем, и лучше ей не напоминать. Уверена, вы сумеете обеспечить ей наилучший уход. Постарайтесь увезти ее из Мельбурна месяцев на шесть. Говорят, в Швейцарии есть чудесные уголки.

– Я доверяюсь вам, мисс Фишер.

– И вполне резонно, господин Харт.

Она повесила трубку. Как ей отыскать похитителя и расквитаться за Габриэлу Харт? Она не отступит. Она дала слово.

Детектив-инспектор Робинсон одобрительно изучал молодого человека, которого крепко держали двое полицейских. А он настоящий борец, этот молодчик. Потребовались усилия четверых офицеров, чтобы доставить его в участок. Да и сейчас два самых дюжих молодца с трудом сдерживали его.

– Должен предупредить вас, что вы не обязаны говорить, но все, что вы скажете, будет запротоколировано и может быть использовано как свидетельские показания, – произнес Робинсон спокойно.

– В чем вы меня обвиняете? – потребовал ответа арестованный.