Книга Тузы и шестерки - Фридрих Незнанский

— Конечно! — обрадовался Денис. — Куда именно?

— Есть такой китайский ресторанчик «Мао»…

— Знаю, только он азиатский, а не китайский, там смешанная кухня.

— Да мне один хрен! Просто этот эстет сраный нигде больше говорить не желает. Назначил встречу в «Мао». Сейчас будет мне перезванивать. Что ему сказать, через сколько ты будешь?

— Минут через двадцать.

— Жду.

Наконец-то была хоть какая-то подвижка за сегодняшний день. Денис пулей вылетел из офиса и запрыгнул в машину. Пробки почти везде уже рассосались, и он доехал до «Мао» за четверть часа.

Денис бывал в «Мао» и прежде, и он знал, что говорил. Там была китайская, японская и тайваньская кухня. Интерьер впечатлял даже настоящего ценителя: парусиновые зонты ламп, прямоугольные экраны из рисовой бумаги и императорские экраны солнца. Изящный рисунок кованых перил, тонкая гравировка стекла и прочное дерево. Рукотворные иероглифы на поверхностях. Музыка была легка и еле слышна. Словом, наслаждайся кухней и культурой.

Но Денису было не до того. Он сразу увидел Голованова. Сева сидел за столиком один. Денис подсел и спросил:

— Что это значит?

— А я знаю? Этот тип сказал, что встретимся здесь. Между прочим, тебе придется накормить его ужином.

Денис вздохнул:

— Давай уж и сами поедим, что ли…

— Тут дорого, — предупредил Голованов.

— Да знаю я… Но надо ж себе хоть как-то поднять настроение.

Они взяли вяленую говядину, салат с кубиками тофу и древесным грибом. И чайник японского зеленого чая.

— Что это за тип? — спросил Денис.

— Информатор Беднякова еще с муровских времен. Его зовут Чаплин.

— Как?!

— Чаплин.

— Это имя, фамилия, кличка?

— Понятия не имею. Пока, — поправился Сева. — Не было времени выяснить. Знаю только, что он каскадер. Значит, скорей всего, прозвище.

— Как ты на него вышел?

— Случайно. У меня был свой информатор, который знал информатора Фили, который знал этого. Но не в том дело.

— А в чем? — Денис был немного разочарован. Все-таки он надеялся, что Голованов нашел какую-то связь Беднякова с ФСБ — в хорошем ли, в плохом ли смысле — все равно.

— Интересно, что Бедняков прибегал к его услугам незадолго до гибели.

— Ага! — Денис оживился и даже хотел было заказать еще японских пельменей «Гедза», но тут к их столику подплыл худощавый мужчина средних лет, ничем не примечательной внешности. Одет он был в красный халат повара. Глаза у него узкими не были, вполне европейская внешность. Он радушно развел руки в стороны, как бы безмолвно вопрошая, насколько гостям тут хорошо.

— Благодарю вас, у нас все в порядке, — сказал Денис, мечтая, чтобы повар поскорее отвалил.

— А я думал, у нас встреча, — ответил тот.

— Встреча, встреча, — закивал Голованов, делая Денису большие глаза.

Тогда «повар» сказал безо всякого выражения:

— Выходите и садитесь в свою машину. — И ушел на кухню.

Голованов предложил:

— Денис, я останусь, чтобы не привлекать внимания, а ты иди. Потом тоже возвращайся, надо же это все доесть.

Денис кивнул. Посидел еще пару минут и не торопясь вышел на улицу. Сел в свой «форд». Стал ждать. Прошло еще минуты три. Денис принялся барабанить пальцами по рулю.

— Только не надо психовать, — сказал вдруг голос с заднего сиденья.

Денис чуть не подпрыгнул. Сердце заколотилось. Он вполне ведь мог меня пришить, подумал частный детектив. Хороший я профессионал, нечего сказать. Впрочем, за высоким водительским сиденьем спрятаться немудрено. Да, но как он в машину залез?!

— Поезжайте за угол, — сказал информатор, — а дальше я скажу…

Денис повернул зеркальце заднего обзора и увидел, что Чаплин уже не в красном халате. На нем футболка и джинсовая куртка. Ну и ну…

Через пару минут они остановились перед «Макдональдсом». На летней площадке сидело много народу. Они вышли из машины и сели за столик.

— Принесите мне… — сказал Чаплин и принялся перечислять, что именно. Список был длинный.

Денис совершенно обалдел.

— Мы же были в хорошем ресторане… — сказал он.

— Ненавижу азиатов и то дерьмо, которым они кормят. Ну поторопитесь!

Вот, значит, где придется его ужином кормить. Весьма неглупо, подумал Денис, стоя в очереди к кассе и заставляя себя не оглядываться (а вдруг этот странный тип уже слинял?). Во-первых, тут было многолюдно в любое время, во-вторых, дешево.

Наконец Денис вернулся с подносом, полным еды. Чаплин, к счастью, по-прежнему сидел за столиком. Он неспешно принялся поглощать американскую пищу.

— Знаю, что вредно, — объяснил он, — но ничего не могу поделать. Привык на работе.

— А что у вас за работа?

— А то вы не знаете.

Денис прикусил язык и подумал, что вести себя надо так, как будто ему известно о Чаплине гораздо больше, чем есть на самом деле. Это было несложно, учитывая, что ему неизвестно практически ничего. Впрочем, Голованов сказал, что Чаплин — каскадер. Что ж, очень может быть. Сухопарая, жилистая фигура, кошачьи движения. Если он работает в кино, то немудрено, что привык к фаст-фуду. Денис, опустив ресницы, тем не менее внимательно разглядывал Чаплина. Ему можно было дать от сорока до пятидесяти — в зависимости от освещения. Наверное, когда он улыбался или хмурился, четче выступали морщины, но так их видно не было вовсе. Темноватая, продубленная, как у моряков, кожа. Неопределенного цвета глаза. Ничего запоминающегося. Словом, идеальная внешность для информатора. Вот только руки были немного странными. С одной стороны, длинт ные, чувствительные, как у музыканта, пальцы, с другой — мозоли даже на подушечках, свидетельствовавшие о том, что их обладатель знаком с физическим трудом не понаслышке.

— Итак, — сказал Денис, когда Чаплин съел первые два биг-мака, — меня интересует, когда вы последний раз видели Беднякова.

— Сто пятьдесят баксов, — снова безо всякого выражения сказал информатор и взялся за картошку по-деревенски.

— За что это такие деньги?! — обомлел Денис, еще не забывший, как из него недавно Филя кое-что вытряс. На самом-то деле финансовые успехи «Глории» были далеко не так хороши, как он рассказывал об этом дяде.

— Вообще-то моя такса была — сто, — охотно объяснил Чаплин. — Ну а полтинник сверху, сами понимаете, святое дело положить, раз уж я к новым хозяевам перехожу. За вредность, так сказать.

Денис вздохнул и полез за бумажником, а Чаплин сказал:

— Вот мне интересно, почему у нас судьи сплошь крупногабаритные тетки бальзаковского возраста?