Книга На моих условиях - Настя Орлова

словно я его ревную, но это не так. Не должно быть так.

— Я завтра улетаю в Салехард, — низкий голос Максима заставляет меня отвлечься от самоанализа. — Меня не будет неделю, может быть, дней десять.

Я застываю. Рука рефлекторно дергается, и я аккуратно опускаю вилку на тарелку.

Почему я так удивилась? Он ведь предупреждал меня. И я должна испытывать облегчение, что наконец-то останусь одна, без его подавляющего присутствия. Но то, что к облегчению примешивается разочарование, становится для меня сюрпризом.

— Хорошо, — говорю я, тщательно контролируя свой голос. — Это ведь север. Должно быть, там уже холодно.

— Не волнуйся, — Максим бросает на меня насмешливый взгляд. — Я возьму с собой теплую куртку. А что ты будешь делать в это время?

— У меня финальный год в университете, — напоминаю я. — Сейчас мне важно сосредоточиться на учебе.

Он одобрительно кивает и, заметив проходящего мимо официанта, просит счет.

— Если ты закончила, можем ехать.

Домой мы добираемся каждый на своей машине. Но прежде, Максим довозит меня до парковки у фотостудии, терпеливо дожидается, пока я пересяду в Mini Cooper и заведу двигатель, а потом всю дорогу следует за мной, не позволяя другим вклиниться между нашими автомобилями.

Уже в квартире, когда я собираюсь скрыться в своей комнате, он останавливает меня, коснувшись рукой предплечья. Обернувшись, натыкаюсь на гипнотизирующий темный взгляд, и мое сердце подпрыгивает, словно внутри кто-то нажимает кнопку тревоги.

— Я уеду рано, — говорит от тихо. — У меня самолет в семь.

Это значит, что утром я его не увижу. Мы прощаемся сейчас.

— Хорошо, — отзываюсь я. — Надеюсь, все для тебя сложится удачно.

Он криво улыбается одними уголками губ, и вдруг касается рукой моей щеки. Не знаю, это его ладонь слишком горяча, или моя кожа чересчур чувствительна, но все ощущается предельно остро. Мое тело вспыхивает. Дыхание становится коротким и прерывистым. Напряжение концентрируется в груди и медленно стекает в низ живота.

Я судорожно перевожу дыхание. Никогда ни один мужчина не имел на меня такого воздействия — сильного, опасного и опустошающего, разгорающегося от малейшего взгляда и мимолетного прикосновения.

— Пока меня не будет, не делай глупостей, Влада, — протяжно произносит он голосом, в котором бархатные нотки смешиваются со стальными. — Если что-то понадобится — звони.

Его взгляд останавливается на моих губах, и я инстинктивно облизываю их кончиком языка. Черты лица Андреева смягчаются, глаза теплеют. Мы оба задерживаем дыхание, а я, кажется, даже слегка подаюсь вперед, не в силах противостоять искушению.

— Спокойной ночи, — внезапно говорит Максим, отступая на шаг.

Он уходит, а я растерянно стою и смотрю ему вслед, не понимая, чего во мне больше — облегчения или разочарования.

Глава 23

Меня будит глухой стук. Распахиваю глаза и прислушиваюсь, ощущая как панически колотится сердце в груди, но вокруг царит абсолютная тишина. Что же меня потревожило?

Приподнявшись на локтях, тянусь за мобильным на тумбочке. Только пять утра. Скорее всего, это Максим ушел, он же предупреждал меня, что его ждет ранний рейс. Вместе с тем, как тревога отступает, я возвращаю голову на подушку и некоторое время отстраненно наблюдаю за игрой темных теней на потолке.

Все-таки хорошо, что Андреев улетел именно сейчас. С его появлением в моей жизни все так запуталось, и мне необходимо время, чтобы разобраться в себе и собственных чувствах. Без его подавляющего присутствия сделать это будет куда проще.

Сладко потянувшись, я спускаю ноги на пол. Пусть еще очень рано, но сумбурные мысли все-равно не дадут мне уснуть. Лучше использую это утро с пользой.

Рука автоматически тянется за халатом, но я напоминаю себе, что в квартире абсолютно одна. Ближайшую неделю, а если повезет — и все десять дней, буду наслаждаться свободой во всех ее проявлениях.

Шлепая босыми ногами по паркету, выхожу в коридор, одетая лишь в тонкое шелковое неглиже. Включаю в кухне свет, наливаю из графина воду и подхожу к окну, разглядывая просыпающийся город.

Через минуту я оставляю пустой стакан на барной стойке, собираясь вернуться в комнату и переодеться для небольшой кардио тренировки в домашнем спортзале. Именно в этот момент в замке поворачивается ключ и входная дверь распахивается.

В замешательстве таращусь на Андреева в дверном проеме — он в ответ таращится на меня, окидывая оценивающим взглядом мои босые ноги, голые плечи и грудь, едва прикрытую тонким шелком.

Инстинктивно прижимаю руки к груди в жалкой попытке прикрыться. От Максима это движение не ускользает, и его губы трогает снисходительная улыбка.

— Ты рано проснулась.

— Я думала, ты уехал, — глухо бормочу я, заливаясь румянцем.

— Забыл кое-что важное, — отвечает он, явно забавляясь моим замешательством. — Можешь зайти в мою комнату и захватить с тумбочки бумаги в файле?

Быстро киваю, готовая сделать что угодно, только бы поскорее убраться из прихожей и накинуть халат.

Пока иду по коридору к комнатам, ощущаю спиной горячий взгляд Андреева. Ну, что за невозможный человек: знает же, что смущает меня, но все равно смотрит!

Прежде чем зайти к нему, я забегаю в спальню и хватаю со спинки стула халат. Черт бы побрал мое бесшабашное решение наслаждаться свободой! Туго затянув на талии пояс и кое-как успокоив дыхание, захожу в комнату своего фиктивного мужа. Файл с чертежами действительно оказывается на тумбочке. Беру его и, не позволяя себе отвлечься на разглядывание чужой спальни, возвращаюсь в прихожую, где меня ждет Максим.

Насмешливый взгляд зеленых глаза останавливается на моем халате. Уголки губ вновь ползут вверх.

— Замерзла? — хриплые ноты в его голосе бьют током по моим нервам. Тело обдает жаром, на скулах выступает лихорадочный румянец.

Игнорируя его замечание, протягиваю файл с документами, но Андреев не спешит. Он внимательно смотрит на бумаги, которые я сжимаю в пальцах так, что побелели костяшки. Наконец, берет их одной рукой, одновременно другой обхватывая мое запястье.

Резко выдохнув от неожиданности, поднимаю на него глаза и, столкнувшись с вызывающим выражением на его лице, ощущаю неизбежность того, что должно случиться. Вслед за этим обостряются чувства. Адреналин разгоняет кровь, кожа горит, тело ощущается болезненно остро.

— Что ты… — «делаешь», хочу сказать я, но понимаю, насколько нелепо это прозвучит.

Его желание написано на лице, свое собственное ответное я ощущаю каждой клеткой вспыхнувшего тела. Я ведь видела, еще до того, как он обхватил пальцами мое запястье, что он тянется ко мне и могла отступить, но не сдвинулась с места. И теперь лишь беспомощно слежу за тем, как расстояние между нами стремительно сокращаться, не в состоянии понять, кто делает