Книга Грешные мечты - Сара Беннет

Она отшатнулась от него.

— Я отклонила твое предложение, Синклер, — строго сказала Юджиния. — Поверь, это мое последнее слово.

— Я не верю тебе, — вкрадчивым голосом промолвил Синклер.

Он хотел поведать ей о том, что из-за нее он дерзко нарушил правила этикета, встал из-за стола до окончания ужина, прискакал к ней. Впрочем, женщины — странные существа, они могут высмеять мужчин по любому поводу. Синклер счел за лучшее промолчать. Пусть лучше Юджиния не знает, каких трудов ему стоило приехать к ней.

— Синклер… — с тревогой промолвила Юджиния, вглядываясь в его лицо, а затем провела рукой по щеке Синклера и ужаснулась, увидев на своих пальцах кровь. — Что это?

— Пустяки. Я поранился о шипы терновника.

Он сел на скамью в беседке, и Юджиния опустилась рядом с ним.

— Надеюсь, я не подвергаюсь опасности, находясь рядом с тобой? — спросила она.

— Конечно, нет, — заверил ее Синклер, — я же герцог.

Юджиния засмеялась и хотела поправить шаль на груди, но Синклер перехватил ее руку, привлек к себе и припал к губам. Если бы она попыталась сопротивляться, Синклер отпустил бы ее, но она отвечала на поцелуй, и Синклер усадил ее к себе на колени.

Ее тело, не затянутое в корсет, было мягким и податливым. Синклер положил ладони на ее грудь, и она тяжело задышала. Склонив голову, Синклер с наслаждением вдохнул аромат, исходивший от ее тела. Он чувствовал, как затвердели под его руками ее соски, и припал к одному из них губами. Пальцы Юджинии лихорадочно вцепились в его волосы, из ее груди вырвался тихий стон.

«Осторожно, — предостерег себя от поспешных действий Синклер, — не спеши, не пугай ее! Не надо разрушать очарования».

Юджиния, извиваясь от страсти в его объятиях, пылко отвечала на его поцелуй, который был глубоким и долгим.

Синклер постепенно терял контроль над собой. Оказалось, что шнуровка на корсаже платья Юджинии развязана… Неужели это сделал он? Синклер сунул руку под корсаж и ощутил тепло кожи Юджинии. О, он так мечтал заключить ее нагую в свои объятия! Каждую ночь Синклер грезил об этом. Больше всего на свете он хотел бы ласкать Юджинию до рассвета…

Юджиния тем временем вытащила подол рубашки из его брюк, расстегнула и принялась гладить обнаженный живот Синклера. Ему стало трудно дышать. Глаза Юджинии полыхали в темноте жарким огнем. Синклер представил, как горят сейчас ее пунцовые щеки, как припухли розовые губы.

Однако Синклер был не желторотым юнцом, а зрелым мужчиной, поэтому постарался взять себя в руки.

Но тут пальцы Юджинии добрались до его мужского естества.

Глава 12

Синклер замер, а Юджиния испугалась. Может быть, она зашла слишком далеко? Ее охватило смущение. Однако когда она попыталась убрать руку, Синклер не дал ей этого сделать.

— Юджиния, — прошептал он, уткнувшись в ее волосы.

— Прости, но ты так дивно ласкал меня, что мне захотелось отплатить тебе тем же. Может быть, мне следовало спросить у тебя разрешения? Нас в пансионе мисс Дебенхем не обучали искусству доставлять удовольствие мужчинам.

— Ты не сделала ничего плохого. Просто я пытаюсь сдерживать себя, а когда ты трогаешь меня… там… то мне хочется…

— Увезти меня в свой замок, как это сделал бы распутный барон?

Синклер рассмеялся.

— Ну да, что-то вроде этого.

Юджиния вздохнула.

— Ты, наверное, всегда имел дело с великосветскими дамами, в жилах которых течет голубая кровь. Они никогда не позволили бы себе такой дерзости. Но я простая девушка, Синклер, не забывай об этом.

— Я не забываю об этом, и знаешь, мне все больше нравится иметь дело именно с простыми девушками.

Юджиния улыбнулась.

— Поцелуй меня, Синклер, — попросила она, и он припал к ее губам.

Их языки сплелись, а охвативший их тела жар усилился. Синклер положил ладонь на грудь Юджинии и стал поигрывать большим пальцем с ее набухшим соском. Ощущение, которое испытывала Юджиния, было одновременно приятным и болезненным. У нее перехватило дыхание, и из груди вырвался стон.

Синклер прервал поцелуй и, нагнувшись, припал губами к ее соску. Его рука скользнула под юбку Юджинии. Казалось, ее сердце было готово выпрыгнуть из груди. Рука Синклера быстро продвигалась по бедру к горячей влажной промежности, к тому месту, в котором она ощущала болезненное покалывание.

И вот указательный палец Синклера коснулся набухшего воспаленного бутона ее плоти. Юджиния задохнулась от охвативших ее острых ощущений.

— Не надо… этого нельзя делать… — пролепетала она, но Синклер запечатал ей рот поцелуем.

Его палец продолжал ласкать ее лоно. И Юджинии показалось, что ее тело начало жить своей отдельной жизнью. Теперь уже оно было неподвластно ей. Чувствуя, что погружается в забытье, Юджиния пересилила себя и с тихим стоном отпрянула от Синклера. Выскользнув из его объятий, она встала. Ее колени ослабели, и она слегка пошатывалась. Синклер нехотя выпустил ее из своих рук. Его взгляд случайно упал на ноги Юджинии.

— Ты босая? — изумился он.

— Разумеется, у меня не было времени обуваться.

— Я не хочу, чтобы ты простудилась, — заявил Синклер и подхватил ее на руки.

— Сейчас же отпусти меня! — потребовала Юджиния, стараясь вырваться.

— Прекрати брыкаться. Беря тебя на руки, я думал прежде всего о себе. Я не желаю целоваться с простуженной женщиной.

— Я часто хожу босиком, — раздраженно сказала Юджиния, — мне не привыкать.

— Когда ты станешь моей, то всегда будешь ходить обутой. У тебя будет обувь на все случаи жизни.

«Когда ты станешь моей…» Эти слова ласкали слух Юджинии, несмотря на то что она знала: этого никогда не произойдет. Она никогда не будет принадлежать Синклеру. Пусть он на это не надеется.

Синклер понес ее к дому.

— Я не всегда был герцогом, — произнес он, и Юджиния насторожилась, не понимая, куда он клонит. — Когда-то я был молод, как Аннабелла, и думал, что на свете возможно все. Позже меня удивляли собственные дерзкие мечты, которые в юности казались мне более реальными, чем сама действительность.

— Все люди мечтают. Люди взрослеют, но это не означает, что они должны отказываться от своей юношеской мечты.

Синклер засмеялся.

— Ты идеалистка, Юджиния.

— Ты так думаешь? Я вовсе не утверждаю, что все мечты обязательно сбываются. Но это не должно мешать людям мечтать.

— Я тебя прекрасно понимаю.

Юджиния внимательно взглянула на него, пытаясь проникнуть в его мысли. Почему он заговорил о своих юношеских грезах? Какое отношение она имела к ним?