Книга Виражи чужого мира - Вера Чиркова

А у моего гостя спина была красивая. Я и сейчас не могу глаз оторвать. И ноги хороши — длинные, ровные.

«Так, а с чего это я вдруг на мужские ноги заглядываться начала, — вдруг возник в голове резонный вопрос, — если мне от них, кроме неприятностей, ничего не светит? Или это у них тут груши такие… галлюциногенные? Тогда за собой нужно тщательно проследить, особенно теперь, когда мои подозрения в уверенность переходят. Задел, значит, хозяина красивой спины мой отказ, вот он и придумал мне прогулку, романтик-самоучка».

А ноги в этот момент уже добежали до беседки, легко перепрыгнули через нижние ступеньки и застыли на верхней, отдыхая, пока их хозяин вертел светловолосой башкой во все стороны, пытаясь что-то рассмотреть в кустах.

Ну конечно, я сразу поняла, что именно так настойчиво ищет блондин. Но это ведь его проблемы, а не мои? Вот и шла себе не спеша, наслаждаясь видом яблонь, кустов, травы и его ног.

И тут он наконец перестал озираться, как-то потерянно повернулся в мою сторону и вдруг замер, как будто обнаружил не меня, а по меньшей мере Медузу Горгону.

Я его тоже оглядела, неторопливо и как можно равнодушнее. Ведь он же пока не догадывается, что уже опознан? Да и рассматривать там уже особо нечего, я почти все со спины изучила. Одежду песочного цвета и того покроя, что сыновья Диморбиуса носили, светлые волосы пшеничного оттенка, свободной гривой лежащие на плечах. Осталось лишь лицо, и оно оказалось довольно симпатичным, если не обращать внимания на глуповато-растерянное выражение.

Впрочем, вскоре это выражение сменилось на удивленное, потом на досадливо-недовольное и, наконец, стало приветливо-вежливым.

Ну да, поглядывала я на него, а на что еще смотреть, если я хоть и медленно, но верно приближаюсь к беседке, на ступенях которой он стоит?

Нет, уже не просто стоит. Окончательно пришел в себя и решился на активные действия.

— Таресса? — Лжеповелитель протянул мне руку в приглашающем жесте. — Рад вас видеть.

— Мы знакомы? — подняв брови в притворном изумлении, холодно произнесла я, продолжая так же неторопливо шагать дальше.

— Э-э-э… — снова растерялся он и молчал так долго, что я уже почти прошла мимо.

Успев рассмотреть явно специально оборудованную для этой встречи беседку. Ну не постоянно ведь лежат тут на широкой скамье шелковые покрывала и подушки? И явно не всегда стоит на столике компания бутылок и графинов в окружении вазочек и бокалов.

— Я вас видел в день осеннего бала, — вслед мне торопливо признался он.

И ни капли не соврал. Моя безошибочная память уже подсказала, где я раньше видела это лицо. Только в тот момент оно было очень мужественным и озабоченно-серьезным. Этот парень находился среди тех воинов, что бежали нам навстречу, когда эрг уводил меня от корчившегося на полу мэра.

— Меня в тот день сотни гостей успели изучить во всех подробностях, — непримиримо буркнула я и не думая останавливаться.

Он спрыгнул со ступенек, в несколько прыжков догнал меня и пошел рядом.

— Эта скотина в полной мере наказан за свои выходки, больше он не сможет никого… обидеть, — угрюмо сообщил то ли стражник, то ли двойник повелителя и попробовал ухватить меня за локоток.

Однако попытка перейти к романтической части запланированного сюрприза блондину снова не удалась. Едва услышав его слова, я вдруг с необычайной яркостью вспомнила историю с мэром и все свои недавние обиды и переживания, резко остановилась и негодующе уставилась ему в лицо.

— И это всё?!

Мужчина явно опешил от неожиданности, но не отступил, продолжая стоять почти вплотную, пока я, едва не рыча от нахлынувшей ярости, бросала ему в лицо гневные слова.

— А то, что «эта скотина» меня чуть не изнасиловал на глазах трех сотен зрителей, совершенно ничего не значит? И что передо мной тут никто даже не извинился за такое поведение вашего гостя? А та девочка, вызванная Терезиса, которую мэр практически искалечил? А то, что он уже не в первый раз проворачивает такую аферу и никто этого словно не замечает, тоже пустяки?

— Но Таресса, ты пока не знаешь… — Он снова попытался захватить мой локоть, и я весьма ощутимо этим самым локтем его отпихнула.

— Да, вот именно! Ничего не знаю, совершенно! Как это ты заметил? Просто невероятная сообразительность! Ты, наверное, тут самый умный, да? А в твою необычайно умную голову приходила такая простая мысль, что, прежде чем играть с кем-то в шашки, нужно сначала рассказать ему правила игры? Или приятно все время выигрывать у новичков? Легко, знаешь ли, чувствовать себя самыми умными и сильными, нападая на слабых и беззащитных!

— Таресса, — в который раз безнадежно воззвал блондин к моей рассудительности, словно не замечая, что она благополучно издохла, — все не так, совсем не так, как представляется с первого взгляда.

— Да? — едко фыркнула я, закипая все сильнее. — А ты думаешь, что-то становится понятнее на второй или третий взгляд? Толпа повелителей, которые то служат простыми лекарями и охранниками, а то ходят с масками на морде по спальням пленниц? Или темноволосые служанки, которые этими повелителями вертят как хотят? Или подсадные избранницы, которые ловко направляют новеньких туда, куда вам выгодно? Или ты сам, отчего-то решивший, что после того, как я сказала тебе «нет», можно попытаться пойти другим путем? Накормить меня отравленной рыбой, напялить порнографическую тряпку и заманить в эту беседку?

— Что?! — потрясенно выдохнул он. — Ты… ты меня узнала? Но как? Таресса, все не так, совсем не так… и какая еще рыба?

— Спроси у своей сообщницы Лотти, — зло отрезала я, уверенная, что не ошиблась. — Кстати, порнографическое платьице я ей подарила… ей пойдет. А теперь пропусти меня, пора возвращаться в камеру.

— Подожди! — Мужчина все-таки схватил меня за руку и резко развернул к себе. — Я все объясню…

— А я не желаю слушать! Нет, нет и нет! Слово зейры! — в запальчивости рявкнула я, с ненавистью глядя блондину в лицо.

И просто оцепенела, увидев безудержное отчаяние, исказившее его смазливые черты.

— Что ты наделала… — еще едва слышно шептал он, а я уже каким-то неведомым чувством понимала, что сейчас что-то произойдет.

Не может не произойти, потому что четыре мужские фигуры, торопливо идущие к нам от дворца, выглядели очень решительно и впечатляюще.

В постепенно гаснущих отсветах закатного солнца сразу бросался в глаза резкий контраст их внешнего вида, вызывая в моей душе быстро сменяющиеся противоположные чувства. От надежды до тихого ужаса. Двое из приближающихся были в легко узнаваемых белых одеждах, однако на их лицах не было таинственных масок.

А вот двое других, шедших очень уверенно и властно, были одеты в не менее знакомые черные костюмы с серебряной вышивкой.

И что самое странное, всех четверых я уже знала, хотя бы визуально.