Книга Москва-Сити - Фридрих Незнанский

Вот его-то и прислали для доверительной беседы заинтересованные лица. Причем явился он как раз тогда, когда в Москву приехал немец Герман Хилке, знаменитый архитектор, построивший лучшую в мире трассу для «Формулы-1» в Малайзии. Георгий Андреевич встретил господина Хилке, показал ему предлагаемую мэрией территорию -триста гектаров неподалеку от международного аэропорта. Немец был в восторге: участок чудесный, аэропорт рядом, можно начинать проектирование хоть сейчас.

Ну а на следующий день или через день Георгия Андреевича и посетил Джамал, сказал, непонятно щурясь сквозь свои очки в тонкой оправе:

– Люди много заплатили, чтобы стройка была в Москве, а не у черта на куличках, Георгий. Сделай последний шаг, не мешай, пусть это будет Нагатино, а? Ты представь себе деловых людей, дорогой: одно дело собрать все казино чуть ли не в центре города, и совсем другое – вывести их за Кольцевую, да? Клянусь, никому плохо не будет, а уж тебе – точно только лучше, поверь старому другу, Георгий!

– Ты скажи своим людям, что ничего уже не изменишь, никто уже ничего не сделает, понял?

Джамал посмотрел на него своим долгим, не то томным, не то презрительным взглядом, – так до сих пор и не научился Георгий Андреевич определять, что там, за этими очками.

– Нет, не понял, дорогой. Растолкуй дураку, если можно.

– Есть решение мэра – казино строятся только вместе с автодромом. Теперь понял?

– Все равно не понял, – весело и дерзко усмехнулся Джамал. – Пусть автодром тоже будет в Нагатине! Чем плохой вариант?

Георгий Андреевич чувствовал, что сейчас начнет выходить из себя.

– Слушай, Джамал, это бессмысленный разговор! Немец приехал, архитектор, который Сепанг строил, слышал, да? – Джамал кивнул. – Так вот, он уже начал привязку проекта к шереметьевскому участку…

– Отстаешь от жизни, – засмеялся Джамал. – Честью клянусь, отстаешь! Передумал уже твой немец, он уже за Нагатино!

– Черт знает что! – возмутился Георгий Андреевич. – Мне об этом ничего не известно. Это во-первых. Во-вторых, я думаю, мэрия будет против – в Нагатино сложившаяся застройка, и довольно плотная. А тут нате вам – автодром, моторы, рев – да население на дыбы встанет! И технически нереально – в Шереметьеве земли триста гектаров, здесь всего сто двадцать… Слушай, ты просто не понимаешь, о чем говоришь…

Джамал посмотрел на него как на безнадежно поврежденного головой.

– Я ведь всего лишь гонец, дорогой, посланник. Меня послали передать тебе слова, я их и передаю. Люди говорят: нехорошо они там в московском правительстве придумали. И я так думаю тоже. Это же надо, чтобы поиграть во что-нибудь, специальную экспедицию снаряжать надо… – Он покрутил головой. – А вот что казино пусть будут рядом с автотрассой – это как раз вы с мэром хорошо додумались, – одобрил Джамал, не сводя с него насмешливых глаз. – Только самые хорошие казино, да? Где ресторан, где стриптиз-бары. Пусть иностранцы-засранцы денежки свои оставляют. Но только чтобы здесь, в городе, да, дорогой?

Весь этот разговор был совершенно бессмысленным по одной простой причине: мэр уже принял решение, поэтому если бы даже Георгий Андреевич захотел пойти навстречу людям, приславшим Джамала, он ничего не смог бы сделать. А кроме того, он и не хотел ничего делать – не хотел идти против мэра, да и не любил Георгий Андреевич, когда на него начинали вот так давить. Хорошо еще хватило у Джамала ума не начать его стращать от имени того крутого ворья, которое имело наглость его, Джамала, послать…

– Слушай, Джамал, если хочешь, чтобы мы остались друзьями, давай кончим этот разговор и не будем больше вспоминать про него. Бессмысленный разговор, понимаешь? А потом, как вам идти навстречу, если вы даже деньги не платите? Кто, скажи на милость, будет к вам прислушиваться? – сказал и спохватился – получилось довольно двусмысленно, как намек на взятку.

– Опять повторю, Гоги, дорогой, – мгновенно отреагировал гость, – я всего лишь гонец. Но зато уполномоченный гонец. Велено мне тебе сказать: сделаешь – на следующих выборах мэром станешь. А, Георгий? Ты, между прочим, вполне достоин, я тебя знаю. И люди тебя знают. Так, говорят, и скажи ему: мы его знаем, мы его уважаем. Хорошо, да?

Георгий Андреевич молчал – лучше ничего не говорить, такой разговор может оказаться провокацией, особенно если у Джамала в кармане крутится диктофон. Хотя, конечно, мелкие подлости не его амплуа… А сам Джамал, наблюдая это тяжелое раздумье, сменил тему:

– Ты, кстати, про деньги говорил. На это я тоже уполномочен: сколько вы с мэром скажете, столько вам и заплатят. Деньги будут общие, чистые, никто из тех, кто меня послал, за ними стоять не будет…

Вот этого-то момента Георгий Андреевич в их разговоре и боялся. Джамал вроде бы друг – это так. Но в то же время он уже не может не предложить деньги: «Зачем отказываешься? Это же деньги, посмотри! Неужели тебе деньги не нужны? Никогда не поверю, дорогой, деньги всем нужны, даже когда они есть. Их много не бывает!»

Да, он прав, деньги всегда нужны, но ведь и друзья друг друга на деньги не покупают! И вообще, он должен был сейчас указать Джамалу на дверь, тем более что его уже не покидала мысль о диктофоне.

– Ты не так меня понял, дорогой, – сухо, официально сказал Георгий Андреевич Джамалу. – Я, конечно, вовсе не хочу, чтобы обиделся и ты, и те, кто тебя послал. Но вообще-то, говоря о деньгах, я имел в виду совсем другое. Сейчас налог с ваших заведений девяносто процентов. Большой налог, согласен, но ведь его же так и так никто не платит, верно? Вы все обнуляете балансы – прибылей нет, налоги платить не с чего. Молодцы. Но скажи, кто после этого пойдет вам навстречу? Умно это, я тебя спрашиваю? Не уверен. Сейчас за вас возьмется налоговая полиция – и все, вам крышка, пойдут закрытия, а там начнется передел собственности, а раз передел, – значит, стрельба, и все – никакого центра развлечений ни в городе, ни за Кольцевой, нигде. Нам же – городу, правительству города – не нужно никаких скандалов и никакой стрельбы. Нам нужно, чтобы вы платили в казну что положено, понимаешь? Это я тебе как председатель комиссии по игорному бизнесу говорю…

…Пришел с обходом доктор Никита Валентинович – смотреть его шов. Солидный доктор, но какой-то вкрадчивый, что ли. Тот, в Склифе, и сам резал, и сам смотрел. А этот и резать не резал, и сам даже не приблизился, попросил кого-то из свиты подойти, обнажить ему живот. Смотрел издалека, ни к чему не прикасался, то ли от задумчивости, то ли от нерешительности шевелил губами, говорить ничего не говорил, бормотал лишь под нос:

– Так, так, так…

Георгий Андреевич спросил у него, нельзя ли как-нибудь устроить, чтобы он мог пользоваться персональным компьютером, и профессор даже обрадовался: тема не медицинская, почему и не поговорить светски.

– Вам ведь, поди, Интернет нужен, да? Как вы хотите подключиться?

– Да ведь вот же, слава богу, телефон у меня в палате, – с некоторым недоумением пояснил Георгий Андреевич, чем несказанно обрадовал профессора. – Розетки для ПК мощной не надо…