Книга Кимоно для боя - Михаил Серегин

– А если решение, с материнской точки зрения, неправильно? – с шутливым вызовом спросила Саша.

– И в чем же заключается «материнская точка зрения»? – Китаец бросил на Сашу вопросительный взгляд.

– Ольга Васильевна очень переживает из-за этого убийства.

– Что-то незаметно. Она против того, чтобы я проводил расследование. Хотя, думаю, особых доводов у нее нет. Она скорее делает это в пику своему сыну… Или это не так? – Китаец пристально посмотрел на Сашу.

Ее изящный профиль бледнел на фоне сумерек.

– Она против этого расследования ввиду особых соображений, – с прохладцей сказала она, – она вообще хочет куда-нибудь отправить Олега.

– Она вам доверилась?

Увидев недовольную усмешку Саши, он поспешил добавить:

– Ну, конечно, она же ваша родственница… Так что же это за соображения, не поделитесь?

Саша меланхолично пожала плечами.

– У Ольги Васильевны резко ухудшились отношения с неким Мозловым Гришей, знаете такого?

– Имел честь общаться. Он, кажется, подозревает в смерти своей возлюбленной семью Сорокиных. Хотя, на мой взгляд, сам не имеет твердого алиби, и еще неизвестно, не являются ли его грязные инсинуации в адрес Сорокиных спектаклем, – скептически заметил Танин, поворачивая на Рабочую.

– Мне кажется, вы недалеки от истины…

– Я вот думаю, – лукаво улыбнулся Китаец, – какова роль Ольги Васильевны во всем этом…

– В чем? – насторожилась Саша.

– В убийстве Екатерины Петрушенко.

– Что вы имеете в виду? – повернула она к нему свое бледное лицо, на котором двумя таинственными безднами чернели ее огромные глаза.

– Полагаете, ей невыгодна смерть Петрушенко?

– При чем здесь выгодна-невыгодна? – зябко передернула плечами Саша.

– Наверное, не выгодна, – размышлял вслух Китаец, – она не могла не предвидеть, что гибель Екатерины вызовет осложнения в ее отношениях с Мозелом. А может, при всей своей дальновидности, просчиталась? Может, наняв убийц, хотела таким образом избавить своего мальчика от влияния начальницы салона красоты?

Китаец закурил.

– Остановите машину! – потребовала Саша.

– Вас пугает ход моей мысли? – усмехнулся Китаец. – Это только догадка… Сыщик обязан подозревать всех, иначе он не раскроет преступления.

– Драконовские методы, – с пренебрежительным высокомерием произнесла Саша.

– Простите мне мое любопытство: Ольга Васильевна знает, что вы сейчас со мной?

Если бы было светло и если бы бледно-матовая кожа Саши могла краснеть, Китаец, возможно, увидел бы стыдливый румянец на ее щеках.

– Нет, – выдавила она из себя.

– Оставляю за собой право сомневаться, – невозмутимо сказал Китаец, – хотя кто его знает…

– То обстоятельство, что она поставила меня во главе филиала «Трейд-хаус», – с нетерпимой интонацией проговорила Саша, – еще не означает, что ей известен каждый мой шаг вне работы.

– Звучит смело и убедительно, – иронично улыбнулся Китаец.

– Нет, – вздохнула Саша, – вы невозможный человек!

– Просто я подумал, что если Ольга Васильевна так зорко следит за сыном, то, возможно, эта зоркость распространяется и на других членов семейства? – насмешливо сказал Китаец.

– Мы когда-нибудь перестанем говорить об Ольге Васильевне? – с усталым раздражением произнесла Саша. – У меня может сложиться мнение, что вы пригласили меня на весеннюю прогулку исключительно для того, чтобы пополнить запас своих сведений о Сорокиных.

– Упаси меня бог! – засмеялся Китаец. – Я цельная натура, и если женщина мне не нравится, то… -…то вы не будете ее использовать даже в качестве источника информации, – с добродушной иронией подхватила Саша.

– Да, вам палец в рот не клади! – с притворным удивлением покачал головой Танин.

«Массо» въехал во двор, образованный тремя «сталинками», и остановился у первого подъезда самой монументальной и добротной из них. Танин выпрыгнул из машины и, обогнув ее спереди, открыл Саше дверцу.

– Прошу, – он почти снял ее с подножки и поставил недалеко от огромной грязной лужи.

Заблокировав двери, он повел Сашу в подъезд. Предупредительно пропустил вперед.

– Лифта нет, придется своим ходом, – Китаец держал Сашу за руку.

Открыв дверь, он позволил даме первой переступить порог своего пустынного тихого жилища. Саша опустилась на пуфик и принялась снимать ботинки. Китаец встал на одно колено, помогая ей стянуть их с ног.

– У тебя это здорово получается, – заулыбалась Саша.

– Отработанный прием, – пошутил Китаец.

Саша отдала Китайцу куртку и прошла в гостиную.

– Только не говори, что у меня пусто, мало мебели и много пыли, – шутливо предупредил Китаец, размещая свою и Сашину куртки на вешалке, – а то я стану цитировать китайских поэтов.

– Например? – обернулась Саша.

– «Пустота моих комнат охраняет тишину и покой».

Саша засмеялась. Китаец отправился на кухню. Саша последовала за ним.

– Я сам все приготовлю. Ты – мой гость, полистай книги, послушай музыку, посмотри телевизор, пока я не занялся тобой. – Он отстранил Сашу от двух пластиковых пакетов, куда кассирша супермаркета «Великан» погрузила купленную им провизию и выпивку.

Но едва он коснулся прохладной Сашиной руки, как кровь ударила ему в голову. Словно вся эта прогулка и бестолковый разговор имели целью вот это легкое прикосновение. Он с силой притянул Сашу к себе, зная, что если увязнет в нежности, то останется лишь восторженным созерцателем ее прекрасного лица.

От Саши веяло тонким ароматом. Духи? Или естественный запах кожи? Аромат юности – иного определения Китаец не находил. Он просунул руки под узкую белую рубашку, которую Саша носила навыпуск, наполовину задрал ее и стал ласкать ее спину. Его руки медленно скользили по атласной коже, в то время как губы изучали ее полуоткрытый рот. Наконец его язык заполз в эту темную пещерку, пробежал по нёбу, по деснам, устроил шутливую дуэль с Сашиным языком…

Он водил правой ладонью по выпиравшим Сашиным позвонкам, а левой нашел ее упругие ягодицы. Потом молча отстранился и, задыхаясь от страсти, принялся расстегивать на ней рубашку. Саша спокойно наблюдала за его действиями. Под рубашкой у нее ничего не было, никакого белья, зато ее небольшая грудь задорно торчала. Когда руки Китайца легли на нее, Саша издала полувздох-полустон и, обмякнув, подалась к нему в объятия.

Он кое-как снял с себя пиджак, сорочку и голой грудью прижался к Сашиному лицу. Потом подхватил Сашу на руки и понес в спальню. Там бросил на кровать, стянул с нее узкие джинсы, разделся сам…